Кровью и жизнью - Елена Добрынина

мист Флетчер успел среагировать и произвести ментальное воздействие на злоумышленника, иначе число жертв могло быть значительно больше. Ответственность за это ужасное преступление взяла на себя преступная организация, именуемая «Орденом магии». Она уже заявила о подготовке в своих рядах магов, «готовых пожертвовать жизнью ради правого дела защиты магической энергии в мире»..

Источник!. Ридс — это соседний с Саффордом городок, совсем небольшой. Я отвлеклась от статьи и перевела взгляд на портрет Адама Флетчера. Его я уже неоднократно видела на страницах различных изданий, но впервые разглядывала столь внимательно. Крепкий поджарый мужчина лет пятидесяти с волевым подбородком и тонкими, в линию, губами. У небольших, глубоко посаженных глаз лучики морщинок. Короткие темные с проседью волосы зачесаны вверх безо всякого баловства. Общее впечатление: смелый, решительный человек, скорее воин нежели чиновник, вынесла я свой вердикт и вновь вернулась к статье.

Министерство магического контроля официально заявило, что мист Флетчер находился в Ридсе проездом как частное лицо. Полиция и Магконтроль делают все возможное, чтобы расследовать этот инцидент. Личность преступника устанавливается. Дело передано старшему следователю Магконтроля Лестеру Кингсли, который незамедлительно прибыл в Ридс.

Последнюю фразу я перечитала несколько раз, чтобы убедиться, что мне не показалось. Лестер! Здесь, совсем рядом? Этого еще не хватало! Если и было что-то, что могло еще больше меня встревожить, то вот оно. Я выдохнула и заставила себя продолжить чтение..

Но дальше в статье шла сплошная болтология. Аналитики и эксперты разного рода пытались объяснить читателям, что такой высокопоставленный человек делал в Ридсе да еще без охраны, действительно ли преступление организовано Орденом и что последует за покушением на второго по старшинству человека в самом могущественном подразделении страны. Итогами всех их высокопарных размышлений стало звучавшее на разные лады и поданное под хитрыми философскими соусами «понятия не имеем».

Целый день я была жутко рассеяна. Пропускала ошибки в работе Ноэля и никак не могла сконцентрироваться на занятиях с Джеймсом. Еле-еле я дождалась момента, когда Эверт вернулся домой, и мы смогли поговорить наедине (рыжик в счет не шел и, все равно, отказался бы уходить).

— Да уж, тема дня, — Эверт мельком взглянул на передовицу и легонько постучал пальцем по изображению Флетчера. — Кстати, очень интересный человек. Когда я только поступил в академию магии Брэдфорда, он был там ректором. Пришел из Магконтроля и за несколько лет навел в академии порядок. Отделение менталистики стало одним из сильнейших в стране. А потом опять перевелся в Магконтроль на повышение. И, как видно, не дурака там валял, раз поднялся до заместителя главы. Но вообще, нехорошая история, конечно..

— Да уж. Люди пострадали.

— И это, несомненно, тоже. Но даже отдельно тот факт, что в Ридсе оказалась проездом такая шишка, не сулит нам ничего веселого. Как раз сегодня обсуждали с мастерами.

— Почему?

— Предполагают, что он был инкогнито, под личиной (она уже под воздействием «шторма» слетела), а, значит, вел какое-то расследование. Не тот человек, чтобы просто в кабинете сидеть. А плохо это сразу с двух сторон. Во-первых, получается, его свой кто-то сдал. А второе.. Как ты думаешь, куда это он направлялся?

За ответом далеко ходить не пришлось. Достаточно было подумать, какие есть в наличии крупные города неподалеку от Ридса. Вариантов не так много. И только в одном явно выраженные проблемы с Орденом.

— Сюда, в Саффорд?

Менталист молча кивнул. Да уж. Значит, скоро сюда половина Магконтроля прибудет.

— Лестер Кингсли тоже в Ридсе, — пожаловалась я.

— А, тот следователь, от которого ты сбежала? — неизвестно с чего развеселился Диксон. — Вряд ли он тебя узнает в обличии Марты, даже если вы столкнетесь нос к носу, не переживай.

Я представила, как Лестер идет мне навстречу, как скользит взглядом мимо, как проходит, даже не повернувшись в мою сторону. Облегчения это видение не принесло. Получается, при любом раскладе я в проигрыше: увижу — не увижу, узнает — не узнает.. так решительно нельзя!

Полночи я не спала, крутилась с бока на бок. Внезапно снова всплыла та внутренняя маета, которая казалась надежно забытой. И чувство вины: и за то, что обманула, и за то, что почти не вспоминала с тех пор, и нежность, и неловкость. При этом я удивилась, какими далекими казались мне события той ночи, когда я спешно покинула Распределитель. Словно все происходило не в этой, а в прошлой жизни. «Точнее, несколько жизней назад», — усмехалась я про себя. Даже лицо старшего следователя не получалось представить во всех подробностях, оно расплывалось как на неудачной карточке. Слишком много всего случилось с тех пор.

Оказалось, я совершенно зря пыталась ночью битый час восстановить в памяти облик старшего следователя. Ибо всю следующую неделю его светлый лик не сходил со страниц газет и журналов. Именно он выдавал сотрудникам прессы информацию о расследовании покушения на миста Флетчера. Крайне скупую и весьма неохотно, надо сказать. Только то, что личность огненного мага опознали. Им стал студент магической академии с весьма нестабильной психикой. В течении нескольких недель специальная комиссия должна была принять решение о целесообразности выжигания у него магии. Идеальная кандидатура для психологической и ментальной обработки.

— Хм.. — как-то вечером произнес Эверт, взяв газету с портретом Лестера, — выглядит так, как я его и представлял: молод, бледен, интересен. Именно таких следователей юные девы, начитавшиеся романов, бегут спасать от грозящих их опасностей.

— Откуда ты.. в смысле, с чего ты взял? — тут же набросилась я на самозваного разоблачителя, надеясь, что уши мои надежно прикрыты прической и не выдадут моего смущения.

— А, нет, не угадал? Надо же.. — дурашливо удивился тот.

Я только губы поджала, но по десять раз на день совать нос во все подряд печатные издания прекратила. А скоро и вовсе стало не до этого.

Как-то поздним вечером в дом вернулся Джеймс. Мы немного удивились, поскольку именно сегодня его не ждали. Иногда он задерживался в мастерской и тогда предпочитал ночевать в квартире на Янтарной. Еще больше мы озадачились, когда увидели, в каком он прибыл состоянии. На щеках его цвел лихорадочный румянец, глаза блестели, а их выражение... Раньше я видела подобное только у любимой собачки нашей соседки, мэм Хиггис. Однажды эта болонка самых благородных кровей, которая могла похвастаться самым шикарным собачьим меню в округе, была поймана с поличным в помойном ведре, где, похрюкивая от восторга, поедала остатки запеченной утки. Когда мэм Хиггис принялась