Государство и право. Как развивалась наша страна с IX до XX века - Павел Владимирович Крашенинников

совершения, а ежели нужно, то и до самой верховной власти. Кратко сказать: постепенность в государстве необходима и находится не в сословиях народа, но в государственном чиноначальстве, которое всегда может быть от сословий совершенно независимо, ибо в чиновнике нужны способности, знания и добродетели, могущая быть найдены во всех сословиях». Павел Иванович понимал: бюрократия – это всего лишь инструмент в руках политиков и может служить как демократии, так и тоталитаризму.

Сразу после свержения самодержавия должно было быть учреждено Временное правительство с диктаторскими полномочиями на 20 лет.

Алгоритмом функционирования бюрократической машины должны быть законы: «В отношении к чиноначальству постановляются следующия Коренныя правила:

1) Каждый гражданин имеет право на занятие всех мест и должностей по государственной службе. Одни дарованья, способности, познания и услуги служат поводом и причиною к прохождению службы.

2) Законы определяют по каждой отрасли государственнаго правления, каким образом чиновники службу свою продолжать обязаны и что от них требуется как при вступлении в службу, так и во время прохождения оной. Сему порядку подлежат все граждане одинаковым образом.

3) Законы определяют награждения за услуги чиновников и взыскания за их упущения по службе. Все служащие граждане имеют ровныя права на все награждения по мере их услуг и подлежат ровным взысканиям по мере их упущений или преступлений.

4) Законы определяют круг действия каждаго чиноначальства или правительственнаго места, а граждане обязаны все без всякаго изъятия каждому чиноначальству в круге его действия одинаковым образом в полной мере повиноваться и оное с должным почтением уважать».

Все должны быть равны перед законом. Избирательным правом могли пользоваться только мужчины, достигшие возраста 20 лет. Провозглашались свободы: слова, печати, а также занятий, собраний, передвижения. Личность и жилище объявлялись неприкосновенными. Суд должен быть равным для всех.

Нельзя не отметить, что большинство членов декабристских обществ не были революционерами. Они не противопоставляли себя государству, а служили ему и к тому же были важной частью российской элиты.

Если бы реформы исходили от трона, декабристы бы их приветствовали. Так что советский нарратив, что декабристы были предтечей революционеров – Герцена, петрашевцев, народников, народовольцев и, наконец, большевиков, – явная натяжка.

Предложенные варианты конституции отнюдь не встретили всеобщего одобрения. Будущие декабристы активно спорили между собой. Многие вопросы ставились впервые, а ответов на них не было.

Как и все дворяне, декабристы панически боялись темной энергии крестьян и совсем не собирались вовлекать их в планируемый мятеж, понимая, что это крайне опасно.

Трудно сказать, прочти Александр I эти проекты конституции, воспринял бы он их как долгожданное знамение или нет.

9

Смерть Александра Павловича

Александр Павлович Романов неожиданно умер достаточно молодым человеком 19 ноября (1 декабря) 1825 г. в Таганроге, ему было всего 47 лет. Погребение состоялось только в 1826 г.

Пока везли тело из Таганрога в Санкт-Петербург, прошел мятеж и даже начались расследование и суд над декабристами. Похоронен Александр Павлович Романов в Петропавловском соборе Петропавловской крепости.

Через полгода, в мае 1826 г., также в возрасте 47 лет, умерла супруга Александра Павловича Елизавета Алексеевна. Похоронена рядом с мужем.

Слухи о том, что Александр не умер, возникли сразу, поскольку император ничем серьезным не болел, оставаясь всегда на публике. При этом гроб не открывали; даже считается, что были попытки сделать это насильно, но охрана получила соответствующие инструкции.

Что касается истории хождения императора по Руси, эти слухи появились гораздо позже его смерти. Они сложились вокруг Фёдора Кузьмича – странного старца, который жил в Томске, имел военную выправку, говорил по-французски и писал непонятными шифрами. Однако многие, кто верил в эту конспирологию, например Лев Толстой, собиравшийся даже написать об этом книгу, вникая в проблему, понимали, что это очередная легенда из разряда тех, которые возникают из необразованности, а главное – неинформированности населения: подобные истории были с Дмитрием, сыном Ивана Грозного, и Петром III, мужем Екатерины II.

Александр I до сих пор в значительной степени остается, по выражению П. А. Вяземского, «сфинксом, неразгаданным до гроба». С одной стороны, он соглашался с передовыми людьми своего времени, что самодержавие стало тормозом на пути цивилизационного и экономического развития России. При его правлении были разработаны пусть и косметические, но все-таки вполне прогрессивные проекты политических реформ. С другой стороны, комплексы, о которых мы говорили выше, а также стереотипы самодержавного имперского сознания российского общества не позволили эти реформы осуществить, что вызвало брожение в правящем классе страны.

Как бы то ни было, российское общество до и после Александра I – это, как говорится, две большие разницы.

10

Заключение к главе 1

Как утверждает дотошный исследователь личности Александра Павловича, его внучатый племянник Великий князь Николай Михайлович, один из немногих, кто был допущен к семейному архиву Романовых, «Император Александр I никогда не был реформатором, а в первые годы своего царствования он был консерватор более всех окружавших его советников»[452]. Если судить по делам, да: Александр не только не осуществил ни одной реформы, но даже и не приступал к ним.

Но ведь хотел. Неслучайно он побуждал своих соратников и царедворцев сочинять многочисленные прожекты этих реформ. Еще будучи цесаревичем, он в 1797 г. писал своему наставнику Лагарпу, находившемуся тогда в революционной Франции: «Благосостояние государства не играет никакой роли в управлении делами: существует только неограниченная власть, которая все творит шиворот-навыворот… Если когда-либо придет и мой черед царствовать, то вместо добровольного изгнания себя я сделаю несравненно лучше, посвятив себя задаче даровать стране свободу и тем не допустить ее сделаться в будущем игрушкою в руках каких-либо безумцев… Это было бы лучшим образцом революции, так как она была бы произведена законною властию… необходимо будет образовать народное представительство, которое, должным образом руководимое, составило бы свободную конституцию, после чего моя власть совершенно прекратилась бы, и я, если Провидение благословит нашу работу, удалился бы в какой-нибудь уголок и жил бы там счастливый и довольный, видя процветание своего отечества и наслаждаясь им»[453].

Однако, взойдя на престол, Александр задался типичным для автократа-реформатора вопросом: если я отдам хотя бы часть власти, как буду проводить реформы?

Если принять конституцию и учредить представительский законодательный орган, кто в нем будет заседать? Все те же душевладельцы, которые не допустят ни отмены крепостного права, ни новых экономических отношений. И как я смогу преодолеть их сопротивление?

Ели передать осуществление реформ в руки ответственной бюрократии, это приведет к обезличиванию власти, ее механизации что ли. Бюрократической машине нужен опытный механик, а не император и знатные вельможи, конкретно говоря, Сперанский, а не Александр. Пусть верховный