«Ваш Рамзай». Советская военная разведка в Китае и хроника «китайской смуты». 1922–1930 годы. Книга 1 - Михаил Николаевич Алексеев

«Марк» тем временем запрашивает о выезде нелегального помощника резидента Рихарда Штальмана («Рихарда»)[205] и сообщает явку для него: «Центрсоюз к Ваксману с целью найма помещения для конторы, явится от имени господина Портера». Одновременно он просит о помощи: «Необходимо начать разведку у англичан и японцев, людей абсолютно нет. Прошу вербовщика с опытом работы».

В состав всё ещё легальной резидентуры под «крышей» генконсульства в Шанхае входили (помимо Рахманина) переводчики Портнов (сотрудник генконсульства) и вновь прибывший Яранцев (сотрудник торгпредства), а также сотрудник агентства КВЖД в Шанхае Горбатюк («Громов»).

Был ещё один сотрудник резидентуры, из недавно прибывших, переводчик, некий «Ещ.», которого «Марк» предпочитал не привлекать к агентурной работе в силу его полной неподготовленности. К Портнову у «Марка» были большие претензии, связанные как с отсутствием у него агентурного опыта, так и неудовлетворительным знанием китайского языка.

8-го сентября 1927 г. «Марк» информирует Центр: «За Портновым постоянная слежка – результат полутора годовой несовершенной конспирации. Строить на нём новые связи рискованно. Помимо того, он малограмотен, не знает местного наречия, почему не может непосредственно руководить агентами. Необходимо ускорить командирование сюда Кречетова, который будет устроен в штат Консульства. Портнов более подходит для работы на север».

Кречетов это тоже переводчик, который, по мнению «Марка», знал китайский язык много лучше Портнова и был бы полезнее в Шанхае.

Странно, в Шанхае не пригоден работать, а для работы на Севере Китая вполне соответствует.

О каком-либо переводе зарубежной работы на «нелегальные рельсы» говорить не приходилось.

14-го сентября «Марк» продолжает настаивать на присылке Кречетова, который ему необходим именно в Генконсульстве, так как он не может доверять перевод всех материалов имеющемуся переводчику-китайцу. Одновременно он сообщает, что им посланы два агента-вербовщика в Нанкин, а также в Шандунь «для организации работы по части местной сети». В качестве «запасного» резидента Марк просит срочно командировать иностранца с опытом работы.

22-го октября 1927 г. «Марк» присылает в Центр описание агентурной сети Шанхайской резидентуры:

«Шанхайская резидентура. Агенты: № 1 – фамилия Чен, кличка Жорж, секретарь командира 2 корпуса, имеет хорошие связи в верхах, образован, владеет английским и французским, принят от Ханькоу с окладом 350 мекс. долл., ценный информатор. № 2 – фамилия Ду, кличка Петров, бывший переводчик из группы 2 народной армии, вербовщик, Связан с № 3 и 4, с окладом 125 мекс. долл. плюс 25 на боя, работал в Тяньцзине. № 3 – Бу Клю-тай, кличка Гай, знаю его по Харбину, куда он был командирован Пекином летом 1926 г. по делу организации хунхузов с окладом 100 кит. долл., информатор, начал работать в конце августа, имеет связи в военных кругах, командирован в Нанкин. № 4 – Гао Тун-чжу, кличка Тан, советник 33 корпуса, брат № 2, в настоящее время пробуем перевести на службу в Штаб Хо Ин-цина или Бай Сун-чи, работает с 1 октября, оклад пока не установлен, имеет хорошие связи. № 5 – Чжан, кличка Блюм, коммунист. Работает здесь около года, оклад 70 кит. долл., информатор, переводит письма тайнописи из Шандуна, связи в военных кругах слабые, проверен. № 6 – Ли Цзо-чи, рекомендован Блюмом, связист, пока связан с №№ 2,5 и 8. № 7 – кличка Учитель, работает около года, находится в Нанкине, слабый, оклад условный в 40 кит. долл. № 8 – Ли, кличка Миша, работал в Тяньцзине, теперь через него связаны с Шандунским звеном, оклад 60 кит. долл. № 9 – в Главном Штабе в Цзинани, информатор, оклад 40 кит. долл. № 10 – в Штабе 3 Корпуса шандунской армии, оклад 40 кит. долл. № 11 – Ли, начальник Шандунского звена, бывший военный, оклад 80 кит. долларов, находится в Цзинани.

Ликвидированы: 1) Фамилия Ню, переводчик, приходивший в консульство, оклад 105 кит. долл. 2) По-видимому, фиктивный агент в Ханькоу, оклад 50 кит. долл. Оба – 1 ноября.

Вербуются: стенографистка ЦК Гоминьдана в Нанкине посредством № 1 и бывший советник 33 корпуса, теперь переходит служить к Хэ Инцину (в 1925 г. – командир 1-й дивизии 1-го корпуса НРА, в 1926–1927 гг. – командующий 1-го корпуса НРА – Авт.)».

Среди агентов был и агент № 3 (Гао), лично привлечённый «Марком» к сотрудничеству летом 1927 г.

Состав агентурной сети поначалу производил определённое впечатление. Однако в подавляющем своём большинстве это были «бумажные тигры» – впоследствии сам Рахманин признал невысокую эффективность своих агентов.

С агентами была предусмотрена следующая организация связи, пока ещё не опробованная. Донесения №№ 2, 5 и 8 и связанных с ними агентов должны были передаваться № 6 в парикмахерскую (мужская и дамская), откуда доставлять эти донесения «Марку» должна будет Мария. Связь с № 1 через вновь прибывшего переводчика Яранцева («Ухмов»). Личные встречи предусматривалось проводить на «2 наших квартирах». Системой связи предусматривалось посещение Портновым («Поге») квартир агентов №№ 2 и 8.

Таким образом, поступление агентурных материалов осуществлялось через сотрудников официальных советских представительств в Шанхае, к тому же не имевших опыта агентурной работы. Портнов, невзирая на замечания, высказанные в его адрес Рахманиным, по-прежнему привлекался к организации агентурной связи.

В связи с оживлением коммунистического движения в Центральном и Южном Китае отношение нанкинского правительства к СССР всё ухудшалось. Работа советских консульств протекала в особо тяжёлых условиях: исходящая и входящая почта задерживалась военной цензурой, консульства фактически лишены были связи с Центром.

В то же время иностранной прессой была развернута кампания против консульств СССР с призывами организовать антисоветские выступления в день десятилетия Октябрьской революции.

7 ноября 1927 г. советское генконсульство в Шанхае, находившееся на территории международного сеттльмента, подверглось налету русскими белоэмигрантами.

Парадную дверь генконсульства, как вспоминал один из очевидцев, закрыть, почему-то не успели. Со стороны речки Сучжоу под стенами генконсульства на барке, стоявшем на канале, соорудили виселицу и подожгли подвешенное чучело «коммуниста». Электричество было отключено, и на одном из окон верхнего этажа от керосиновой лампы вдруг загорелась портьера. Это придало смелости разъярённой толпе, и несколько человек ринулись к парадным дверям, намереваясь ворваться в здание генконсульства.

Спасла сотрудников счастливая случайность. Напротив парадного входа был установлен неисправный пулемёт «максим», который незадолго до этого оставили в здании спасавшиеся от преследований повстанцы-коммунисты. При виде пулемёта белогвардейцев-эмигрантов охватила паника, и они отпрянули назад, началась давка, в которой раздавили несколько человек. Воспользовавшись замешательством и страхом нападавших, сотрудники генконсульства сумели закрыть парадную дверь, забаррикадировать её железным щитом и припереть толстыми стальными стержнями, а наверху тем временем удалось потушить огонь.

Не обошлось и без применения оружия сотрудниками генконсульства. Это, по всей видимости, и явилось решающим фактором в обороне советского учреждения. Заведующий бюро информации генконсульства Людвиг Мадьяр