Социальное насилие - Яков Гилинский

Для ответа на этот вопрос необходимо развести природную агрессивность и социальное насилие. Начнем с агрессивности.

«Какое зверское убийство!», «Нечеловеческая жестокость!», – восклицаем мы, в который раз услышав об особо жестоком преступлении. «Не человек, а зверь!» – говорим о серийном убийце, насильнике, садисте. И в голову не приходит при этом, что мы клевещем на зверей…

Вместе с тем, вряд ли случайным является то обстоятельство, что не только на уровне обыденного сознания, но и в научных трудах до сих пор насильственные действия нередко объясняются биологическими, врожденными свойствами человека как представителя рода Homo Sapiens: агрессивностью, злобностью и т. п.

Когда встречаешься с категорическими утверждениями: «склонность к агрессивному поведению является неистребимым инстинктом человеческой природы»^[11], «пагубный по своим размерам агрессивный инстинкт… и по сей день сидит у нас, людей, в крови»^[12], «человек по своей природе хищник, врожденным и естественным инстинктом которого является убийство»^[13], «мы менее агрессивны, чем гориллы, но более агрессивны, чем бабуины, шимпанзе и гиены»^[14] и т. п. – может возникнуть желание столь же категорично их опровергнуть. Для этого есть два пути: противопоставить врожденной агрессивности врожденный альтруизм (как это делает, например, В. П. Эфроимсон) или же (вслед за Н. П. Дубининым) отрицать врожденность, генетическую запрограммированность и агрессивности, и альтруизма.

Представляется, однако, что проблема заслуживает более пристального рассмотрения.

Во-первых, многие недоразумения возникают из – за различного понимания самого понятия «агрессивность». Если агрессивность отождествляется с «жизненной силой», «жизненной энергией» (Г. Селье), «воинственным энтузиазмом» (К. Лоренц), активной самозащитой и т. п., то, очевидно, агрессивность присуща всем животным и человеку. Но тогда теряется, размывается сама специфика агрессивности, агрессивного поведения. Вряд ли можно считать собственно агрессивным поведение хищника по отношению к жертве, поскольку с не меньшим основанием «агрессором» предстает заяц, поедающий капустные листья или морковь.

Во-вторых, сам факт происхождения человека из животного царства обусловливает то, что человек не может освободиться полностью от свойств, присущих животному, и речь может идти только о том, имеются ли эти свойства в большей или меньшей степени, тождественны ли они или существуют качественные различия.

Поэтому, очевидно, перспективно исследование особенностей (условий) проявления агрессивности человека, а не принципиальный отказ от возможности какого бы то ни было сравнения ее с агрессивным поведением животных. Так, согласно экспериментальным данным, «изоляция щенков и детенышей обезьян от их матерей и сверстников приводит к развитию тяжелой депрессии, общего угнетения, накладывающего неизгладимый отпечаток на всю последующую жизнь животного, его поведение и отношение к окружающему миру. Нередко это вызывает повышенную агрессивность и «антисоциальное» поведение. Отнюдь не отождествляя агрессивность собак и обезьян с поведением человека, можно все же утверждать, что изучение индивидуального развития высших животных представляет несомненный интерес для анализа так называемой «немотивированной» агрессивности подростков, ставившей в тупик криминологов и педагогов»^[15].

В-третьих, внутривидовая агрессия как раз в меньшей степени присуща животным, чем человеку. И если К. Лоренц считает, что «внутривидовая агрессия у людей представляет собой совершенно такое же самопроизвольное инстинктивное стремление, как и у других позвоночных животных»^[16], то большинство зарубежных авторов подчеркивают исключительность массовой внутривидовой агрессии и убийств среди животных (Е. Артцт, Ш. Волин, Н. Тинберген, Р. Хартогс и др.). Во всяком случае, у животных акты внутривидовой агрессии редко заканчиваются смертельным исходом, поскольку действуют надежные механизмы, предотвращающие убийство себе подобных: сигналы «капитуляции» немедленно прекращают самую жестокую схватку. «Агрессивности ради агрессивности у животных, по – видимому, вообще не существует… Борьба между животными одного и того же вида не имеет своей целью смерть противника; как правило, она не сопровождается кровопролитием и прекращается при отступлении одного из конкурентов»^[17]. Исследования показали, в частности, что борьба между обезьянами (наиболее близкими к человеку по степени агрессивности) ограничивается угрозами, укусами, ранениями соответственно как 1000: 50: 1.