Битва за Крым. Оборона Севастополя - Александр Борисович Широкорад

в чем неповинных германских граждан в 1945–1946 гг.? Ну и что? Стенает там туземная интеллигенция о геноциде и депортации? Предлагает вернуть депортированных и их потомков и ставить памятники депортируемому народу?

Понятно, что вся эта истерия – дело рук политиков и бизнесменов, разжигающих в корыстных целях межнациональные конфликты.

Несколько слов стоит сказать о других хиви – «восточных батальонах» и этнических русских, служивших в составе вермахта.

Грузинский батальон особого назначения «Бергманн» под командованием подполковника Т. Оберлендера был переведён в Крым с февраля 1943 г. и использовался для охраны Южного берега Крыма и борьбы с партизанами.

В 1941–1942 гг. коллаборационисты русского и украинского происхождения использовались непосредственно в частях 11-й армии вермахта как хиви или в местной полиции. Их общая численность по Крыму составляла несколько тысяч человек. В районе Севастополя с 1942 г. действовала Русская гражданская вспомогательная полиция, формально подчинённая бургомистру Н. Мадатову, но реально руководимая СД. Она составляла к 1944 г. до 300 человек и несла патрульно-постовые задачи. С начала 1943 г. начинается создание крымских подразделений РОА. Этим занимается полковник В.И. Мальцев. К 1944 г. их численность составила 2000–4000 человек. Они также привлекались к антипартизанской борьбе.

Также, по воспоминаниям партизан, в 1942 г. для охранных целей использовались мелкие (до роты) формирования из азербайджанцев и народов Северного Кавказа из числа пленных Крымского фронта. Например, по немецким документам, штаб пионерного (инженерно-сапёрного) полка особого назначения 37 имел такое усиление: грузинская и азербайджанская строительные роты, разоружённый азербайджанский батальон 804, три украинских роты снабжения, казачий эскадрон 94, 15 дорожно-строительных «восточных рот».

«Первым вышел из повиновения азербайджанский батальон 806. Подпольная группа предприняла попытку восстания и ухода к партизанам 20 октября 1943 года, задолго до начала советского наступления. Бунт был подавлен, но как указывается в немецких документах, „зачинщики ушли к партизанам“. Перед строем расстреляны 17 человек»[256].

1 ноября 1943 года началось восстание в грузинском батальоне I./9. Запись в журнале боевых действий 17-й армии: «Разоружён грузинский батальон I./9 (65 легионеров убежало к партизанам)». Грузинские легионеры создали партизанский отряд «Сулико», действовавший очень активно.

13 ноября 1943 г. на Перекопском направлении из 2-го батальона 20-го словацкого полка к советским частям перебежали 24 бывших словацких военнослужащих.

В подавляющем большинстве хиви переходили к партизанам не «из-за угрызений совести», а из желания присоединиться к победителям. Так, например, начальник 152-го батальона шуцманшафта батальонсфюрер И. Раимов с шестьюдесятью татарами после переговоров перешёл к партизанам.

Однако вскоре выяснилось, что Раимов ранее был партийным функционером. В ноябре 1941 г. он возглавил татарский «отряд самообороны» в деревне Коуш. Его подчинённые отличились расправами над заключёнными концлагеря в совхозе «Красный».

«Красный» – самый крупный в Крыму немецкий концлагерь. Там погибло около 15 тысяч человек, в основном гражданских.

В итоге Раимова и несколько его подельников партизаны отправили на самолёте в Москву, где их судили и расстреляли.

Подведём некоторые итоги. По данным Википедии, в период с 1 ноября 1941 г. до 16 апреля 1944 г. крымские советские партизаны и подпольщики провели 3226 акций против войск, коммуникаций и объектов противника (в том числе 252 боя, 1632 диверсии и операции на коммуникациях, 349 засад и нападений, 163 диверсии и операции на железных дорогах, 824 нападения на автотранспорт и обозы; подорвали, пустили под откос и сожгли 79 эшелонов и 2 бронепоезда (всего было уничтожено и выведено из строя 48 паровозов и 947 вагонов и платформ); уничтожили 29 383 солдата и полицейских (и ещё 3872 захватили в плен); три железнодорожные станции, три электростанции, две радиостанции, 25 воинских складов, три железнодорожных и 52 шоссейных моста, 112,8 км телефонного кабеля и 6,6 км линий электропередачи; 13 танков, 3 бронеавтомобиля, 211 орудий, 1940 автомашин, 83 телеги.

Кроме того, они захватили 201 автомашину, 40 тракторов, 2627 лошадей, 542 повозки, 17 орудий, 250 пулемётов, 254 автомата, 5415 винтовок, боеприпасы и другое военное имущество. Также они отбили 1019 голов крупного рогатого скота, 6661 овцу и 609 тонн продовольствия.

Также крымские партизаны и подпольщики занимались политической работой с населением: ими выпускались 4 газеты («Крымский партизан», «За Советский Крым», «Крымская правда», «За Родину»), а также листовки, обращения и воззвания. Всего за период оккупации партизаны и подпольщики Крыма выпустили 213 наименований газет и листовок общим тиражом более 3 млн экземпляров.

Существенный ущерб партизанскому движению нанесли склоки военных и партаппаратчиков, пытавшихся руководить партизанскими отрядами с берегов Кавказа.

О том, как осуществлялось руководство партизанской борьбой в Крыму в первый период, можно судить по докладной записке А.В. Мокроусова и С.В. Мартынова, которую они направили 20 июля 1942 г. в Военный совет Северо-Кавказского фронта С.М. Будённому и первому секретарю Крымского обкома партии В.С. Булатову. В ней, в частности, говорилось: «…До сих пор не знаем, кому мы подчинены. Нам слали директивы Военный совет Крымского фронта, Крымский обком партии, Приморская армия, НКВД Крыма, а теперь Военный совет Кавказского фронта. Всё ошеломляло нас, и мы не знали, „какому богу молиться“. С этим нужно покончить и подчинить партизанское движение одному руководству».

О ненормальном положении с руководством партизанским движением в Крыму говорится и в письме первого секретаря обкома партии В.С. Булатова секретарю ЦК ВКП(б) Г.М. Маленкову и начальнику ЦШПД при Ставке ВГК П.К. Пономаренко от 24 июля 1942 г. Признавая недостатки и трудности в организации партизанской борьбы в Крыму, В.С. Булатов указывал на обстоятельства, мешавшие делу. В частности, на отсутствие связей руководства обкома партии с командованием партизан в Крыму и на противодействие со стороны командования Северо-Кавказского фронта.

«Несмотря на все принятые меры с нашей стороны, – говорилось в письме, – ничего мы не добились. Все идущие из леса донесения и письма в наш адрес и НКВД Крыма нам не вручались. Вопросы перемещения командного состава решались приказами без нас. Без совета с нами из леса были вызваны командующий партизанским движением и комиссар тт. Мокроусов и Мартынов. При вызове к себе на доклад Мокроусова и Мартынова т. Будённый меня не хотел принимать». Маленькая справка: кто такой Владимир Булатов? Родился в 1910 г. в семье матроса речного парохода. Образование – 4 класса, с 1925 г. работал на судах на Волге. Окончил два курса Балаковского техникума путей сообщения, судя по всему, дальше выгнали. Но неугомонный Булатов пошёл по партийной линии и в январе 1939 г. оказался 1-м секретарём Крымского обкома.

Драпанул из Крыма в Сочи ещё в последние дни июня 1941 г. Там уверил руководство, что весь татарский народ поднялся на борьбу с оккупантами. Доказывал, что Мокроусов и другие руководители партизан ведут репрессии против татар и разжигают межнациональную рознь.

В ноябре 1941 г. к партизанам примкнуло около 1,5 тысячи бойцов