Дети русской эмиграции - Л. И. Петрушева

ясно-ясно вечер, когда после долгого отсутствия наконец вернулись отец и братья. Они приехали с фронта. Помню, отец с серьезным грустным лицом молча ходил крупными шагами по комнате и курил папиросу за папиросой. Нерадостные вести привезли они. Все мы сидели молча около той же карты, и я, плохо понимая, что происходит, чувствовала, что надвигается что-то ужасное, что все это понимают и предотвратить этого нельзя. Помню, отец сказал, что нам нужно немедленно уехать. Беспрерывно раздавались звонки телефона; это передавали отцу известия с фронта. Каждый раз лицо отца все мрачнело и мрачнело, и флажок все ближе и ближе подвигался к Екатеринодару. Было решено, что мы уедем.

Девушка (род. 8.V.1906)

Мои воспоминания с 1917 года

В 1917 году в ноябре месяце пришли большевики. Перед их приходом ходили слухи о их поведении. Так что население Полтавы было очень встревожено. Мой отец боялся остаться в городе, так как было очень много знакомых, и его могли арестовать.

Однажды, придя домой из гимназии, я застала сборы. Долго я не могла узнать, в чем дело; некоторые считали лишним мне сообщать сущность, а у других не было времени. Наконец сестра рассказала мне, что отец решил уехать на юг России. Вечером отец уехал, сказав, что скоро приедет.

Месяц прошел незаметно. У нас в гимназии были уроки английского языка три раза в неделю, от семи до восьми часов утра. В один из таких дней я пошла в гимназию в сопровождении нашей горничной. На углу подошел к нам патруль и спросил, нет ли какого-нибудь оружия. В гимназии я узнала, что произошла перемена власти. Учительница английского языка не пришла. Первое время все ученицы сидели и прислушивались к выстрелам. Все молчали, как будто чего-то ожидали. Вдруг одна из соучениц говорит: «Господа, пойдем посмотрим, что делается в центре». Нашлось очень мало охотниц. Мне тоже хотелось пойти; я решилась. Через несколько минут мы пришли в центр. Мы остановились перед губернаторским домом. У дверей в луже крови лежал убитый солдат. Какая-то жуть охватила меня. Я закрыла глаза и отвернулась. Долго я видела того мертвого солдата.

На Новый год опять сменилась власть; смена власти не прошла без кровопролитий.

Придя однажды в гимназию, нас всех собрали в залу, и начальница нам сообщила, что большевики ушли и сожгли мост, чтобы задержать приход немцев. Нас отпустили, и мы праздновали приход немцев, то есть не занимались. Только успела я прийти домой, как началась стрельба. Большевики обстреливали покинутый город. Недалеко от нас снаряд разбил дом и ранил там жившего священника.

Власть немцев сменилась властью гетмана. При гетмане начали разговаривать на украинском языке, и учили нас в гимназии. Власть гетмана сменилась большевизмом. С этого года начались аресты, расстрелы. Безработных водили на принудительные работы. Все были возмущены, особенно восставали украинцы. Но у большевиков была также расправа на восстающих – они просто их расстреливали. 1919 году город был под властью Деникина. Против Деникина было много восстаний, которые они подавляли.

Английская школа для русских девочек на о. Проти, Турция (6 апреля 1924 г.)[143]

Старший приготовительный класс

Морозова Валя

Мне 12 лет. В 1917 году мы все жили в городе Гурьеве. Мы жили хорошо, но вот папу вызвали в Екатеринодар, и папа жил там два месяца и вызвал маму. Мама уехала и оставила нас с няней. Я с няней и бабушкой ходила в театр и на детские балы. Бабушка соскучилась по маме, и мы поехали в Екатеринодар. Но когда мы приехали в Тихорецк, то к нам приехал посланный папой человек и сказал, что мама умерла. Бабушка долго плакала и потом решила взять с собою Катю, Веру и Людмилу, а меня не взяли. Я очень просила взять меня, но бабушка говорила, что я маленькая. Я осталась с тетей Маней. Потом за нами приехал папа, и мы поехали в Екатеринодар, а оттуда поехали в город Поти.

Когда наступали большевики, все пароходы ушли, и мы ехали на парусной лодке. Ехать нам было тяжело, потому что у нас не было воды и мы пили морскую воду.

Когда я приехала в Константинополь, меня взяла к себе тетя, от нее я поехала в приют. Там я жила два года, потом меня перевели в Британскую школу на Проти. Я училась хорошо и перешла в старший приготовительный класс 1-й ученицей. И там в первой четверти я была 1-й ученицей, а потом стала спускаться, потому что мне стало трудно.

Я хочу быть учительницей.

Кобылинская Екатерина

Я родилась <в> 1914 год<у>. Мне 10 лет. Я жила с мамой и с папой в городе Симферополе. Потом вечером моего папу позвали и убили. Я и мама очень плакали. Потом через несколько дней мама заболела и умерла. Я очень плакала. Потом меня знакомые отдали в приют, и я там жила. Мне было там хорошо. И я очень часто болела. Когда наступали на нас большевики, меня отвезли на пароход. Я ехала очень весело. Я приехала в английский госпиталь. Меня там лечили. Там я очень хорошо ела и много знала по-английски. Но когда там напали большевики, мы оттуда уехали, и меня отдали в греческий госпиталь. Там меня очень плохо кормили. Потом м-р Дине приехал и взял меня в приют на Принкипо. Потом мы уехали в Тузлу, а потом на Проти. Мне на острове Проти понравилось.

Я хочу скорей окончить классы и буду воспитательницей такой школы, какой и я сама.

Ващенко-Захарченко Екатерина

Я родилась <в> 1913 году. Так как папа был в Добровольческой армии, то нам пришлось уехать от большевиков в Керчь. Там мы пробыли всего 4 месяца и отправились в Симферополь. Там папа заболел тифом, а через 2 месяца заболели я и мама. Но так как наступали большевики, папе пришлось отступать с добровольцами, и он не взял нас, потому что мы были еще совсем больны. Когда папа уехал, через 2 дня пришли большевики. Нам при большевиках было трудно жить, но вскоре большевики отступили. На другой день приехал папа. Через несколько времени мы начали совсем отступать из России. Мы приехали в Константинополь на пароходе «Саратов».

Когда мы приехали в Константинополь, нас привезли в лагерь «Тузла». В Тузле мы пробыли год и уехали в Селимье. В Селимье я занималась, но потом мама меня отдала в приют Американс<кого> Красн<ого> Крест<а>. Там мне было очень хорошо, но меня почему-то перевезли