Мой Календарь - Борис Акунин

— твердо знать, что всё плохое когда-нибудь закончится.

Тутанхамоновской вам стойкости!

27 НОЯБРЯ ГАРМОНИЯ И АЛГЕБРА

Это в России «поэт больше, чем поэт», а в Англии математик больше, чем поэт. И это, наверное, правильно.

Сегодня вспоминаем выдающуюся женщину Аду Лавлейс, погубленную злым роком 27 ноября 1852 года. Почему злым роком? Потому что она умерла точно в том же возрасте, как ее великий отец Байрон, и по той же самой причине — от криворукого медицинского кровопускания.

Мать Ады, брошеная жена леди Байрон, всегда боялась, что дочка пойдет по стопам своего беспутного родителя — да не того боялась, чего следовало. Думала, что весь вред от поэзии, что быть больше и лучше, чем поэт, означает держаться подальше от красивых слов и аморфных чувств, строить свою жизнь по законам алгебры, а не гармонии.

Поэтому в детстве Аде не читали сонетов Шекспира, а пытались заинтересовать ее математикой. И это отлично удалось.

Барышня из хорошей семьи, а потом солидная дама, по мужу графиня, полюбила точную науку и достигла на этом поприще больших успехов. Она участвовала в разработке «аналитической машины» — прообраза будущих компьютеров, разработала алгоритм вычислений и поэтому считается родоначальницей всех современных программистов.

Первый универсальный язык программирования, разработанный в США в 1980 году, назовут Ada — в честь леди Ады Лавлейс.

И да. Математика больше, чем поэзия. Потому что стихи, увы, со временем устаревают и утрачивают свою силу, а математика абсолютно вечна.

В память Ады Лавлейс стихов сегодня не читаем. Лучше порешайте какое-нибудь уравнение, а если, как я, не умеете, то хотя бы перемножьте что-нибудь столбиком.

28 НОЯБРЯ ДЕНЬ КРАСНОЙ ПЛАНЕТЫ

28 ноября — День Планеты Марс. Отмечается в память о запуске первого космического аппарата «Маринер-4», который должен был достичь поверхности нашей ближайшей соседки и восемь месяцев спустя благополучно «примарсился».

Была середина шестидесятых — время, когда «красная планета» вошла в большую моду, чему поспособствовали (что мне как писателю приятно) феноменально популярные «Марсианские хроники» Рэя Брэдбери.

Ученые обсуждали возможность колонизации Марса, романтики мечтали о том, что на новой планете, может быть, получится построить более разумную, чем на земле жизнь. «Утверждают космонавты и мечтатели, что на Марсе будут яблони цвести», — оптимистично заливались мы на уроке пения в первом классе.

Увы. Марс человечество колонизовать передумало. Как-то не до того — и Землю-то толком колонизовать никак не получается. Пока идет по Булгакову: «высоко в небе стоит красный, дрожащий Марс», названный в честь кровавого бога.

Да и «Марсианские хроники» — эпопея как вы помните, пессимистическая. Она предсказывает будущее заселение «красной планеты» в диапазоне от 1999 до 2026 года. В рассказе «Будет ласковый дождь» (август 2026 г.) после атомной войны никого живого не осталось, целы только роботы, продолжающие исправно служить своим сгинувшим хозяевам.

Сегодня вечером пробуем отыскать в небе красный, дрожащий Марс (это мало кому удастся — ноябрь, но всё же попробуйте). Пьем красное вино (это точно должно получиться). И надеемся, что Брэдбери ошибается. Он напредсказывал много такого, что слава богу не сбылось.

29 НОЯБРЯ СКАЗКУ СДЕЛАТЬ БЫЛЬЮ

Вчера вспоминали одну советскую песню, сегодня вспомним другую.

Однажды мой японский друг-славист ужасно меня рассмешил, высказав предположение, будто печальная шутка советских шестидесятников «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью» означает просветительское намерение интеллигенции добиться разрешения на публикацию в СССР произведений Франца Кафки. Я ему объяснил, что нет — речь шла о материализации совсем другого проекта.

Но воплощение литературной фантазии в жизнь — в сущности идея преотличная. Если, конечно, воплощать не “Коммунистический манифест”, произведение двух лондонских сказочников, пугавших людей разгуливающим по Европе призраком, а что-нибудь красивое. Например, фантазии Вильгельма Гауфа, автора романа «Лихтенштейн». Писатель-романтик, родившийся 29 ноября 1802 года и проживший очень коротенькую, всего двадцатипятилетнюю жизнь, оставил о себе память не только в литературе, но и в архитектуре.

Бедный Гауф умер вскоре после женитьбы на девушке, которую любил с детства, и всего через неделю после рождения дочери. Это очень грустная сказка.

Один из его читателей и поклонников, герцог Вильгельм фон Урах, настолько влюбился в гауфовский вымышленный замок Лихтенштейн, что решил построить его наяву. И построил.

Это совершенно волшебное, воздушное сооружение, парящее над горной долиной, словно райское видение. Но почему-то грустное — как судьба Гауфа.

Впервые побывав в замке Лихтенштейн много лет назад, я решил, что однажды тоже напишу про него сказку. И написал — правда, не сказку, а грустную и страшную историю (6-я глава романа «Яма»).

Давайте делать былью лишь хорошие сказки, а со страшной былью сталкиваться только в сказках.

30 НОЯБРЯ ДЕНЬ ПАМЯТИ ПЕРЕСМЕШНИКА

Пересмешник — певчая американская птица. «Пересмешники лишь поют и радуют нас. Вот почему убить пересмешника — грех», — сказано в знаменитом романе.

Убить пересмешника очень легко, он беспечен, ему нечем защититься. К тому же, когда эта птица поет, она ничего вокруг не видит и не слышит — бери ее голыми руками.

Классическая птица пересмешник — поэт. В злосчастной российской истории их истребляли постоянно, иногда целыми стаями. Была даже «Ночь расстрелянных поэтов» 29 октября 1937 года в минском НКВД и «Ночь казненных поэтов» 12 августа 1952-ого. Были беспечные пересмешники обэриуты, про которых Вероника Долина поет: «Покрой широких шляп их выдал, весь мир таких растяп не видел. Их вывели во двор по одиночке, и не было с тех пор от них ни строчки».

В общем, дней-кандидатов на такую дату в российском прошлом столько, что глаза разбегаются. Но я предлагаю не зацикливаться на национальных травмах, а выбрать дату интернациональную, потому что пересмешников истребляли не только в России и не обязательно по приговору «тройки». Как ни странно это прозвучит,