Преступная сеть. Как хакинг вышел на мировой уровень: от вирусов до вмешательства в выборы - Джефф Уайт

через несколько часов после слива… чрезвычайно провокационные письма оказались [в прессе]. Думаю, наши письма были отобраны заранее. Кто-то уже прошелся по ним и выбрал те, что похуже. Будь это хоть один человек, хоть группа лиц, они должны были хорошо понимать американскую политику и американскую культуру.

Утечки также негативно сказались на сборе средств для партии. По данным инсайдера, небольших спонсорских пожертвований и так становилось все меньше из-за грызни между Берни и Хиллари. Теперь крупные спонсоры наблюдали, как их персональные данные утекли в сеть вместе с украденными письмами, часть из которых писали сотрудники команды DNC по привлечению средств. Высокопоставленные сотрудники комитета часами обзванивали спонсоров в попытке уладить ситуацию – а эти часы они могли потратить на агитацию, а не на извинения[435].

Когда президентская гонка вступила в финальную стадию, на которой друг с другом столкнулись два кандидата, Клинтон выстояла, но аппарат ее партии рассыпался в прах.

Выступая на агитационных мероприятиях, Трамп не скрывал своей радости. «WikiLeaks, я люблю WikiLeaks», – сказал он на митинге в Пенсильвании 10 октября[436].

Тем временем появлялось осознание масштабов произошедшего: хакерская группа не только проникла в сердце ключевого элемента американской политики, но и беспардонно разбросала украденное по всему интернету, словно заранее просчитав свои действия, чтобы оказать влияние на ход выборов. Даже опытные исследователи кибербезопасности не верили своим глазам, а политики, выросшие в более традиционную эпоху, и вовсе были ошеломлены. Донна Бразил, которая временно заняла пост председателя DNC, заявила:

Никто не ожидал, что у них хватит дерзости провернуть нечто подобное в США. Никто не подозревал, что они достаточно подкованы в политике, чтобы превратить в оружие информацию, которую они собрали на наших серверах, и точно рассчитать, когда публиковать какие из украденных писем… Специалисты из нашей оперативной группы никогда не видели ничего подобного этому взлому[437].

Похоже, эти специалисты недостаточно внимательно следили за взломами вроде тех, что описывались в предыдущей главе. Стратегические утечки и манипулирование прессой быстро становились обычным делом. Теперь эта волна докатилась и до американской политики. Как и при прошлых взломах, некоторые СМИ с готовностью публиковали сальные новости, не задаваясь вопросами о том, кто их сливает и зачем.

На самом деле технологии и их взаимодействие с прессой оставались проблемой до самого окончания выборов. Попытки повлиять на исход голосования с помощью технологий производились не только с помощью киберпреступных тактик группы FancyBear. Для подрыва позиций кандидатов также использовались онлайн-платформы, к которым привязаны многие из нас: сила Facebook и Twitter направлялась в новую пропагандистскую кампанию.

Американская президентская кампания 2016 года, как и все современные выборы, частично велась в социальных сетях. Две трети американцев пользуются Facebook, из них три четверти – ежедневно[438]. Казалось, Дональд Трамп был создан для этой битвы. Давно став телезвездой, к моменту вступления в президентскую гонку он набрал почти три миллиона подписчиков в Twitter – на платформе, где можно было стрелять не глядя, на краткий миг завладевая вниманием публики. Там он чувствовал себя как рыба в воде[439].

Кроме того, его кампания велась в эпоху глубочайшего недоверия к традиционным СМИ во всем мире[440]. И снова Трамп интуитивно это понимал и при каждом удобном случае кричал о «фальшивых новостях», уводя своих сторонников из общего пространства телевидения и газет в атомизированный фильтрационный пузырь онлайн-медиа, где сообщения (порой противоречивые) можно адресовать небольшим группам.

Люди, слившие украденные письма DNC, также понимали важность социальных сетей. WikiLeaks распространяла данные с помощью масштабного механизма онлайн-продвижения. DCleaks и Guccifer 2.0 завели учетные записи в Twitter. Очевидно, на этом они не остановились. Например, изучив аккаунт DCleaks в Twitter, американские следователи обнаружили кое-что любопытное: тот же компьютер использовался для настройки учетной записи @BaltimoreIsWhr, с которой в Twitter публиковались сообщения под лозунгом «Черные против Хиллари»[441]. Очевидно, он базировался в США и занимался нападками на Клинтон. Как впоследствии установили следователи, он был лишь одним из множества аккаунтов в социальных сетях, не только в Twitter, но и на Facebook, откуда провокационные сообщения отправлялись прямо в сердце одной из самых ожесточенных президентских кампаний в современной истории.

6 сентября 2017 года, через десять месяцев после победы Трампа, на корпоративном сайте Facebook был опубликован любопытный пост. Хотя он был написан в нейтральном дружелюбном, но несколько роботизированном стиле многих технологических компаний, содержавшиеся в нем сведения были поразительны, о чем говорил и заголовок: «Пропагандистские мероприятия на Facebook»[442].

Директор Facebook по информационной безопасности Алекс Стэймос сообщил, что компания обнаружила четыреста семьдесят фальшивых учетных записей, связанных друг с другом и, «вероятно, контролируемых из России», которые потратили сто тысяч долларов, чтобы в период с лета 2015-го по май 2017 года разместить на Facebook три тысячи рекламных объявлений. Их публиковали от имени Агентства интернет-исследований, петербургской компании, которая, по данным прессы и американских следователей, функционировала в качестве «фабрики троллей», размещая пророссийский контент в социальных сетях и противодействуя антипутинской риторике[443]. В рекламных объявлениях не всегда поддерживалась одна из сторон президентской кампании. Вместо этого, по словам Стэймоса, они «подливали масла в огонь многочисленных общественных и политических споров… и затрагивали различные темы, от проблем ЛГБТ[444] и расовых вопросов до иммиграции и права на владение оружием»[445]. Похоже, российские инфлюенсеры считали, что работы с этими острыми темами достаточно для достижения их целей.

Российские «фабрики троллей» не единственные играли на растущем влиянии Facebook на американских избирателей. Политические партии тоже пользовались силой социальных сетей, работая с ними при поддержке множества фирм, оказывающих услуги политического консалтинга. Среди них была компания Cambridge Analytica.

До американских президентских выборов 2016 года она была известна лишь в политических кругах. Компания основана в 2013 году одним из крупных спонсоров Республиканской партии США и управлялась Стивом Бэнноном, который впоследствии стал главным стратегом Трампа[446]. Среди прочего она предлагала клиентам использовать психологический анализ для повышения эффективности сообщений, размещаемых в социальных сетях (например, экстраверту, который любит рисковать и выступает за владение оружием, показывалась одна реклама, а стеснительному книжному червю либеральных взглядов – другая). Проблема состояла в том, что психологические данные компания заполучила обманным путем. Cambridge Analytica заплатила нескольким сотням тысяч человек, чтобы они прошли тест на определение характеристик личности, а затем воспользовалась ими и получила доступ к открытой части профилей их друзей на Facebook – в общей сложности к восьмидесяти семи миллионам учетных записей. Позже на