Пария - Энтони Райан

– Брюер не пойдёт, как и твоя подружка. Наша помазанная капитанша слишком крепко их к себе привязала.

Я пристально посмотрел ей в глаза:

– Я знаю, и мне очень жаль.

Она фыркнула, удовлетворённо кивнула, и мы продолжили прогулку.

– Есть идеи, что будем делать, когда свалим от этой толпы? И я даже слышать не хочу никакой херни о ебучем завещании восходящей Сильды.

У меня и впрямь имелись планы на сборник мудростей Сильды, но я решил не спорить на этот счёт. Вместо этого я решил озвучить туманную мысль, которая всё настойчивей бродила в моей голове уже несколько дней:

– Слышала когда-нибудь о кладе Лаклана?

Тория уставилась на меня. Уголок её рта подёргивался, а потом она громко и резко рассмеялась во мраке. Веселье померкло, когда она увидела, как я серьёзен.

– Элвин, неужели ты купил карту? – спросила она, вскинув брови от удивления, а потом похлопала себя по куртке: – Ой, погоди-ка, у меня наверняка завалялся каэритский амулет, который точно отгоняет все болезни. Всего десять шеков, и он твой.

– Эрчел рассказал перед смертью, – ответил я. – Тогда я ему не поверил, но чем больше думаю об этом, тем больше это меня интересует.

– Умирающий скажет что угодно, лишь бы получить шанс на ещё один вздох.

– Он ничего не обещал. И понятия не имел, где клад, но сказал, что это знал Декин. Именно так тот собирался расплатиться за восстание.

– Это он так сказал. Вряд ли Декин хоть раз говорил тебе об этом.

– Он был не из тех, кто делится своими тайнами. Но ему хватало мозгов не думать, будто он мог бы захватить герцогство, Шейвинскую Марку, без сундука денег на войну, чтобы заплатить тем, кто пойдёт за ним.

Тория снова покачала головой, но в свете ближайшего костра в её глазах блеснул лёгкий интерес.

– Итак, допустим – просто ради поддержания разговора – что так оно и есть. Действительно где-то там лежит огромный клад сокровищ. И как же нам его найти?

– Эрчел говорил о Шейвинском побережье, но это не удивительно. Почти все байки говорят, что могила Лаклана на побережье, и там же, скорее всего, и его награбленное.

– Наверное, это место сложно отыскать, а иначе клад нашли бы давным-давно, если там ещё есть что находить.

Я припомнил своё пребывание на побережье. Я уже два года состоял в банде Декина, когда он приказал Кланту взять меня в путешествие с посланием к шайке контрабандистов. Клант был болтливым и подвижным, несмотря на хромоту, которая, как он утверждал, стала результатом столкновения с боевым конём рыцаря в какой-то битве. Все эти годы спустя я чувствую укол боли, вспоминая о его последующей судьбе: следующим летом после нашего путешествия на побережье его схватили и повесили люди шерифа. Впрочем, это отлично проиллюстрировало его любимое высказывание: «Разбойники, парень, всегда качаются на потрёпанной верёвке, свитой из своих неудач. И однажды эта верёвка для всех нас становится петлёй».

О самом побережье я помнил только долгие дни тяжёлого пути по обдуваемым ветрами утёсам вперемешку с постоянными подъёмами и спусками в раздражающе глубокие овраги. Эти места были дикими даже летом, их окружали капризные течения и яростные бури, поднимавшие высокие волны, которые обрушивались на бесчисленные скалы и фьорды. Раздумывая об этом, я понял, что там не меньше укрытий, чем в лесу, если только готов мириться с пронизывающей сыростью.

– Да, – тихо согласился я. – Обыскать всё побережье нелегко. Но Декин знал что-то о том, где искать, и в это я склонен поверить.

– Почему?

Где Гончая преклонила голову…

– Он сказал кое-что однажды. И Эрчел повторил это перед смертью. Я знаю, связь слабая, но это хоть что-то.

– Итак, слова, а не карта, – проворчала Тория. – По правде говоря, всего лишь очередная байка.

– Вот только она в кои-то веки настоящая. А что до карты… – Я умолк и нахмурился от мыслей, которые забурлили в голове.

– Элвин? – поторопила меня Тория, когда молчание затянулось.

– Сильда однажды сказала, что книги – это наш проводник в будущее. Библиотека – это карта прошлого, и чтобы знать, куда идёшь, надо знать, где ты был. Декин тоже знал это, но не умел читать. Его картой были байки. Он обожал их. Куда бы он не отправился, в любую деревню, в любую таверну, он всегда звал к очагу рассказчика и платил за байки. Вряд ли он забыл хоть одну.

– И ты планируешь бродить по герцогствам этого королевства в поисках рассказчиков?

– Нет, я планирую отыскать хорошую библиотеку, желательно такую, в которой хранятся налоговые отчёты.

Тория озадаченно изогнула бровь.

– А причём тут налоги?

– Чтобы хоть как-то точно посчитать налоги, нужно отслеживать владение землёй и недвижимостью с течением времени. Сильда всегда говорила, что сборщики налогов – лучшие историки.

Тория с сомнением прищурилась и пожала плечами.

– В Куравеле есть большая старая библиотека, и в Атильторе. Но вряд ли они просто распахнут двери людям вроде нас.

– А с каких это пор двери стали для тебя препятствием?

– Тоже верно. Но, когда придёт время, мне понадобятся инструменты…

Она замолчала, поскольку мы подошли к большой группе сидящих солдат, которые внимательно и с восхищением слушали, как капитан-причастник Эвадина Курлайн начинает вечернюю проповедь. Она стояла перед большим костром – высокий силуэт, каким-то образом ещё более неотразимый из-за невозможности полностью разглядеть её черты. Я решил, что огонь здесь – тщательно продуманная часть представления: скрывая лицо, он превращал её в неземную фигуру, в нечто большее, чем просто человек.

Присутствие на этих собраниях не было обязательным, но публики здесь всегда хватало. Глянув направо, я увидел, как к толпе подходят Брюер и Эйн. Лицо Эйн сияло от предвкушения, а Брюер выглядел сурово, хотя его расширенные глаза указывали на то, как сильно он жаждал урока капитана. В последние дни я стал различать в нём неловкость – ощущение, что он видел в своей растущей преданности леди Эвадине предательство наследия Сильды. Если и так, то это было неизбежное предательство – так давно женатый мужчина не может устоять перед постелью блудницы.

– Вы собрались здесь на прошение благодати Серафилей и примера мучеников? – спросила Эвадина и