Приключения кошки Нюси в зачарованном лесу. Ученик мольфара - Наталья Владимировна Ларкин

Нюся мелкой рысью побежала в Машину комнату. В зубах у нее была зажата заветная страница с заклинанием.

"Мур-мур-мур! — Носилась кошка и не могла придумать, куда спрятать вырванный кикиморой листочек из "Акорикус Мидас". — У меня в зубах спасение деда! Как же мне вечера теперь дождаться и встречи в подвале?"

Нюся задрала голову наверх. Двери шкафа как раз были открыты.

"Рня! Придется молодость вспомнить и запрыгнуть на полку. В Машиных кофточках эту страничку спрячу, а вечерком достану, Палыч подшаманит маленько — и дед здоров!"

Довольная собой, кошка решила передохнуть. Бабуля как раз покормила их с Машей завтраком, и наступило то самое волшебное время, которое, как говорится, и ни туда — и ни сюда. Нюся посмотрела на свой хвост и подумала больше не отдыхать в бабушкином кресле. Она решила переместиться туда, где будет потише — например, под куст смородины. Сначала у нее закрылся один глаз, потом — второй, и кошка задремала. Ей снилось, как она гуляет между блюд с котлетами, пельменями, гусями и вкуснейшей "Краковской" колбасой. Во сне она даже начала причмокивать. Но почему-то в эту идиллию неожиданно влезло чье-то сопение.

— Звезда моя, Анфиса, я пришел к тебе! — Говорил голос.

Кошка приоткрыла правый глаз. Прямо перед ней была наглая физиономия с белой бородой проходимца Мефодия.

— Анфиса, я твой херувим, ты моя фея, — шептал кот.

— Ага, а Карлсон по паспорту — Валера, — недовольно шипела Нюся. — И зачем ты пожаловал сюда?

— Пригласить тебя погулять, моя прелесть! — Простодушно заявил Мефодий.

— Самое лучшее, что ты можешь сегодня сделать, — это смыться отсюда.

— А завтра? — Спросил кот свою даму сердца и икнул.

— А завтра — будет видно.

Мефодий уходил с надеждой и бормотал стихи, которые прочитал на наручных часах своего хозяина — председателя колхоза Нечипайла — и посвятил их Нюсе!

Я помню чудное мгновенье:

Передо мной явилась ты…

Продолжения кот не знал, поскольку Пушкина в школе не учил, но он закончил эти строки так:

Забрала ты мое мышленье

И обглодала все кусты.

Нюся не могла дождаться наступления ночи. Наконец в бабушкиной комнате погас ночничок. Маша тоже мирно засопела. Кошка посчитала в уме до ста и подкралась к шкафу, где днем спрятала листок из "Акорикус Мидас". Она запрыгнула на полку и сбросила несколько Машиных одежек, но… страницы из волшебной книги и след простыл! Нюсе сделалось плохо.

"Мур! Украли! Какой ужас! Бедный дедуля… Да это же диверсия! Неужели кикимора сюда пробралась?"

Кошка села возле шкафа и стала вспоминать по минутам то время, когда она сделала кладку в шкафу. Она мысленно откручивала события назад.

"Мур! Вот я у дяди Вити бумажку из лап, ну, в смысле, из рук вырвала. А потом я, как супермэн, нет, как ракета, понеслась. Та-а-а-к, влетела я в комнату, затем остановилась и прыгнула в шкаф. Мур! Так я же с другой стороны шкафа прыгнула! В другую дверь!"

С довольным рычанием кошка обнаружила заветную страничку среди Машиных кофточек на полке с другой стороны старого трехстворчатого шкафа. Кошка зажала ее зубами и аккуратно, чтобы чего не вышло по дороге, пошла в подвал, где ее ждали крыса и Палыч. На месте уже была и домовая ласточка, которая весь день летала по полям и встретила Млынцура. Она вспомнила Нюсины рассказы и сразу догадалась, кто это, когда из камня появился полупрозрачный черный кот с горящими зелеными глазами.

— Тучи сгустились над книгой. Сегодня ночью надо прочитать заговор и спасти вашего деда. Торопитесь, — сказал он и исчез.

Палыч зажег две красные свечи для совершения таинственного ритуала и с нетерпением ждал недостающей страницы. Крыса торжественно внесла "Акорикус Мидас" и передала домовому. Он открыл древний фолиант, и свет озарил подвал. Нюся и домовая ласточка переглянулись. Никогда они не видели, как творят настоящее волшебство. Кошка приложила вырванную страничку на место, и она немедленно вросла, как будто ее не похищали. Буквы в тексте стали объемными и выпуклыми, и с каждым словом, произнесенным Палычем, отрывались от книги и воспаряли наверх. Домовой торжественно читал:

— Квод-санктум-эст! Повернем книгу на зюйд-вест! Вложим на место украденное заклинание. Деду вернем здоровое существование. Курантур-санктум-домине! Отпустим стрелку хронометра!

Когда Палыч закончил произносить волшебные слова, крыса обмакнула свечи в серебряный кубок с заговоренной водой. Но свет от книги не погас и озарял по-прежнему всех обитателей подвала.

Вдруг колокольчик на Нюсиной шее тихо зазвенел. Кошка испуганно на всех посмотрела.

— Опасность… — Прошептала домовая ласточка.

Палыч захлопнул книгу и растворился вместе с ней в стене. В подвале воцарилась тьма.

— Кто ты? — Закричала подвальная крыса.

В ответ было лишь молчание. В подвале появились сначала два малюсеньких огонечка, а потом их стало с десяток. Через пару минут уже мириады огоньков озарили своим сиянием тьму.

— А ну, выходи, зверь ты или нечисть! — Топнула лапой Нюся.

— Я знаю его, кажется, — прошептала крыса. — Это Чучупындрик. Мелкое и безобидное чудище лесное. А теперь кикимора его к себе в ученики позвала. Вот он и старается, домашнее задание выполняет.

— Я вижу его, — сказала домовая ласточка.

— Это потому, что ты птица, — пояснила крыса. — А мы с Нюськой видеть его не можем, у нас глаза по-другому устроены.

Ласточка подошла к невидимому для кошки и крысы существу из лесного мира, обняла его крылышком, шепнула что-то и повела к выходу.

Потрясенная всем случившимся, Нюся пошла наверх к Маше спать.

Глава седьмая

Чудеса в Великих Кошарищах. Шлёма из Винницы. Сокровища раввина

Домовая ласточка сидела на заборе и чистила перышки от грязи и пыли. Она была очень довольна собой и весело чирикала:

— Чи-чи-чисто английский отдых! Утром — свиминг, в смысле, плаванье в полях. В обед у нас ланч на бабулиных харчах. А ночью — приключения, что я бы нигде в старой-доброй Англии такие не нашла. И кити такая софтенькая!

Вдруг резко отворилась дверь хаты. Ласточка подумала, что сейчас выпрыгнет Маша, а Нюся рядом с ней… Но из дома вышел дедушка! На своих собственных ногах!

Ласточка свалилась с забора от неожиданности. А дед, как ни в чем не бывало, пнул для разминки пару раз Машин мяч, потом набрал из колонки два ведра воды и понес их в дом.

— Илья Муромец… — Пробормотала ласточка.

Дед снова вышел из дома, тихонько притворил калитку, пересек улицу