«Ваш Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Китае. 1930-1932 годы. Книга 2 - Михаил Николаевич Алексеев

9-я див[изия] вместе с 24-й бригадой [наносила]… главный удар Kiangwan – Tazan (Тайцан. – Авт.) – эта же ошибка обнаружилась. Несмотря на то, что прибытие 11-й и 14-й див. было сообщено, 11-я див. была уже выгружена, японцы опять пустили недостаточные силы в местности, которую можно сравнить с Фландрией. Конечно же, опять потерпели поражение …»

Продолжая осмысливать происшедшее и после завершения шанхайских событий, Зорге отправил 21 мая 1932 г. в Центр «Приложение к материалу к Шанхайским событиям». По этому поводу Рамзай, в частности, писал:

«Материал носит более политический характер. Военный материал последует позже. Донесения охватывают материал нашего осведомителя, имеющего связь с высокими китайскими политиками. В основном протоколированные беседы. Вы уже неоднократно получали материал этого порядка и могли сами убедиться в достоверности протоколов этого характера.

Вторая группа прилагаемых материалов содержит донесение Арнольда о шанхайских событиях. Арнольд в таком положении, что его мнение надо рассматривать как выдающееся выражение мнений высокопоставленных американских чиновников, тем паче что все его донесения идут в Вашингтон.

Потом следует материал о внутреннем положении Нанк[инского] пра[вительства] – новый источник, который мы нашли среди туземцев.

Наконец, частицы писем бывшего инструктора М[ёлленхофа], уехавшего для переговоров с С[емёновым] и японцами в Токио. Безрезультатность его стараний с каждым днём становится всё яснее и яснее».

«Чрезвычайно ценный материал – это письмо из Японии Мёлленх[офа], не только по своему содержанию, но и как определённый политический документ, – дал оценку Центр полученному материалу 29 мая 1932 г. – В этой, последней части это письмо неудовлетворительно потому, что Вами дан снимок не со всего письма, а с части, в нём нет конца и подписи».

В почте № 12, подготовленной в конце августа 1932 г. Рамзай отправил большой материал с анализом «шанхайских боёв», подготовленных в штабе 19-й армии и штабах «обеих гвардейских дивизий»:

«Опыт, полученный из шанхайских боёв, с точки зрения китайцев. Уже с прежней почтой мы послали вам некоторые указания, которые 19-я армия сочла возможным извлечь из боёв. Прилагаемые теперь три брошюры 19-й армии представляют из себя остальные уроки этой армии. Больше ничего, по крайней мере, в печатном виде не имеется. Так как материал мы имеем из штаба и можем доверять доверенному лицу, то нет никакого основания сомневаться в его высказываниях. Уже посланные вам и прилагаемые теперь материалы об уроках, представляют, таким образом, из себя общую картину того, что официально руководство 19-й составило себе о боях. На наш взгляд, это общее представление чрезвычайно бледно и разочарованно, хотя и является очень ценным, именно потому, что выявляет собой то мнение, которое 19-я составила о боях. Исторически ценными являются также карты, хотя мы по собственному опыту, который мы до сего времени имели относительно 19-й, их указания относительно японцев, их боевой силы и тактическом манёвре, не можем рассматривать как совершенно правильные.

Две другие брошюры исходят из бывших обеих гвардейских дивизий. Эта брошюра содержит лишь чертежи и приказы как Чана, так и руководства армией. Насколько помещённые в брошюре приказы Чана соответствуют действительности или охватывают собой все приказы, к сожалению, мы пока не могли проверить. Но мы знаем из личных информаций, которые Рамз. имел в Неаполисе…

Получить мнение о боях через самих инструкторов очень, очень трудно, так как кроме одного или двух никто подробно с боями не знаком. Только два человека, несмотря на запрещение, направились на места, но, по крайней мере, до настоящего времени говорили с Рам. только об отдельных моментах, о которых вы были извещены прежней почтой. Прочие инструктора или были отпущены во время боев, или проделывали небольшую работу в Нанкине».

Позиция КПК в период «Шанхайской обороны» имела фатальные последствия для подрыва и без того слабых позиций партии в рабочем и профсоюзном движении, её влияния в среде учащейся молодёжи и других слоёв городского населения. В ходе обороны Шанхая Коминтерн предписывал китайским коммунистам действовать в качестве самостоятельной силы, формировать отряды рабочих и студентов, добиваться вооружения рабочих и завоевания солдат на сторону КПК. ИККИ выступил за создание в Шанхае и других городах в противовес гоминьдановским органам власти военно-революционных комитетов с последующим образованием Всекитайского военно-революционного комитета, который по тактическим соображениям предлагалось не объявлять частью Центрального советского правительства.

Эти установки и действия, призывы к солдатам арестовывать и расстреливать офицеров подрывали стихийно складывавшееся в Шанхае единство действий самых различных сил – рабочих, студентов, интеллигенции, представителей городских низов и имущих классов, патриотически настроенных военных, включая офицеров и командный состав 19-й армии, – вели к самоизоляции коммунистов от основных слоёв населения Шанхая и других городов, активно использовались гоминьдановской пропагандой для дискредитации КПК.

По имеющимся данным, в Шанхае был образован лишь один военно-революционный комитет, который занимался главным образом агитационно-пропагандистской работой, а в волонтёрские отряды, созданные КПК, входило около 700 человек, располагавших примерно 100 винтовками и пистолетами.

Действия японских войск в Шанхае и его окрестностях были не характерны в смысле тактики использования японских войск как в самом городе (боевые действия велись в основным вне территорий французской концессии и международного сеттльмента), так и за его пределами – продвижение японских войск на запад в долине реки Янцзы было приостановлено практически с самого начала самими японцами в связи с началом переговоров и велись спорадические боевые действия. Произошло медленное усиление группировки японских войск, которое завершилось в военном отношении, по сути дела, ничем – в выдавлении китайцев из Шанхая и его окрестностей. Поэтому, на первый взгляд, совершенно непонятен столь пристальный интерес к происходившим в центрально-восточной части Китая боевым действиям со стороны руководства военной разведки, а следовательно, и наркомата по военным и морским делам, а отсюда и постоянное одергивание Зорге и требование от него всё новой и более детальной информации.

Проблема заключалась в том, что в Москве всерьёз рассматривали возможность нападения Японии на Советский Союз, а отсюда и интерес к тактике использования японских войск, хотя она была более показательна в Маньчжурии, чем в Шанхае и его окрестностях.

4.2. «Против СССР Япония подготавливается, но в наступающую весну война вряд ли возможна» («Рамзай» – Центру)

Советский Союз не мог допустить втягивания страны в войну на Дальнем Востоке, когда наиболее вероятней была военная агрессия стран Запада. По целому ряду причин страна была не готова противостоять нападению интервентов не только с двух фронтов, но и на одном Дальнем Востоке.

В этой связи Москва выбрала в этом регионе политику строгого нейтралитета, что предполагало и отказ от использования военной силы для защиты своих интересов в Маньчжурии (как это было