Собственный Его Императорского Величества Конвой. История частей непосредственной охраны российских государей от основания при Александре I до расформирования после отречения Николая II. 1811— 1917 - Николай Васильевич Галушкин

Это последнее прощание Государь отметил в своем дневнике такими словами: «Дома Я прощался с офицерами и казаками Конвоя и Сводного полка. Мое сердце разрывалось…»

Прибыв на вокзал, Государь проследовал к поезду Государыни Императрицы Марии Федоровны, стоявшему на военной платформе. У входа в вагон Ее Величества Государя ожидала Встреча Конвоя – хорунжий Е. Ногаец с казаками, сопровождавшими вдовствующую Императрицу из Киева.

В 16 часов 30 минут Государь Император вышел из вагона своей Августейшей матери, попрощался с лицами своей ближайшей Свиты и, сопровождаемый гофмаршалом генералом князем Долгоруковым, перешел в свой вагон. На вокзале Государя провожала масса взволнованных людей, сердечно его приветствовавших. Без четверти 17 часов тронулся поезд, увозивший Государя Императора. От чинов Конвоя при Государе находился ординарец Его Величества. Больше к Государю никто не был допущен.

Вскоре отошел в Киев поезд Государыни Императрицы Марии Федоровны. Перед своим отбытием из Могилева Государь обратился к войскам с написанным им последним прощальным приказом, который передал генералу Алексееву.

«В последний раз обращаюсь к вам, горячо любимые Мною войска. После отречения Мною за Себя и за Сына Моего от Престола Российского власть передана Временному Правительству, по почину Государственной Думы возникшему. Да поможет ему Бог вести Россию по пути Славы и благоденствия. Да поможет Бог и вам, доблестные войска, отстоять нашу Родину от злого врага.

В продолжение двух с половиною лет вы несли ежечасно тяжелую боевую службу; много пролито крови, много сделано усилий, и уже близок час, когда Россия, связанная со своими доблестными союзниками одним общим стремлением к победе, сломит последнее усилие противника.

Эта небывалая война должна быть доведена до полной победы. Кто думает теперь о мире, кто желает его, тот изменник Отечества, его предатель!

Исполняйте же ваш долг, защищайте доблестно нашу Великую Родину, повинуйтесь Временному Правительству, слушайтесь ваших начальников, помните, что всякое ослабление порядка службы только на руку врагу. Твердо верю, что не угасла в ваших сердцах беспредельная любовь к нашей Великой Родине.

Да благословит вас Господь Бог и да ведет вас к победе Святой Великомученик и Победоносец Георгий! 8-го марта 1917. Ставка. Николай».

Этот исторический приказ добрейшего и благочестивейшего нашего Государя Императора, призывавшего армию к защите Родины, никогда войскам не был объявлен. Армия узнала о его существовании и содержании по ходившим рукописным спискам. Временное Правительство запретило обнародование этого последнего обращения Государя Императора к русским воинам, в котором Государь призывал войска к повиновению этому же правительству.

…7 марта. Временное Правительство выпустило постановление: «Признать отрекшегося Императора и Его Супругу лишенными свободы». Это незаконное постановление было сообщено Государю Императору членами Государственной Думы 8 марта, при отбытии Его Величества из Могилева в Царское Село.

Киев

(По запискам офицеров Конвоя А.И. Рогожина и Е.М. Ногайца)

В Киеве во время войны, с 1916 года, изволила пребывать вдовствующая Государыня Императрица Мария Федоровна. Резиденцией Ее Величества был Удельного ведомства Киевский Императорский дворец.

От Конвоя при Государыне Императрице находилась и несла службу охраны дворца полусотня Л.-Гв. 5-й Сводной сотни. С полусотней из офицеров Конвоя в Киеве были подъесаул А. Федюшкин (командир полусотни) и хорунжий Е. Ногаец.

Впоследствии, при выступлении Л.-Гв. 4-й Терской сотни на фронт и отбытии с ней подъесаула Федюшкина, в командование полусотней вступил хорунжий А. Рогожин.

Пребывая в Киеве, Государыня Императрица ежедневно выезжала в город. При всех этих выездах Ее Величество неизменно посещала госпитали, в которых находились на излечении раненые офицеры, солдаты и казаки. В Киеве, кроме других военных госпиталей, был госпиталь Великой Княгини Ольги Александровны.

Государыня часто совершала и загородные выезды, на автомобиле по шоссе за Днепр или на пароходе вверх по Днепру. Иногда Государыня Императрица отбывала в дальние поездки, посещая Белую Церковь, Корсунь и другие места. Когда Государыня выезжала только в город, то ее всегда сопровождали фрейлина Государыни графиня З.Г. Менгден и камер-казак Ее Величества, старший урядник Конвоя Тимофей Ящик. При выездах же Государыни за город, кроме лиц ее Свиты, Государыню сопровождали офицеры Конвоя.

Государыня Императрица Мария Федоровна, как и вся Царская Семья, была искренне рада, когда она имела возможность быть в непосредственном общении с народом. В одну из поездок на пароходе по Днепру Государыня сошла с парохода и, заметив работающих в поле крестьян, направилась к ним. Государыня подошла к группе крестьян и поздоровалась с ними. Крестьяне, совершенно не представляя, кто с ними говорит (Государыня, как всегда, была в длинном черном платье, не имея на себе никаких драгоценностей), на приветствие Государыни ответили: «Здравствуйте, барыня!» С любопытством окружив Государыню, крестьяне и работавшие с ними их жены охотно отвечали на все задаваемые Государыней им вопросы. Затем сами спокойно и просто стали рассказывать Государыне о своей жизни, указывая на свои нужды и на то, как у некоторых из них сильно пострадало хозяйство из-за разлива Днепра, когда погиб почти весь их скот.

Государыня, желая знать подробности постигшего их несчастья, внимательно их слушала. Все эти крестьяне и их семьи не верили своему счастью, когда узнали о том, что о их нуждах интересовалась и так просто и свободно с ними разговаривала сама Царица-Мать Императора Всероссийского, на другой же день приславшая пострадавшим крестьянам щедрую денежную помощь!

Эта прирожденная Царская доброта, приветливость и простота особенно проявлялась у Великой Княгини Ольги Александровны к раненым воинам, находившимся на излечении в ее госпитале.

Великая Княгиня, как только имела к тому возможность, сама выводила из своего госпиталя группу раненых солдат и, усадив их в один из вагонов городского трамвая, вывозила раненых на прогулку на Подол и окраину города. Был случай, когда в такой вагон, занятый солдатами, неожиданно вошел генерал. Кто мог из раненых быстро встал, отдавая честь генералу, а более слабым Великая Княгиня не позволила вставать и усадила их обратно на скамьи.

Генералу такое поведение «сестры милосердия» не понравилось, и он (не узнав Великую Княгиню) строго произнес: «Сестра! Явитесь в Комендантское Управление»… Во дворце узнали от князя Шервашидзе (князь Г. Шервашидзе, обер-гофмейстер Двора Е.И.В. Государыни Императрицы Марии Федоровны), что Великая Княгиня, вызвав его к телефону, сказала: «Князь, передайте Маме, что я не могу у Нее быть сегодня. Я сижу в Комендантском по приказанию неизвестного мне генерала. Когда я пришла сюда, то дежурный адъютант сказал: «Обождите!» И вот я сижу здесь почти час, а мне надо быть на работе в госпитале… Попросите, чтобы меня отпустили!..» Так, работая в госпитале и заботясь