Империя боли. Тайная история династии Саклер, успех которой обернулся трагедией для миллионов - Патрик Рэдден Киф

Компания так гордилась своей гладиаторской позицией, что в 2003 году Юделл выпустил пресс-релиз под заголовком «65:0», сведя в него судебную статистику Purdue по делам, касавшимся смертей от опиоидов и зависимости, словно историю матчей школьной баскетбольной команды. «Эти отказы в удовлетворении исков укрепляют нашу решимость[1441] защищаться в этих делах энергично и до конца», – писал он.

Такому мастеру контратак, как Юделл, помощь частных сыщиков из «Кролла» была как нельзя кстати. Как Purdue в свое время разыскала историю болезни Марты Вест, чтобы было чем ее дискредитировать, так и теперь компания прилагала большие усилия, чтобы накопать грязи на каждого, кто отваживался призвать ее к ответу. В 2002 году бывший торговый представитель по имени Карен Уайт подала иск[1442] против компании во Флориде, утверждая, что ее неправомерно уволили после того, как она отказалась участвовать в сомнительных с точки зрения закона маркетинговых практиках, связанных с ОксиКонтином. Представители Purdue яростно отрицали ее обвинения и возражали, что на самом деле Уайт была уволена за неспособность выполнять «квоты продаж».

Кстати говоря, именно квоты продаж составляли суть иска Уайт. Когда началось судебное разбирательство, поверенный Уайт рассказал жюри присяжных[1443], что Purdue отомстила его подзащитной за то, что та отказалась контактировать с двумя врачами, которые, как она полагала, заправляли «таблеточными мельницами». Один из этих врачей отказался от своей федеральной лицензии на выдачу рецептов на наркотические средства, потому что одна из медсестер нелегально выдавала рецепты от его лица. Другой лишился лицензии после того, как его обвинили в обмене наркотиков на сексуальные услуги. Но, по словам Уайт, когда она пожаловалась своему супервизору в Purdue на этих врачей, супервизор ответил, что она должна продолжать наносить им визиты, потому что у них есть потенциал назначать пациентам высокие дозы ОксиКонтина. В своем иске Уайт утверждала, что уклонялась от приказа давить на докторов, чтобы те прописывали своим больным «мегадозы» ОксиКонтина. «Нам надлежало посещать[1444]… врачей, которые назначают наркотические препараты недолжным образом», – объясняла она в показаниях, поскольку это были те самые врачи, которые могли помочь торговому агенту войти в список «передовиков». «Если представители Purdue знали… что врач недолжным образом назначает препарат и его практика является «таблеточной мельницей», они часто не докладывали об этом в Purdue, поскольку зарабатывали на этих врачах кучу денег».

По словам Уайт, вся деятельность Purdue Pharma была движима узколобой сосредоточенностью на продажах.

– Компанию интересовал только[1445] итоговый доллар, – говорила она. – Продавай ОксиКонтин. И точка.

Когда Уайт заговорила о параметрах своей работы как торгового представителя, один из поверенных Purdue резко сменил тему:

– Мэм, вы когда-нибудь[1446] принимали нелегальные наркотики?

Этот вопрос застал Уайт врасплох.

– Что я делала?.. – растерянно переспросила она.

– Вы принимали нелегальные наркотики?

– Нет, – пробормотала Уайт.

– Никогда в жизни?

– Никогда, – повторила она.

– Вы когда-нибудь принимали «спид»?[1447]

– Нет.

– Когда-нибудь принимали вещество, известное как «кранк»?[1448]

– Нет, – снова повторила она. Потом добавила: – Насколько я помню.

– Значит, вы сегодня готовы засвидетельствовать, что никогда этого не делали, – подытожил адвокат. – Верно?

Уайт сменила тон.

– Не помню, принимала я или нет, – сказала она. И уточнила: – Может быть, в колледже…

Purdue явно раскопала прошлое Карен Уайт.

– Вы помните, как принимали «спид», также известный как кранк, в колледже? – продолжал расспрашивать адвокат.

– Помню, – сдалась Уайт.

– «Спид» вне закона, верно?

– Да, это верно.

– Можете описать мне его? – продолжал давить адвокат. – Он был в форме таблеток?

– Кажется, в форме таблеток, – подтвердила Уайт.

Когда дело направилось в суд, поверенный Уайт подал ходатайство[1449] об исключении доказательства этого юношеского правонарушения, которое Purdue могла использовать, чтобы попытаться дискредитировать ее как свидетеля. Но это был типичный для тактики Говарда Юделла ход. Так же как на суде с Мартой Вест, Purdue старалась очернить человека, который поднимал обоснованные вопросы о поведении компании, и заклеймить его как нестабильного, ненадежного, как наркомана.

Карен Уайт не стремилась получить от Purdue сколько-нибудь большой денежный куш. Она требовала 138 000 долларов в возмещение недополученной заработной платы[1450] и привилегий – крохотную долю тех денег, которые компания теперь платила своим поверенным и расследователям, чтобы защитить себя в этом деле. В зале суда за столом Purdue сидел целый полк дорогих адвокатов. За противоположным столом была только Уайт и один ее адвокат.

– Эта маркетинговая система порочна, – говорил ее адвокат суду. – Она испорчена деньгами, испорчена алчностью, и моя клиентка отказалась ей подыгрывать.

Но в итоге жюри присяжных встало на сторону Purdue.

«В этой игре у меня не было шансов»[1451], – говорила впоследствии Уайт. Но она не ошибалась. В ходе судебных слушаний Уайт назвала тринадцать[1452] фамилий врачей, в отношении которых у нее возникли подозрения за время работы в Purdue. Одиннадцать из них были впоследствии арестованы или лишились лицензий за безответственную выдачу рецептов.

* * *

Похожий «бесперчаточный» подход Саклеры и Purdue применяли, когда особенно назойливым становилось внимание прессы. Робин Хоген, который отвечал за пиар-реакцию компании на этот кризис, занял откровенно враждебную позицию в отношении журналистов, с которыми имел дело, предупреждая репортеров быть осторожнее в своих статьях, потому что «мы будем за ними наблюдать»[1453]. В октябре 2003 года газета «Орландо Сентинел» опубликовала большую серию статей об ОксиКонтине и вызываемом им недовольстве: «ОксиКонтин под огнем: за таблеткой от боли тянется след смертей». Репортер-расследователь «Сентинел» и автор этой серии, Дорис Бладсворт, указывала, что не каждый, кто умер от передозировки ОксиКонтином, был традиционным «наркоманом», вопреки утверждениям Purdue. Напротив, писала она, отмечаются случаи «нечаянной зависимости», когда «болящие» пациенты принимали лекарство в точном соответствии с предписаниями врача, но тем не менее «подсаживались» на него.

Публикация этой серии потребовала от Бладсворт девяти месяцев труда. Когда она попросила следователей штата дать ей ознакомиться с маркетинговыми планами Purdue, и те направили запрос в компанию, компания обратилась в суд, чтобы пресечь их обнародование[1454], утверждая, что они содержат «коммерческую тайну». Когда серия статей вышла в печать, похоже было, что это как раз такая история, которая может нанести Purdue мощный удар. Бладсворт выбрала мишенью главный тезис защиты компании – что пациенты, которым назначает ОксиКонтин лечащий врач и которые принимают его только так, как назначено, зависимыми не становятся, – и нашла его сомнительным.

Но Purdue бросила на это дело своего кризисного консультанта Эрика Дезенхолла. Одной из услуг, которые предлагал Дезенхолл[1455] своим клиентам, было внимательное изучение