Охота за темным эликсиром - Том Хилленбранд

– Я читала труды Ибн-аль-Байтара, – возразила Кордоверо. – Он настоящий корифей в вопросах ботаники.

– Не там, откуда я родом, мадемуазель. Вынужден даже признаться, что никогда не слышал о нем.

– Аль-Байтар рекомендует, – спокойно продолжала сефардка, – не пересаживать больные растения, поскольку это станет для них шоком. Кроме того, он рекомендует удобрять корни…

Марсильо раздраженно засопел, а затем развел руками:

– А вы не видите здесь поблизости коровы? Или свиньи? Откуда нам брать удобрения?

– Возьмите свое собственное, – холодно отозвалась она. – Мне кажется, у вас его должно быть достаточно.

Она развернулась на каблуках и ушла на заднюю палубу, откуда за происходящим наблюдали остальные.

– Боже мой, Паоло, что с вами происходит? Она ведь просто хотела помочь.

– Не нужна мне помощь от, от… – Заметив взгляд Овидайи, он умолк.

– Возможно, помощь вам и не нужна, но вашим растениям – нашим растениям – она требуется срочно. Вы – лучший знаток растений на несколько тысяч миль вокруг. Так сделайте же что-нибудь! И если вам придется гадить в горшок, уж будьте любезны, сделайте это!

Покачав головой, он оставил генерала и направился в свою каюту. День был ветреный. Скоро они должны были войти в порт Суэца. Там им придется перегрузить растения на верблюдов и перевезти в бухту к западу от Александрии. В сам город Овидайя заходить не хотел. Конечно, было весьма вероятно, но не исключено, что весть о совершенной ими краже уже достигла турок. Кроме того, в Александрии было полно шпионов различных держав.

Если они доберутся до бухты, все остальное – практически ничто по сравнению с этим. Там их ждала шхуна – голландец, который довезет их до Амстердама меньше чем за месяц.

Ученый поежился. Если они явятся в Нидерланды без растений, Ост-Индская компания, скорее всего, привяжет камни к их ногам и утопит в портовом бассейне.

Сидя в своей каюте, Овидайя написал несколько писем. И только он собрался писать письмо Пьеру Бейлю, как услышал шаги на лестнице. Дверь каюты распахнулась, и он увидел раздраженное лицо Янсена.

– У нас скоро будут гости.

– Корсары?

Капитан покачал головой:

– Турки.

Они бросились на палубу, где уже собралась часть гераклидов и глядела в подзорные трубы на север. Там видны были две турецкие галеры с большими красными парусами и таранами на корме. Направлялись они прямо к их судну.

– Они что, собираются атаковать нас? – удивился Овидайя.

– Они собираются остановить нас, – ответил Янсен. – Видите сине-желтый флаг?

И он протянул трубу Овидайе.

– Да. Что он означает?

– Что мы должны лечь в дрейф.

Овидайя поглядел на датчанина:

– Мы сумеем уйти от них?

– Нет. При таком ветре нам придется крейсировать. А турецким галерам – нет. Кроме того, у них требушет.

Овидайя снова поглядел в подзорную трубу. На передней палубе стоял аппарат, похожий на катапульту.

– Метает греческий огонь, – заметил Янсен. – Одно попадание – и нам конец.

К ним подбежали Жюстель и графиня.

– Что будем делать? – поинтересовался гугенот.

– Сначала нужно спрятать растения, – предложила графиня.

– Это будет сложно: наше судно не настолько велико, – отозвался Янсен.

– Можем спустить на воду аппарат Дреббеля, – предложил Жюстель.

Янсен покачал головой:

– Слишком долго. Чтобы спустить на воду подводную лодку, нам потребуется час.

– А сколько у нас есть? – поинтересовался Жюстель.

– Не более получаса, – ответил их капитан.

Графиня выругалась совсем не как аристократка.

– Как турки успели прознать о нашем деле? – спросила она. – Наверное, нас кто-то выдал.

К ним уже подошли Вермандуа и Кордоверо.

– Не обязательно, мадам, – заявил Бурбон. – Может быть, это самый обычный контроль.

Овидайя вопросительно поглядел на Жюстеля. Никто из них не разбирался в тонкостях левантийской торговли лучше, чем он. Гугенот неспешно кивнул:

– Это возможно. Турки считают Красное море своим внутренним двориком и, соответственно, патрулируют его. Если нам повезет, к нам переправится лишь парочка инспекторов таможни, осмотрят наш груз и снова уйдут.

Вермандуа наморщил нос:

– Если нам повезет? Не настолько велик рог изобилия госпожи Фортуны, чтобы его хватило еще и на это. Вы же сами видите, – и он указал на парник, – сколько места занимают эти растения. Их не спрячешь нигде.

Он обернулся к собравшимся и развел руками в жесте, который должен был выражать отчаяние и сожаление:

– Конечно, очень жаль. Но это не обязательно. Поэтому нам остается лишь спасать свою шкуру.

– О чем вы говорите? – спросил Жюстель.

Вместо того чтобы ответить гугеноту, граф Вермандуа направился к теплице, открыл одну из панелей, взял одно растение, затем другое.

– Вы что, спятили? – воскликнул Жюстель.

– Ни в коем случае, месье. Я разумен, как всегда. Мы сейчас же выбросим эти растения за борт.

И он, держа деревца под мышкой, направился к релингу, однако у самых поручней дорогу ему преградил клинок. Принадлежал он Марсильо.

– Только тронь мои цветочки, Луи, и я отрублю тебе руку, – крикнул он.

Вермандуа отпустил растения и выхватил шпагу.

– Не вынуждай меня проткнуть тебя, Паоло. Ты же знаешь, что я не остановлюсь.

– Не смей, ты…

Вермандуа отступил на несколько шагов и поднял руку, успокаивая спутника:

– Mon cher^[104], успокойтесь. Да, это была бы величайшая кража с тех пор, как венецианцы украли апостола. Но, как я уже сказал, это не обязательно, и…

– Подождите! – воскликнул Овидайя. – Что вы только что сказали?

– Что мы должны выбросить растения в море.

– Нет, только что.

– Про апостола? Старая шутка. Речь идет о том, что давным-давно венецианцы…

– Да, конечно! Вот оно!

– Что вы имеете в виду, месье?

Не обращая внимания на графа, Овидайя обернулся к Янсену:

– Приведите кока!

– Что?

– Кока сюда! И корабельного плотника.

Все уставились на Овидайю, однако тот молчал. Вскоре на палубу прибежал корабельный повар, худощавый невысокий мужчина с усталыми глазами.