Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях - Иван Егорович Забелин

слов от Федоса, что он ее, Федосью, называл беспелюхою, не слыхали, а называл ли он, Федос, ее, Федосью, такими словами до нас или после нас – того мы не ведаем. Того ж дни того ж чину сын боярской Влас Пестов по евангельской заповеди Господней сказал: дневал-де он на Светлишном крыльце в субботу и пришол-де на крыльцо сын боярской Федос Новашин к жене, и в то ж время вышла на крыльцо мастерица Федосья Кашинцова и учела говорить Федосу: ты-де у меня жонку подговорил; и Федос-де ей говорил: я-де у тебя жонки никакой не подговаривал; и Федосья-де ему, Федосу, говорила: ты-де ведомой подговорщик, лицом-де ты жонку да девку отдал Варваре Бахтеяровой; и Федос-де против тех ее слов назвал ее, Федосью, беспелюхою».

* * *

В 1670 г. бил челом государю постельной сторож Кондрашка Захарьев: «Жалоба, государь, мне на истопника Костянтина Чулкова; в нынешнем, государь, в 178 г. генваря в 27-й день на твоем государеве дворе против Постельного крыльца, ухватя меня, холопа твоего, он, Костянтин, поперег, переломил у меня ногу, левую ногу берцо, надвое; и ныне я от того увечен. Милосердый государь! Пожалуй меня, холопа своего, вели, государь, о том свой государев указ учинить. Царь государь, смилуйся!» Помета: «178-го генваря в 31-й день сыскать ссылочными людьми».

* * *

В 1693 г. августа 3-го бил челом государям Мастерской палаты государынь цариц и царевен подьячий Василий Клушин. «Сего-де числа был он в Мастерской полате, сидел за столом, где они, подьячие, садятся; и в то-де число пришод в Мастерскую полату закройщик Яков Матвеев и сидел за поставцем, где делают платье. И, издеваясь, говорил ему, Васильке „Добр-де подьячей, да язык высуня, пишет“; если б-де я, шод, и сзади его ударил, и язык-де бы ему пришиб. И иные многие издевочные слова ему говорил. Да в тех же-де речах молвил ему, Василью: „Не поможет-де тебе и царевна, что я над тобою сделаю“. А которая именем, того не молвил. И про иных, его братью, подьячих, говорил, бесчестя его, Василья, и иных его братью подьячих: что будто и в холопи к нему иной подьячей бьет челом. И он-де, Василий, ему, Якову, запрещал и унимал, чтоб он неприличных слов не говорил, и его, Василья, и иных его братью подьячих не бесчестил. А слышали-де те его слова портные мастеры Андрей Якимов, Андрей Моисеев, Афонасий Селуянов; чеботники Селиверст Филипов, Андрей Иванов. И чтоб великие государи пожаловали его, велели про те его, Яковлевы, слова розыскать и свой государев указ учинить. И против того его словесного челобитья в Мастерской полате закройщик Яков Матвеев допрашиван, а в допросе сказал: подьячей-де Василий Клушин говорил ему, Якову, что будто он, Яков, не по делом на них, подьячих, находит и называл его чортом и бранил матерны. И он-де, Яков, против его, Васильевых, слов, что добр не подьячей, да язык высуня, пишет: и если б-де он шол и сзади его ударил и язык бы-де пришиб – говорил. А что: не поможет-де тебе и царевна, что я над тобою сделаю, – таких слов он, Яков, ему, Василию, не говаривал. А про подьячего ж-де, что в холопи к нему бьет челом, он, Яков, говорил же. А опричь-де тех слов он, Яков, ему, Василью, не говорил, и в том-де он, Яков, шлется на тех людей, которые в словесном его, Васильеве, челобитье написаны. А затеял-де Василий на него, Якова, что будто говорил он, Яков, про царевну за то: будучи он, Яков, в походе в с. Коломенском, говорил им, подьячим, Ивану Протопопову и ему, Василью, что они людей своих и иных лишних людей в Мастерскую полату не пускали, для того, что он, Яков, застал их в полате и из полаты высылал вон; и в том-де он, Яков, шлется на мастеровых людей, которые в то время были».

* * *

Весьма любопытное и по речам бесчестья совсем уголовное дело возникло в 1649 г. по случаю не только оскорбительной лично, но и очень важной клеветы на окольничего Богдана Матвеевича Хитрово – впоследствии самого приближенного к государю лица, получившего звание боярина, оружейничего и дворецкого и со славою управлявшего дворцовым ведомством и при царе Алексее Михайловиче, и при его сыне Федоре Алексеевиче. Надо упомянуть, что дело возникло спустя с небольшим только год после известного Московского мятежа в июне 1648 г. Окольничий Хитрово обвинялся именно как один из заводчиков мятежа. Обвинение было страшное, и потому Хитрово поспешил подать государю следующую челобитную:

«Царю государю и великому князю Алексею Михайловичу всеа Русии, бьет челом холоп твой, Богдашко Хитрово. В нынешнем, государь, в 157 г. июля в 11 день, как ты, государь, был у панахиды у Архангела Михаила, и в то, государь, время лаял, и бесчестил, и позорил, и дураками называл племянников моих – Ивана, Богданова сына, да Ивана Савостьянова, сына Хитрово, – Ефрем Юрьев, сын Бахметев. Да в то же, государь, время он же, Ефрем Бахметев, у Архангела Михаила и на Постельном крыльце меня, холопа твоего, лаел и бесчестил и называл меня гильшиком и заводчиком и сказывал, что будто я, холоп твой, будучи на твоей государеве службе, на Азовской степи, на Синбирском, завод заводил в убойстве боярина Бориса Ивановича Морозова; и будто писал я, холоп твой, грамотки к боярину князю Алексею Никитичу Трубецкому и к дядьям своим о заводе дурном и о убойстве боярина Бориса Ивановича. И я, холоп твой, такого заводу дурного не заваживал и боярину князю Алексею Никитичу и к дядьям своим о таком деле грамоток не присылывал; а дядей, государь, у меня, холопа твоего, кроме постельничего Михайла Алексеевича Ртищева, никого нет; а преже, государь, сего родители наши служили вам, великим государем, и в измене, и в гильшиках, и в заводчиках нигде не бывали; а отец, государь, его, Ефремов Юшка Бахметев, вам, государям, изменял и с Польскими, и с Литовскими людьми под Москву приходил; а в то, государь, время дядя мой родной – постельничий Михайло Алексеевич Ртищев, вам, великим государям, служил и в тюрьме сидел, а в измене и в гильшиках нигде не бывал. Да он же, государь, Ефрем Бахметев, при многих людях мне, холопу твоему, грозил, что мне быть разорену и сослану. Милосердый государь (т.), пожалуй меня, холопа своего, вели, государь, про то дело сыскать стольники, и стряпчими, и дворяны московскими, и жильцы, и всяких чинов людьми, которые в то время тут были, как он меня, холопа твоего, у Архангела в церкви и на Постельном крыльце лаял, и бесчестил, и гильшиком называл, и разореньем, и ссылкою грозил, своему государеву боярину, кому ты, государь, укажешь; и по сыску, государь, на такого изменничья (сына) вели мне, холопу своему, дать оборон по своему государеву милостивому