Сказание о Юэ Фэе, славном воине Поднебесной - Цянь Цай

необходимое для жертвоприношений, супруги отправились к праведнику. Оба почтительно приветствовали мудрого старца, и Хань Ши-чжун сказал:

– Учитель, мы пришли спросить, что ждет нас в будущем?

– Этого я вам сказать не могу, – ответил старец. – Но я дам вам парчовый мешочек с гатой – прочтите ее, и узнаете.

Супруги попрощались со старцем и вернулись на корабль, Хань Ши-чжун открыл мешочек. В нем лежал лист бумаги, на котором было написано:

Бежит волна за волною —

$$$Драконий омут встревожен.

По реке, затянутой илом,

$$$Им суждено пробиться.

Старого не воротишь,

$$$Путь в грядущее сложен.

Аиста крик в то утро

$$$Донесся вдруг до столицы.

Хань Ши-чжун усмехнулся:

– Не пойму, за что так хвалят монаха! Это не мудрец, а какой-то дурак! Говорит, в мешочке – гата, а тут какой-то глупый стишок!

Госпожа Лян не знала, что и подумать.

В конце концов Хань Ши-чжун приказал поднять якоря и плыть вниз по реке к горам Ланфушань. В Цзиньлин и к горе Нютоушань послали разведчиков разузнать, что делается в стане врага.

А в это время Юэ Фэй с нетерпением дожидался подхода императорских войск из провинций. Учжу тоже не терял времени даром: вместе с братьями он готовился к новому наступлению.

Однажды разведчик доложил ему:

– Великий повелитель, получены вести, будто сунские военачальники хотят взять наши войска в кольцо. Чжан Цзюнь ведет против нас шестидесятитысячную армию, шуньчанский юаньшуай Лю Ци собрал войско в пятьдесят тысяч, сычуаньский губернатор У Цзе и его брат У Линь выступили в поход с тридцатитысячным войском, начальник гарнизона Динхая – Си Сян, начальник заставы Оутангуань – Цзинь Цзе, начальник гарнизона Хукоу – Се Кунь и многие другие собрали трехсоттысячную армию.

Учжу распорядился немедленно выслать во всех направлениях разведчиков и внимательно следить за передвижением этих войск.

Вскоре ему донесли:

– Кольцо почти сомкнулось – отступать можно только на север.

Учжу передал срочный приказ во все лагеря:

– Идти навстречу врагу и вступать в бой. В случае поражения отходить на север.

Но получилось так, что разведчики узнали, что делается лишь на сорок ли в окружности, и за это поплатились жизнью почти семьдесят тысяч цзиньских воинов.

В это время Юэ Фэй попросил императора переехать из монастыря Юйсюй в храм Полководца огненных колесниц. Войска были приведены в готовность и ждали сигнала к наступлению.

Чжурчжэни не замедлили явиться. По приказу Юэ Фэя воины обрушились на врага. Только так можно описать этот бой:

Залпы пушек

Потрясают небеса,

Землю в дрожь

Повергла страшная гроза.

Залпы пушек

Потрясают небеса,

А над морем-океаном так внезапно разразилась

Эта страшная весенняя гроза!

Гонг тревожный

Звоном землю оглушил —

Это молнии сверкают, лижут горные утесы,

Низвергая скалы мощные с вершин!

Тиграм лютым уподобясь,

Люди мечутся у гор,

Их, подобные драконам,

Кони мчат во весь опор!

На трезубец

Поднят меч

И на посох —

Булава.

Удалая голова

Покатилась с чьих-то плеч,

А секира до седла

Чье-то тело рассекла!

Глазом

Кто б успел моргнуть?

В миг единый

И короткий

Там – копье

Прошло сквозь грудь,

Здесь – клинок

Вонзился в глотку,

И трезубец

Жертвы ждет:

Жаждет

Распороть живот!

Люди яростно дерутся —

Беспощадно, что есть мочи,

И друг друга убивают,

А потом ногами топчут.

У коней в горячей схватке

Накаляются копыта,

И тела, тела повсюду —

Поле трупами покрыто.

Стрелы, впившиеся в тело,

Подыхающие кони,

Кто-то кличет друга, брата,

Кто-то плачет, кто-то стонет.

Чуя смерть, зовут на помощь, —

Только разве кто ответит?

К сыновьям отцы взывают,

И к отцам взывают дети…

Солнце скрылось. Ночь настала

На поруганной земле.

Горько плачут души павших,

Тонет мир в туманной мгле…

Воистину во время этой великой битвы содрогалась земля и померкло солнце.

Юэ Фэй сражался в самой гуще врагов, его копье разило без устали. Он напоминал беснующегося дракона, и при виде его чжурчжэни с воплями разбегались, как от владыки ада Янь-вана.

Наконец войска Юэ Фэя соединились с войсками Чжан Цзюня и Лю Ци. Юэ Фэй передал на их попечение императора, а сам снова повел войско в бой. Сражение продолжалось до самого рассвета. Цзиньские войска были полностью разгромлены.

Несколько дней преследовал Юэ Фэй чжурчжэней и дошел до самого Цзиньлина. На подступах к городу дорогу бегущим преградил Ди Лэй – начальник передового отряда Фу Гуана – и перебил еще многих цзиньских воинов.

Как раз в то время, когда Ди Лэй сражался с противником, подоспел Юэ Фэй. В общей свалке невозможно было разобрать, кто с кем дерется, и юаньшуай столкнулся с Ди Лэем. Почувствовав тяжелый удар, Юэ Фэй воскликнул:

– Ты кто такой? Как у тебя хватает смелости преграждать путь моему войску?

Ди Лэй посмотрел на противника, узнал великого полководца и в страхе бросился прочь, а Юэ Фэй продолжал погоню.

Учжу стремился на север. Он уже почти добрался до реки, как вдруг услышал горестные вопли своих воинов: река оказалась широкой, и переправиться через нее было не на чем. А сунские войска наседали. Учжу тоже пришел в отчаяние, обратил лицо к небу и воскликнул:

– Небо, ты хочешь меня погубить! Никогда еще я не терпел такого поражения на Срединной равнине! Неужели меня никто не спасет?!

Тут военный наставник указал рукой на реку и воскликнул:

– Смотрите, господин!

Учжу оглянулся и увидел плывущие по реке боевые суда – это Цао Жун и Ду Цзи отступали после поражения, которое им нанес Цзун Фан.

– Спасайтесь на корабле! – крикнул Хамичи.

Люди на судах тоже увидели своего повелителя и поспешили пристать к берегу. Учжу и его военный наставник успели сесть на суда, а цзиньские воины, которые остались на берегу, были безжалостно изрублены.

Потомки сочинили по этому поводу следующий стих:

Мнили много они о себе,

Сотни тысяч цзиньских вояк,

Полагая, что Гао-цзун

Вновь