Корфу (Собрание сочинений) - Владимир Виленович Шигин

– Тогда не будете ли вы против, если Великобритания от вашего имени возьмет на себя заботу об острове? – снова перешел в наступление Нельсон.

– Ради бога! – махнул пухлой рукой Фердинанд. – Делайте с ней что угодно! Меня это не касается!

– Прекрасно! – встрял в разговор сэр Гамильтон и достал из портфеля хрустящие листы бумаги. – Скрепим наше соглашение подписями и печатями!

Фердинанд Четвертый безропотно чиркнул пером. Его секретарь прихлопнул бумагу гербовой королевской печатью.

– Разрешите откланяться, Ваше Величество! – склонили головы Нельсон и Гамильтон.

– Кажется, дело сделано! – обменялись они мнением, когда покинули королевский дворец. – Рано или поздно, но Мальта будет нашей!

На следующий день Нельсон с Эммой уже обговорили все вопросы с Марией-Каролиной, а еще несколько дней спустя король Фердинанд Четвертый официально объявил, что он провозглашает себя законным правителем Мальты, но вверяет ее судьбу в руки Англии.

Таким образом теперь на Мальту одновременно претендовали сразу два «законных» властителя: император Павел Первый, ставленник не смирившихся с потерей острова рыцарей-госпитальеров, и король Фердинанд в силу стародавнего испанского документа, вытянутого на свет божий Нельсоном и леди Гамильтон. При этом сама Мальта была все еще в руках французов, а блокировала остров английская эскадра. Разобраться в этом хитром пасьянсе не было под силу никому.

О своем ставленнике Нельсон сразу же известил блокировавшего остров капитана Белла: «Король неаполитанский есть законный государь острова Мальты, и я согласен с тем, что его флаг должен развиваться во всех пунктах острова. Но так как можно не сомневаться, что неаполитанский гарнизон сдаст остров любому, кто пожелает заплатить, то необходимо, чтобы Мальта находилась под покровительством Великобритании на всем протяжении войны. Поэтому король неаполитанский желает, чтобы во всех пунктах, где развевается неаполитанский флаг, рядом с ним был поднят английский флаг. Я уверен, что неаполитанское правительство без каких-либо возражений уступит владение Мальтой Англии. На днях я вместе с сэром Уильямом Гамильтоном добился у короля тайного обещания не уступать Мальты никому без согласия британского правительства. Вы не должны допустить, чтобы на острове развевался какой-либо флаг, кроме английского и неаполитанского. В случае если какая-либо группа мальтийцев захочет поднять русский флаг, то впредь ни король, ни я не позволим мальтийцам ввозить из Сицилии хлеб для собственных нужд».

Что и говорить, это был весьма сильный ход. Впрочем, обладать Мальтой мог только тот, кто ее захватит. Для того чтобы оправдать владение островом, аргументы имелись у всех. Однако если Ушаков вел себя в отношении англичан предельно корректно, как и подобает союзнику, то Нельсон, не без оснований, боясь энергичного и предприимчивого русского адмирала, действовал откровенно враждебно.

Удивительно, но неприязнь к русским, которую афиширует в своих письмах, совершенно не помешала Нельсону выпрашивать у тех же русских награды. Через голову Ушакова в эти же дни Нельсон трижды пишет в Петербург, прося российского императора наградить мальтийскими крестами капитана Белла, который уже больше года блокирует Мальту, и… леди Гамильтон за ее невиданную заботу и гостеприимство к бежавшим с острова мальтийцам.

Подумав, Павел Первый велел переслать Нельсону два белоэмалевых крестика. В Англии известие «об удостоении» жены посла российской награды вызвало немало разговоров и популярности леди Гамильтон не прибавило.

Сам Нельсон сразу же заказал портрет любимой с мальтийским крестом на груди, который повесил в своей каюте. А Мария-Каролина сочла скромный крестик недостойным своей блистательной подруги и велела украсить его бриллиантами.

* * *

Двадцать третьего апреля 1799 года капитан II ранга Сорокин подошел к городу Бриндизи и установил там власть неаполитанского короля.

Вот что писал Ушаков русскому посланнику в Константинополе Томаре о взятии Бриндизи: «Милостивый государь Василий Степанович! С удовольствием имею честь уведомить ваше превосходительство, что неаполитанского владения город Бриндичи (так в тексте. – В.Ш.) и крепость при оном отрядами нашими от французов освобожден. С всеподданейшего рапорта Его Императорскому Величеству и с письма губернатора города Летчи, к неаполитанскому консулу писанного, прилагаю копии, из которых усмотреть изволите, в какой робости находятся теперь французы. Коль скоро увидели они приближающуюся нашу эскадру к Бриндичи, из-за обеда без памяти бежали на суда и ушли; оставили даже весь прибор свой на столе, собранные в контрибуцию деньги и серебро, ничего из оного взять не успели. С таковым добрым предзнаменованием ваше превосходительство поздравить честь имею».

Далее русские суда повернули на север. Следующей на очереди была небольшая крепость Марло. Высаженным на берег десантом командовал капитан-лейтенант Белли. Его действия были настолько успешны, что крепость также вскоре капитулировала. Такая же участь постигла и следующую монфридонийскую крепость Фаджио.

Капитан-лейтенант Григорий Белли далеко не последний герой в нашем повествовании, а потому познакомимся с ним поближе.

…В один из летних дней 1782 года на квартиру русского посла в Англии графа Семена Воронцова явился молодой человек.

– Генрих Белли, – назвал он себя. – Штурманский помощник. Желаю предложить свою шпагу русской императрице.

Воронцов невольно улыбнулся. Офицер был на удивление худ, фамилия же его в дословном переводе на русский означала не что иное, как «пузо». Большего несоответствия фамилии и ее обладателя граф еще не встречал. Проситель пришелся послу по душе, и вопрос о приеме на русскую службу был решен довольно быстро.

Спустя недолгое время в списке офицеров русского флота по-явился мичман Григорий Григорьевич Белли. Через год он был уже лейтенантом, еще через три – капитан-лейтенантом и командиром судна «Полоцк», а с открытием военных действий против турок в 1787 году поступил под начальство Федора Ушакова, с которым и прошел все главные сражения – при Керчи, Фидониси, Гаджибее и Калиакрии, получив за последнее орден Святого Владимира… К началу экспедиции Ушакова он был уже капитан-лейтенантом и командиром фрегата «Счастливый». Белли неплохо показал себя при освобождении островов, и особенно при Корфу. Биограф героя так пишет об участии Белли во взятии крепости Корфу: «Во время осады Корфу Белли не сидел сложа руки и если не получил в период блокады острова никакой награды, то только потому, что император Павел был недоволен вообще всей экспедицией…»

И вот теперь капитан-лейтенант был на пороге главного подвига своей жизни…

От Бриндизи фрегаты Сорокина двинулись вдоль берега Италии до городка Манфредония. Там тоже был высажен десант пятьсот солдат и сотня матросов во главе с капитан-лейтенантом Белли. Там произошло то же, что и в Бриндизи. Французы бежали, и наши подняли над городской ратушею русский флаг.

Затем в кают-компании фрегата «Михаил» состоялось совещание. Сорокин инструктировал Белли, что и как