Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года - Инна Аркадьевна Соболева

Отступление Великой армии

Жан Адам Кляйн. «Вчера Великая армия, сегодня толпа», акварель

В тот день, когда парижские газеты напечатали страшную правду, Наполеон, инкогнито и почти безостановочно проскакав через Вильно, Варшаву и Дрезден, в половине двенадцатого ночи вернулся в Париж.

Что заставило его бросить остатки армии и мчаться в Париж? Об этом знали лишь немногие. Дело в том, что в ночь на 23 октября, по странному совпадению как раз тогда, когда гарнизон под командованием маршала Мортье покидал московский Кремль, в Париже была предпринята попытка свергнуть отсутствующего императора. Во главе группы заговорщиков стоял старинный личный и политический враг Наполеона генерал Клод Франсуа Мале. Он ещё в 1808 году пытался совершить республиканский переворот, был арестован и без малого пять лет не выходил из тюрьмы. Наконец ему удалось бежать. За одну ночь, проведённую на свободе, Мале и его единомышленники, сообщив, что Наполеон мёртв, овладели военным министерством, ранили министра, захватили министра полиции (того самого Савари, которого я только что цитировала) и привлекли на свою сторону группу солдат национальной гвардии (Мале прочитал подложный указ сената о провозглашении республики, и ему поверили). Но уже к утру нашлись люди, которые разоблачили заговорщиков. Когда связанного Мале вывели на балкон, выходящий на площадь, и крикнули солдатам, что перед ними обманщик и что император жив, раздались крики: «Да здравствует император!» Казалось, инцидент исчерпан. Даже не все парижане успели узнать о случившемся. Наполеону доложили. И он поспешил разобраться. Но заговорщики были уже расстреляны. Так что император смог, не отвлекаясь, заняться главным, ради чего он покинул армию: набирать новое войско.

Что же до покинутых в России остатков Великой армии, измученные люди буквально оцепенели от ужаса, узнав об отъезде Наполеона: пока он был рядом, казалось, что уж он-то найдёт выход, теперь последняя надежда исчезла. Тем более что оставленный Наполеоном вместо себя маршал Мюрат тоже бросил армию, передав командование Евгению Богарне. Этот предать был просто не способен. Но что он мог сделать?

Вчерашние герои, покорители Европы машинально плелись вперед. С каждым днем идти становилось всё труднее и труднее. Похолодало. Температура опустилась до тридцати градусов. Это и для северян-то не слишком комфортно, для южан – просто невыносимо. На морозе ослабевшие от голода люди сначала теряли зрение, потом слух, потом – способность двигаться. Упавшим уже не помогали – не было сил… Без императора войско превратилось в неуправляемую беспомощную толпу.

То, что Наполеона обвиняли и продолжают обвинять за его бегство от армии, – справедливо. Поразительно только, что в этих обвинениях такая боль и такая ярость, будто это случилось вчера, а не двести лет назад. У тех, кто пытается понять причины поведения полководца, много лет считавшегося непобедимым, нередко возникает мысль, что поход в Россию сделал его другим. До этого рокового похода он нашёл бы способ улучшить положение армии и, конечно же, сумел бы собрать остатки войск. Стоило дать им небольшой отдых, они снова стали бы полноценными солдатами.

По подсчётам военных историков, под его знамёнами можно было собрать стотысячную армию! Почему он этого не сделал? Ведь у русских силы были примерно такие же. Если бы он выиграл сражение под Вильно… В общем, положение было далеко не безвыходным, тем более для такого воина, как Наполеон. А он ускакал в Тюильри спасать трон, которому на тот момент уже ничего не угрожало…

О войне между Францией и Россией написано много как врагами, так и апологетами Наполеона. Одни объясняют её исход исключительно талантом русских военачальников и мужеством народа, поднявшегося на защиту Отечества. Другие обвиняют в случившемся невыносимый для европейцев климат, коварство казаков и – в меньшей степени – стратегические ошибки французов. При этом все, кто способен на объективность, признают: решающую роль в поражении Наполеона сыграла гордыня.

До нападения на Россию на его счету было тридцать пять побед и всего три поражения. Эти невиданные успехи вместе с неумеренной лестью как сторонников, так и врагов породили уверенность в собственной непобедимости, высокомерие, пренебрежение к противнику (чего в первые годы он не допускал, считая ведущей к поражению самоуверенностью) и гордыню.

Именно гордыня стала причиной одной из решающих его ошибок, которой мудро воспользовались оба русских главнокомандующих: в России он продолжал следовать стратегическим принципам, которые раньше неизменно приносили победы. Но то, что было когда-то его нововведением, его открытием (разделение армии противника и уничтожение её по частям; окончательный разгром во время генерального сражения), стало вполне предсказуемым – стандартом. Так что ни для Барклая, ни для Кутузова стратегия Наполеона тайной не была. И они сумели навязать ему свою стратегию: уклонялись от решающего сражения, заманивали всё дальше в глубь России, изматывали внезапными нападениями арьергарда. А он послушно шёл в ловушку… Уже в изгнании признавал, что использовать любую стратегию можно не более десяти лет, потом нужно придумывать что-то новое, неожиданное. Но было уже поздно…

А вот император Александр, которого единодушно считали не слишком сведущим в военном искусстве, неожиданно занялся стратегией. Он разработал план, который предлагал преградить французам выход из России, сделать русскую землю могилой для всей Великой армии. В общем – обогнать, окружить и не дать уйти… План был торжественно вручён главнокомандующему. Тому оставалось только выполнять.

А Кутузов, несмотря на охватившую императора, не нюхавшего пороха, жажду деятельности, остановил продвижение своей главной армии в районе Вильно. Войскам был обещан месяц отдыха. Преследование бегущих французов поручено авангардам армий адмирала Павла Васильевича Чичагова и генерала Петра Христиановича Витгенштейна. Скажу, забегая вперёд, что Наполеону удалось переиграть этих опытных военачальников и они не сумели выполнить задуманное: остаткам французской армии удалось избежать окружения и полного разгрома.

Своё решение дать войскам передышку генерал-фельдмаршал обосновал тем, что, во-первых, армии, которая понесла огромные потери, нужно восстановить силы, во-вторых, цель войны – изгнание врага из России – достигнута. Он был категорически против продолжения войны, не без оснований полагая, что нет резона русским людям умирать за интересы немцев и австрийцев, а уж за английские интересы и тем более. Он знал, какой дорогой ценой досталась народу победа. Двенадцать губерний, ставших ареной военных действий, были разорены. Сожжены и разрушены древние русские города Смоленск, Полоцк, Витебск, Москва. Погибло более трёхсот тысяч солдат и офицеров. Жертв среди мирного населения было ещё больше. Раненых и искалеченных тогда ещё не успели подсчитать. Да