Наваждение генерального - Маша Кужель

Станислав взял телефон и набрал чей-то номер.

- Да, Соколов. Столик на двоих. На сегодня.

- Мы, правда пойдем в ресторан?

- Да, типа того, - усмехнулся он, убирая телефон. - Там спокойно. Сможем обсудить дела без лишних ушей.

- Потому что что может быть романтичнее, чем подведение итогов конференции при свечах? - поддела я.

- Романтичнее? - он приподнял бровь, уголок его рта дрогнул. - Вы слишком много значения придаете обычному ужину, Ульяна.

Мерседес притормозил у "Пушкина". Ресторана, в который ходили все знаменитости города. Я выбралась наружу и окунулась в золотистый свет уличных фонарей. Желудок сжался - не от голода, а от десятков любопытных взглядов, метавшихся между мной и парадным входом, у которого мы стояли.

- Держитесь так, будто вы здесь не впервые, - шепнул Станислав Андреевич, наклонившись так близко, что его дыхание защекотало мне ухо.

- Вам легко говорить, - пробормотала я, когда мы переступили порог в мягко освещенное фойе. Метрдотель встретил нас улыбкой, предназначенной для членов королевской семьи - или, по крайней мере, для тех, кому не нужно проверять баланс карты перед заказом по местному меню.

- Станислав Андреевич, какая честь, - услужливо защебетал он, ведя нас через лабиринт столиков, где головы посетителей едва заметно поворачивались в нашу сторону. Я физически ощущала тяжесть каждого взгляда, представляла их шепотки: "Кто она? Новая пассия? Или деловой партнер?"

- Улыбайтесь, Ульяна, - тихо произнес Станислав Андреевич, положив руку мне на талию и направляя меня, словно я была очередным приобретением в его портфолио.

Я послушалась, нацепив свою лучшую улыбку в стиле "ничего особенного, проходите мимо", хотя внутри мысли метались как безумные. Если бы они только знали, насколько не в своей тарелке я себя чувствую.

Метрдотель провел нас к укромному столику в углу, спрятанному в углу.

- Добрый вечер, - поприветствовал нас официант с безупречными манерами, вручая тяжелые папки меню в кожаных переплетах.

Станислав Андреевич заказал для нас обоих целую кучу блюд, названия которых я едва могла выговорить, и старалась не думать о том, сколько это будет стоить, даже если разделить пополам.

- Доверьтесь мне, - сказал Станислав, поймав мой недоверчивый взгляд, когда официант удалился. - Вам понравится.

- Ваша уверенность пугает, - призналась я, отпивая воды, чтобы скрыть волнение.

- Только потому, что я обычно прав, - парировал он, и в его глазах мелькнули озорные искорки.

Принесли первое блюдо, и я приготовилась к разочарованию - разве может еда соответствовать такому антуражу? Но первый же кусочек взорвался на языке фейерверком вкуса. Это была не просто русская кухня - это было кулинарное искусство.

- Видите? - в голосе Станислава Андреевича звучало самодовольство, но вполне оправданное. - Что я говорил?

- Ладно-ладно, - сдалась я, с набитым ртом. - Ваша взяла! Тут очень вкусно.

- Иногда, Ульяна, - произнес Станислав, поднимая бокал, - нужно просто довериться мужчине.

По мере того как подавали новые блюда, я чувствовала, что участвую в гастрономическом марафоне, а не в привычном забеге до "Теремка" с Катей.

Когда ужин подходил к концу, к нам подошел мужчина в безупречном костюме и тепло пожал руку Станиславу.

- А, Станислав Андреевич! - воскликнул он, приветствуя его как старого друга. - Как я рад вас видеть!

Они обменялись дружескими приветствиями, и Станислав улыбнулся самой искренней улыбкой за весь день.

- Михаил Петрович, познакомьтесь - Ульяна из нашей пресс-службы. Ульяна, это Михаил Петрович, владелец лучшего ресторана в Москве.

"Ничего себе!" - подумала я, пожимая его руку. Сам владелец вышел поприветствовать Станислава Андреевича.

Он галантно поцеловал мне руку, не отрывая взгляда.

- Очень приятно, - произнес он голосом таким же мягким и бархатистым, как тот шоколадный десерт, о котором я наверняка буду грезить этой ночью.

Мы стали прощаться, и тут я выдала свою неопытность в этом мире роскоши:

- Станислав Андреевич, мы же еще не расплатились, - шепнула я, чтобы не услышал персонал.

- Мне тут платить необязательно, - спокойно сказал Станислав, пожимая руку метрдотелю у выхода.

- Ну конечно, - пробормотала я. - А как же иначе.

Огни города снова замелькали за окном, когда мы с Станиславом Андреевичем вернулись в Мерседес.

- Скажите, Ульяна, - начал он, непринужденно сложив руки на коленях. - Как ваша личная жизнь? Её нет или вы просто хорошо ее скрываете?

- О, она просто бурлит, - парировала я с улыбкой, смягчающей сарказм. - Очередь из поклонников растянулась на километр. Мне впору нанимать секретаря для ведения календаря свиданий.

- Ага, я так и понял, - усмехнулся он, поворачиваясь ко мне, его колено случайно коснулось моего. - Так вот почему вы задерживаетесь на работе допоздна.

- Именно, - подтвердила я с усмешкой. Я поймала его взгляд, отметив, что он не спешит отстраняться. - К тому же, какая уж тут романтика, когда нужно переписывать пресс-релизы и наряжаться назло начальству?

- Назло? - это слово, похоже, зацепило его, и он подался ближе. - Продолжайте.

- Скажем так - не люблю, когда мне указывают, что надевать, - заявила я, вызывающе вздернув подбородок.

- А вы мне нравитесь, - задумчиво произнес он, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на восхищение - если только это не игра света фонарей на его лице.

- Нравлюсь? - я приподняла бровь, не скрывая игривости в голосе. - А я думала, таким, как вы, только моделек с накаченными сиськами подавай.

- Хорошего же вы обо мне мнения, - ответил он низким голосом, от которого завибрировал воздух между нами.

Мы погрузились в уютное молчание. Мерседес свернул за угол, и его плавное движение отражало смену настроения в нашем разговоре.

- Если отставить работу, - снова заговорил Станислав Андреевич, его слова мягко нарушили тишину. - У вас есть кто-нибудь, Ульяна? Кто-то, кого вы скрываете от любопытных глаз вашего назойливого начальника?

- Вас так волнует моя личная жизнь? - уклончиво ответила я, чувствуя, как краснею, и явно не от вина. - У меня никого нет, Станислав Андреевич. Моя личная жизнь примерно такая же захватывающая, как инструкция по эксплуатации для чайника.

- Может, я мог бы помочь вам это исправить, - его голос стал ниже, и я почувствовала, как воздух вокруг нас изменился, наполнившись чем-то новым, опасным и волнующим.

- Помочь