Три богатыря и наследница престола - Татьяна Игоревна Курочкина

Татьяна Курочкина – Три богатыря и наследница престола

Глава 1

Хорошо на Руси-матушке жить. Всяк своим делом занят. Один хлеб растит. Другой ремеслом промышляет. И у Князя Киевского забот полно. Каждый день чуть свет встаёт и сразу о державе беспокоиться начинает. Ни одну травинку, ни один листик без внимания не оставит. Всё у него по полочкам, всё учтено и записано. На каждую мелочь есть свой указ, где подробно описано, как по уму быть должно. А когда государь послов заморских принимает, то всю душу русскую перед ними распахивает, чтобы знали, как велика и прекрасна страна наша.

Вот и в тот злополучный день во дворце устроили пир горой. Для посла иностранного самых лучших блюд наготовили, и ломились столы от кулебяк, солений да мёда. Специально по такому случаю в княжеские хоромы цыган пригласили с ручными медведями, чтобы песни и пляски были по высшему разряду. Всю знать собрали, купцов самых богатых. А первые красавицы в сарафанах из парчи драгоценной водили хороводы от зари до самого позднего вечера.

Первым плясуном на том пиру был, конечно, наш князь-батюшка. Уж какие кренделя он выделывал, как песни горланил! Хоть и был он возраста уже солидного и обладал бородой окладистой, а показал всем, что удаль молодецкую не растерял.

Но наконец и ему дух перевести понадобилось. Плюхнулся Князь на трон во главе стола, хохотнул и сделал большой глоток из кубка. Подле него сидел заморский посол в камзоле на европейский манер и кудрявом парике. Он удивлённо заморгал, разглядывая удалого правителя в чудные очки на длинной ручке.

Князь весело хлопнул в ладоши и позвал своего главного помощника:

– Антипка!

Рядом тут же появился упитанный боярин в высокой шапке.

– На-ка вот, рукав пришейте. – Государь скинул верхнее платье и передал его Антипу вместе с оторвавшимся от залихватского танца рукавом, после чего повернулся к заморскому послу. – А?! Видал?! – Князь указал на девушек, водящих хоровод. – Девки у нас самые красивые – наукой доказанный факт.

Гость перевёл свои очки на танцующих и серьёзно произнёс:

– Дахтнирлинх хайнц, хэр магистер.

– Завидно? – усмехнулся Князь, приняв тарабарщину за слова восхищения. – И ведь у нас на улицу выйди – кругом такие. Давай выпьем, что ли? – Он поднял кубок.

Гость осторожно чокнулся с Князем и вежливо кивнул.

Тут и Антипка подоспел с починенным кафтаном.

– Вот, готово, князь-батюшка.

Князь забрал платье, накинул на плечи и снова повернулся к послу:

– И главное, вот это вот всё своими руками, можно сказать, построил. А народ не ценит...

– Да ценим, князь-батюшка, – аккуратно вмешался в разговор Антип. – Ну как не ценим-то?

– Трудишься, трудишься для них, все силы отдаёшь, – протянул государь с наигранным страданием, не обращая внимания на советника. – А как по- другому? Не станет нас, и всё, всё, нет Руси. Кончится сразу. – Князь с тоской схватился за сердце и вдруг скривился. – Ай! Ох!

– Князь-батюшка! – бросился к правителю насмерть перепуганный Антип.

– Сердце... колет... – едва дыша, проговорил Князь. – Фух! Кажись, отпустило. – Он вздохнул, прижал руку к груди, и его лицо вновь исказила гримаса. – Нет! Нет, снова колет!

Музыка стихла. Танцующие замерли. Все в зале приёмов обеспокоенно повернулись к занемогшему правителю.

– Лекаря! Живо! – в ужасе закричал Антип.

Вся толпа бросилась к Князю, окружив его неприступной стеной. Сквозь ряды придворных решительно просунулась голова Юлия, удивительного говорящего коня, который уже давно вошёл в круг приближённых правителя.

– Зачем лекарь? – беспечно спросил он. – Я сам врач-общественник!

Он растолкал собравшихся и оказался возле больного.

– Так, что у нас здесь? – Юлий быстро оглядел Князя с ног до головы, похлопал по спине, пригладил взъерошенные волосы. – Меня узнаёшь? Сколько пальцев? – Он показал передние копыта. – Верно! Ни одного. Что ж, ложная тревога!

Тут же гитаристы ударили по струнам, а девушки пустились в пляс. Бояре взялись за чарки и как ни в чём не бывало продолжили прерванные разговоры. Юлий подхватил почти сползшего на пол Князя и поудобнее усадил на трон. Тот сразу охнул, схватился за сердце и простонал:

– Света Божьего не вижу!

Тут уж и Юлий испугался.

– Похоже, дело серьёзное, – протянул он и повернулся к Антипу. – За лекарем послали?

Боярин ответил возмущённым взглядом.

Князь собрал последние силы, ухватил коня за морду и притянул к себе.

– Богатырей ко мне, – произнёс он, едва шевеля губами.

– Не-не, они в медицине совсем не соображают, коновалы, – отмахнулся Юлий. – Здесь специалист нужен.

– Живо!! – разгневался правитель.

– Уже умчался, – понятливо кивнул Юлий. – Подковы, за мной!

Напоследок он запихал в рот пару пирожков с капустой и скрылся с глаз.

Едва за конём захлопнулась дверь, пир продолжился. Цыгане пели и плясали, девушки водили хороводы, а бояре обсуждали последние события, хоть и поглядывали на притихшего Князя. Даже иностранный посол поднял свой бокал, отхлебнул и чуть не поперхнулся. Видать, не привыкший был к нашим угощениям.

Спустя пару секунд дверь в зал приёмов снова отворилась, и в узкую щель просунулась морда Юлия.

– А вы не расходитесь пока, – сказал конь цыганам. – Я ненадолго!

Всё-таки веселье ему пропускать не хотелось.

Выскочив на двор перед княжескими палатами, Юлий кинулся искать себе телегу, чтобы могла богатырей увезти. Рядом как раз стояла одна подходящая. В неё запряжён был конь ломовой. Мохнатый, с ногами мощными – явно выносливый. Юлий – несмотря на то, что сам конных кровей! – запрыгнул в телегу, схватил поводья и натянул изо всех сил.

– Пошёл, родной! Вперёд! – заорал он.

Конь тут же припустил вперёд. Мчал он по улицам со всех ног, и люд честной в стороны разбегался, чтобы под телегу не угодить.

– С дороги! Дело государственной важности! – голосил Юлий, стегая своего гнедого что есть мочи. – Пропустите печального вестника! Князь-батюшка помирает! Князь-батюшка помирает!

* * *

В сверкающую гладь реки плюхнулся поплавок из еловой шишки. Потом второй, третий, четвёртый. Двое рыбаков закрепили на треногах, воткнутых в ил, самодельные удочки из берёзовых веток. Наступил тревожный момент ожидания. Рыба гуляла, оставляя на поверхности спокойной реки расплывающиеся круги,