История философии. Античная и средневековая философия - Владислав Татаркевич

А) Среди апологетов были такие, которые душу считали смертной. Тациан, например, различал вместе с гностиками душу (психею) и дух (пневму) и полагал, что только дух, имея божественное происхождение, может наделить душу бессмертием, которым она по своей природе не обладает. Это было воззрение, соответствующее платоновско-филонской традиции. Однако преобладал противоположный взгляд. Бессмертие души выводилось — это делал Афиногор — как следствие из ее разумности. Тем не менее, проблема бессмертия не переставала быть предметом спора; спор впоследствии шел о том, является ли душа бессмертной по своей природе или только исходя из божественного установления. Наиболее выдающиеся апологеты, такие как Юстин и Лактанций, высказывались против врожденного бессмертия.

Б) Взгляд на происхождение души также не сразу установился в среде апологетов. Многие из них признавали традиционизм, или теорию о том, что души существуют вечно, при рождении не сотворяются, а лишь вселяются в тела. Это был дохристианский взгляд, который следовал из учения Платона. Однако кроме него уже начало пробиваться и другое воззрение, которое затем утвердилось в христианской философии: это был креационизм, утверждавший, что души не предсуществуют, а творятся только в момент телесного рождения.

В) Убеждение в божественности души было распространено среди апологетов. Они ссылались на стоиков и утверждали, что с душой связан дух (пневма), который имеет божественную природу. Однако и такие великие апологеты, как Ириней, отрицали этот взгляд: божественный дух может, — писали, — обнаружиться в человеке только путем любви, поскольку к его природе он не принадлежит. Душа не является божественной, она есть только образ Бога.

Г) Среди ранних церковных писателей существовало и, возможно, даже преобладало убеждение в том, что душа является телесной. Это убеждение также было дохристианским, греческим; аргументы и здесь брались у стоиков. Не только апологеты латиняне, более зависимые от стоицизма, но также и принадлежавший к исконно греческой культуре Ириней, полагали душу тончайшим видом тела. В любом случае, кроме этой концепции у Отцов Церкви появилась концепция нематериальности души, которая впоследствии возобладала только в правоверной философии; правда, она появилась относительно поздно, хотя уже вполне выражение выступала у Афанасия.

Д) Среди апологетов были также и те, кто считал тело чуждым элементом человеческой природы, тюрьмой для души. Этот взгляд был также дохристианским, восходил к греческой философии, к Платону. Однако и здесь, кроме античного, у апологетов появился и другой взгляд: Ириней включал тело наравне с душой в природу человека; Афиногор понимал человека как единство души и тела.

3. Новая метафизика. В Евангелии не было всей теории Бога и души, а тем более теории космоса; однако в нем была основа для выработки таких теорий. Евангелие не провозглашало дуализма Бога и мира, но, однако, свидетельствовало о человеческой греховности и о жертве Христа, которая не была бы нужна, если бы мир имел божественную природу; таким образом опосредованно оно приводило все-таки к дуализму. Евангелие не содержало утверждения о том, что мир появился из ничего, однако повествовало о всесилии Бога, а Бог не мог бы быть всесильным, если бы, создавая мир, вынужден был бы приспосабливаться к вечной материи или к вечной идее; Евангелие опосредованно подводило к сотворению из ничего. В Евангелии нигде эксплицитно не было упомянуто о бессмертии души, однако было обещано спасение, а спасение не согласовывалось со смертностью, ибо склонялось опосредованно к принятию бессмертия души. Евангелие не учило о бессмертии души, однако принятие бессмертия души приводило к признанию ее нематериальности в том случае, если все материальное преходяще; следовательно, Евангелие приводило опосредованно к признанию нематериальности души.

Метафизические утверждения, которые имплицитно содержались в Евангелии, выделили из него ранние христианские философы. Но ни одна древняя система метафизики не могла в целом удовлетворить требований Евангелия, но они требовали создания новой метафизики.

A) Древние понимали таким образом: либо мир в целом происходит от Бога и в таком случае имеет божественную и совершенную природу, либо он не совершенен, не божественной природы, и в таком случае от Бога не происходит. Третьей возможности они не допускали. Христиане же, собственно говоря, пришли к третьей концепции: мир в целом происходит от Бога, но не имеет божественной природы. Первые исходили весьма последовательно из божественного всесилия, вторые — из жертвы Христа, которая не была бы необходимой, если бы мир имел божественную природу.

Б) Аналогичное изменение произошло с концепцией души. Древние понимали ее следующим образом: либо душа божественна и, следовательно, бессмертна, либо она смертна и в таком случае не божественна. Третьей возможности они не знали, поскольку либо признавали только вечное божественное бытие, либо преходящее земное бытие. Христианские философы стояли, собственно говоря, на третьей позиции: душа бессмертна, но не является божественной. Первое следовало из заповеди спасения, а второе — из жертвы Христа.

B) Наконец, древние понимали следующим образом: либо нечто является изменяемым, либо неизменным. То, что является изменяемым, имеет начало и конец, а то, что неизменно, не имеет ни начала, ни конца. Христианские апологеты допускали третью возможность: душа имеет начало, но не имеет конца. Первое следовало из божественного всесилия, а второе — из заповеди спасения.

Нечто подобное имело место и в других проблемах метафизики: вера приводила к другим решениям, отличным от тех, которые нашел автономный разум.

Историческое значение апологетов Востока основывалось на том, что, стоя на основании как Евангелия, так и греческой философии, они соединили Евангелие с греческой философией и сформулировали христианское учение в терминах греческой науки. Они были теми, кто понял учение Христа не только как религию, но, вместе с тем, и как философию; для доказательства ее истинности они обращались непосредственно не только к вере, но также и к бесконечному разуму, который является судьей в философии, и поэтому поставили христианское учение на один уровень с философией. Евангелие не было философией, но апологеты вывели из него философию. Самые первые из них думали, что их философия будет идентичной философии греков, поскольку они начали с того, что восприняли готовые античные теории; однако убедившись, что эти теории не гармонируют с их верой, они создали новые; термины остались греческими, но их содержание было уже другим. При этом философия апологетов изначально склонялась к той из античных теорий, которая была наиболее трезвой и натуралистической, — к теории стоиков; только в III столетии выяснилось, что христианству более близок идеализм Платона.

Последователи. Апологеты обосновали только основные положения христианской философии, не создав