Победители и побежденные. Полководцы СССР и Германии. 1941-1945 - Алекс Бертран Громов

сорока пяти километрах от центра города. Фон Бок возразил, что на это у него не хватит войск, да и Красной армии останется слишком много свободы для маневра. Через несколько дней Гитлер приказал блокировать Москву в пределах Окружной железной дороги.

В середине октября фон Бок уже не сомневался, что первоначальной концепции блицкрига пришел конец. «Гудериан проинформировал меня, что из-за упорного сопротивления противника продвижение его танковых корпусов в северо-восточном направлении может возобновиться только после ликвидации «котла» под Брянском и перегруппировки. Бои в районе «котлов» у Брянска имеют непредсказуемый характер – сегодня, к примеру, один из полков 134-й дивизии был окружен со всех сторон в секторе «южного котла». Закончить Восточную кампанию в теплое и сухое время года вермахту не удалось. Затяжные дожди превращали и без того не идеальные дороги в море жидкой грязи. «Спокойная уверенность в победе», о которой так много говорили германские пропагандисты в первые дни после вторжения в СССР, если и существовала тогда, то теперь обернулась растерянностью и страхом перед ближайшим будущим. Фон Бок не мог не замечать этого: «Ухудшение погоды, как-то: перемежающиеся ливни, снегопады и заморозки, а также необходимость передвигаться по неописуемым дорогам сильно сказываются на состоянии техники, вызывают переутомление личного состава и как следствие этого падение боевого духа. Вопрос: «Что будет с нами зимой?» – тревожит каждого немецкого солдата».

И в то самое время, когда командование Красной армии лихорадочно пыталось собрать хоть какие-то силы для обороны столицы, а в самой Москве разрасталась эвакуационная паника, настроения на противоположной стороне фронта были отнюдь не радостные. 30 октября фон Бок отметил: «Ослабленное острие наступления Гудериана достигло южных пригородов Тулы, которую противник готовится оборонять. Остальная техника отстает и вязнет в грязи на ужасных дорогах. Кроме выхода авангарда Гудериана к Туле, других существенных изменений на фронте не отмечалось. Погода мерзкая…»

На следующий день фон Клюге обсуждал с фон Боком возможность немедленного наступления, утверждая, что если перейти в наступление тотчас, то можно успеть продвинуться вперед по скованной заморозками земле, прежде чем моторизованные части снова будут парализованы распутицей. Фон Бок уже успел убедиться, что толку от этого не будет, а потому возразил: «Я сказал ему, что он ничего этим не достигнет. Мы, естественно, должны стоять наготове, и если враг даст слабину, немедленно ударить в этом месте. Но в общем и целом наш долг состоит в том, чтобы готовиться к наступлению и ждать, когда установится холодная погода. Конечно, время играет на руку противнику, но другого решения, к сожалению, нет».

Командир одного из корпусов жаловался фельдмаршалу на то, что после ожесточенных сражений его войска находятся в плачевном состоянии, их возможности продолжать боевые действия полностью исчерпаны. И подобную картину командующий наблюдал повсюду: «Потери, в особенности в офицерском составе, дают о себе знать. Многие лейтенанты командуют батальонами, один обер-лейтенант возглавляет полк. Численность некоторых полков сократилась до 250 человек. Личный состав страдает от холода и неадекватных условий размещения». В другом корпусе фон Боку, к примеру, пришлось выслушивать не только рассказы о масштабе потерь и тяжести сражений, в которых корпус участвовал, но и жалобы на невыполнимые требования, предъявляемые к частям высшим командованием: «От нас по-прежнему требуют дойти до канала «Москва», не понимая того, что потом мы не сможем сделать и шагу!»

В начале декабря наступление на Москву окончательно захлебнулось. «2-я танковая армия докладывает о мощных контратаках противника, которые в своем большинстве отражены; при этом, правда, 29-я моторизованная дивизия лишилась значительной части своего снаряжения. Тула все еще держится. Здесь нашим войскам продвинуться вперед не удалось». В районе Каширы части Красной армии перешли в наступление и прорвали фронт на 10 километров в глубину позиций, удерживаемых 162-й дивизией. Гот доложил фон Боку, что наступательные возможности 3-й танковой группы полностью исчерпаны, а противник в боях у канала «Москва» постоянно вводит в бой свежие части. Фон Бок приказал перейти к обороне, понимая, что этим дело не ограничится: «3-й танковой группе и 4-й армии отдано распоряжение подготовиться к отходу от генеральной линии Нара – Москва к линии Каримское – Истринское водохранилище – Сенсецкое озеро – к востоку от Клина в случае получения соответствующего приказа. Приказ об объединении 3-й и 4-й танковых групп будет издан, как только прояснятся намерения обеих танковых групп относительно отхода».

5/12/41

«…Тула все еще держится. Здесь нашим войскам продвинуться вперед не удалось.

На фронте 4-й армии сравнительно тихо. Противник концентрирует силы против IX корпуса. 3-я танковая группа ведет тяжелые бои у канала «Москва», где противник постоянно вводит в бой свежие части. На правом фланге 9-й армии на юго-востоке от Каширы русские перешли в наступление через Волгу и проникли на 10 километров в глубь позиций, удерживаемых 162-й дивизией. Детали пока неизвестны.

3-я танковая группа докладывает, что ее наступательные возможности полностью исчерпаны и она в состоянии удерживать свои позиции только при условии, что 23-я дивизия останется в ее подчинении. Я обсудил ситуацию с Клюге; хотел узнать, не может ли 4-я танковая группа, принимая во внимание сложившееся положение, начать запланированное на завтра наступление уже сегодня. Клюге сказал, что это невозможно».

5 декабря Гудериан доложил фон Боку, что ему пришлось прекратить операцию, поскольку противник со всех сторон угрожает открытым передовым позициям XXIV (моторизованного) корпуса. Продолжала угрожать и погода: «…из-за установившихся невероятных холодов – около 30 градусов ниже точки замерзания – каждый маневр превращается в тяжкое испытание для наших утомленных, поредевших частей. Наши танки постоянно выходят из строя, между тем русские танки куда лучше приспособлены для действий в зимних условиях».

И не только танки: «Растут жалобы частей на достигнутое русскими превосходство в воздухе…» Да и в целом расчет на стремительную войну сыграл с немецким командованием и его солдатами очень злую шутку, поскольку зимней одеждой в достаточном количестве никто заблаговременно не озаботился: «Эшелоны с зимним обмундированием постоянно запаздывают, в результате даже сейчас далеко не все части обмундированы по-зимнему. Качество зимнего обмундирования также оставляет желать много лучшего».

Прошло два дня, и пришлось забыть не только о наступлении, но и о стабильной линии обороны на достигнутых было рубежах: «В течение ночи правое крыло 3-й танковой группы начало отход. Дают о себе знать неприятные вклинивания противника на северном крыле танковой группы. Противник также значительно усилил давление на правом крыле 9-й армии. Я отослал все, что мне удалось собрать на скорую руку, в распоряжение 3-й танковой группы; полк 255-й дивизии направлен на грузовиках – по батальону