Вик Разрушитель 7 - Валерий Михайлович Гуминский

Меня отвели к дереву и связали ноги таким же шнуром, что и у Вискаря. Арабелла продолжала беседовать о чём-то с Паналыком.

— Гнилой паренёк оказался, да? — кивнул в его сторону боец. — Смотри, как языком чешет. Делать-то что будем, княжич?

— Пока у нас одна дорога — в факторию, — я пожал плечами. — Сбегать сейчас — гиблое дело для нас. Мы без оружия, еды, карту отобрали. Пилоты в два счёта нас перехватят, или охотники местные стрелу в глаз залепят за кощунство. И ты не вздумай давать им повод убить тебя.

— Меня всё равно кончат, — ощерился Вискарь, светясь наливающимся синяком под глазом. — Я им не нужен, а тобой будут шантажировать отца.

— Не будут, — как можно увереннее ответил я. — Куан обязательно что-нибудь придумает. Я же говорю, сейчас самый лучший вариант — дойти до «Уайт Маунтин» под охраной экзо-пилотов. А пока идём, продумаем план дальнейших действий. Если через три недели не выйдем на побережье, отец начнёт меня искать.

— Я бы на князя не надеялся, — покачал головой Вискарь. — Самим надо выкручиваться.

— Выкрутимся, — кивнул я. — Ты никогда в бронекостюм не влезал?

— Нет, — усмехнулся боец. — Думаешь, как захватить экзоскелет?

— Ну… такая мыслишка тоже присутствует, — не стал отнекиваться я. Почему бы и нет? Самому-то мне такие «скелеты» ни к чему, запросто интегратор угроблю. А вот для Вискаря в самый раз. Простейшие навыки вроде движения вперед-назад, вбок-влево, бег и удары он освоит быстро, а вот пилотирование — это уже посложнее. Но это на первом этапе и неважно. Главное, чтобы у меня рядом был охранник в броне.

— Шторма им не прощу, — проскрипел зубами Вискарь; его настроение внезапно изменилось. — Порву гадов голыми руками. Как этого ублюдка зовут, который корешу голову проломил?

— Гавана, — напомнил я.

— Гавана, — со смаком повторил охранник и кинул взгляд на копошащихся возле бронекостюмов пилотов, вычленяя среди них главного врага. Судя по суете, которую они развили, нам скоро двигаться дальше. — Не обессудь, княжич, если я сорвусь раньше. Вдруг появится шанс расквитаться.

— До тех пор, пока мы не выйдем к людям, никакой отсебятины, — предупреждаю я. — А то поубиваешь наших охранников, будем бродить по тундре в качестве мишеней.

— Да, я понял, — кивнул Вискарь приободрившись.

Первой жертвой стражей стал Алан. Мы уже вышли за границы священных земель, обозначенных шестами с бунчуками и спешили уйти как можно быстрее от этих мест, как телохранитель Арабеллы, идущий в середине колонны, ойкнул, остановился и медленно, как подрубленный, осел на землю, хватаясь за горло, в котором торчала самая настоящая стрела с чёрно-белым оперением. Вот так, без огнестрельного оружия, наш отряд потерял человека. Шершень сразу же выдвинулся вместе с Гаваной к подлеску, откуда был произведён выстрел. Они взмыли в воздух и помчались к зарослям по ломаной траектории. Сухо застрекотал пулемёт Шершня, зафиксированный на направляющей правой руки. Он выкосил небольшие деревца, сбил тяжёлые лапы лиственниц на землю, а пилоты, выжимая из двигателей всю мощь, ворвались в лес и без страха начали носиться между деревьями, выискивая стрелка. И нашли его. Тот спрятался в овражке, который мы бы не заметили, вздумай нам броситься вслед врагу, вздумавшему стрелять по отряду. С земли укрытие ловко замаскировано густым можжевельником и ягодником, и не зная, что находится в нескольких метрах, пропустить засаду было простым делом. А вот с воздуха точка просматривалась очень отчётливо. Гавана пронёсся над кронами лиственниц и нашёл странную аномалию в лесу. Шершень с Ангелом как можно тише подобрались к оврагу и обрушились на парочку аборигенов, зачем-то решивших переждать суету и панику в отряде в связи с гибелью Алана. Понятно, что их участь была незавидной.

По мне, это самый наилучший вариант: пусть всех врагов выщелкают по пути в факторию. Смерть телохранителя Арабеллы не была случайной. Стражи послали предупреждение, и теперь преследуют нас, тихо и ловко идя по следу. Но где Куан? Куда исчез наставник? И как нам установить связь, если он всё-таки следит за нами?

Алана закопали под старой лиственницей, могилу заложили камнями из ручья, чтобы дикие звери не добрались до тела. Энди рычал от злости, обещая снять скальп с каждого аборигена, попадись он ему в руки. Паналык сжался от страха и теперь всё время находился рядом со мной, как будто я мог спасти его от расправы.

Арабелла, кажется, осознала, какая проблема нависла над отрядом, и приказала ускорить движение. Шершень постоянно держал впереди одного из пилотов, который то и дело проверял, не устроили ли на нас очередную засаду. Судя по тому, как уверенно захватившие нас люди ориентировались в дороге, именно этим путём они шли к Слезе Неба. У старшего пилота, наверняка, в систему была заложена навигационная карта. Что ж, тем лучше. Быстрее вернёмся в факторию.

Следующая атака произошла на второй день пути. Мы как раз шли между холмов, хаотично разбросанных по местности, четвёртый или пятый раз пересекая одну и ту же замысловато петлявшую речушку. Выстрел, прозвучавший откуда-то сзади, эхом разлетелся по долине, и шагавший за нами Стив рухнул на землю с пробитой головой. Пуля вошла ему в затылок. Мы мгновенно разбежались по сторонам и залегли кто где смог. Я, Вискарь и Паналык упали в густую, уже тронутую желтизной наступающей осени траву, прикрываясь мелкорослыми кустиками.

— Они будут нас отстреливать как куропаток, — невесело усмехнулся Вискарь, разглядывая летающих по кругу разозлённых экзо-пилотов. Тёмно-серая броня то и дело поблёскивала в лучах неяркого солнца, наконец-то, выглянувшего из-за потерявших всю влагу туч. Да и ветер с энтузиазмом гнал их на восток, постепенно очищая небо.

Паналык, запинаясь, сказал на английском:

— Нас пока не тронут, мы — пленники.

— Но мы тоже нарушили покой священных земель, — заметил я. — И ты, дружище, помогал нам.

— Я не знал, что вы хотели, — огрызнулся проводник. — Нельзя нарушать покой духов земли. Вы забрали их вещь.

— Об этом страж-шаман не предупреждал, — парировал я. — Мы не оскверняли Слезу Небес, не убили ни одного животного, принесли жертву…

Последние слова я произнёс с трудом. Даже не верилось, что отец без колебаний сменил жизнь одного человека на