Синопское сражение. Звездный час адмирала Нахимова - Владимир Виленович Шигин

Молдавия и Валахия отходили к Австрии; Крым, Грузия отдавались Турции; Черкессия становилась или «независимой», или передавалась под суверенитет султану. Граница России на юге устанавливалась по линии Кубани и Терека. Для Англии же Пальмерстон мечтал прибрать к рукам Архангельск, откуда бы британские купцы могли торговать с Востоком.

Мало кто знает, что новообразованный англо-французский союз его участники именовали ласково – «Антант кординаль», что в переводе с французского значит – «Сердечное согласие». Это была та же самая знаменитая Антанта, к которой на свое горе в начале ХХ века примкнет и Россия, после чего будет окончательно сокрушена предавшими ее союзниками. Пока же Антанта делала лишь свои первые шаги, но направлены они были, разумеется, уже против России.

С каждым днем становилось очевидным и то, что руль британской политики надежно перехватил из рук миролюбивого Эбердина рьяный русофоб Пальмерстон. Нашего посла в Англии барона Бруннова никто более не замечал и с его мнением не считался.

– Мне кажется, что если бы я завтра исчез, то этого в Лондоне никто бы не заметил! – горевал престарелый посол.

Перед отъездом лорд Стрэтфорд получил два инструктажа. Во время первого из них премьер-министр Эбердин призывал его к сдержанности и миролюбию. Второй инструктаж провели лорд Кларендон и Пальмерстон. Не в пример первому, он был долог и обстоятелен.

– Первая задача состоит в том, чтобы убедить турок уступить все спорные моменты о святых местах. Когда же окажется, что русскому царю этого мало и Меншиков от его имени выдвинет территориальные требования, надлежит спровоцировать турок на войну с Россией, – изложил министр иностранных дел свой план действий.

– Это и есть главная моя задача? – спросил посол.

– На первом этапе да! – засмеялся Пальмерстон. – Но только на первом! Пока русские будут драться с турками, мы втянем в войну Францию с Австрией, а затем и сами выступим на стороне коалиции. Такого удара русским уже не выдержать! Мы вышибем Россию с главной сцены и заставим навсегда занять место в зрительских рядах!

– Однако русские умеют быстро вставать на ноги! – неуверенно покачал головой Стрэдфорд-Каннинг.

– Милый Чарльз! – засмеялись лорды-министры. – Поглядите сюда!

Пальмерстон раскатал перед послом карту. Стрэдфорд удивленно поднял глаза:

– Я ничего не понимаю! Здесь совершенно иные очертания границ!

– Совершенно верно! Это границы недалекого будущего. Смотрите внимательно!

Красным карандашом Пальмерстон яростно чиркал разложенную на столе карту.

– Начнем с севера! – сказал он. – Аландские острова и Финляндию мы возвращаем Швеции, Прибалтику отдаем Пруссии, Польшу мы восстанавливаем, как королевство. Ей же мы отдадим и всю Украину. Это польское образование станет барьером между Россией и германскими землями.

– А что вы предполагаете делать с югом? – заинтересовался лорд Россел, лорнируя карту.

– На юге все будет просто! – улыбнулся ему премьер-министр, и карандаш устремился далее. – Вот смотрите! Австрия получит Молдавию, Валахию, а на десерт устье Дуная, Крым и Кавказ отойдут к Турции. При этом на Северном Кавказе мы устраиваем особое государство – Черкессию. Оно будет формальным вассалом султана, но фактически нашим лимитрофом. Для себя мы оставим архангельский порт и вологодские леса. Там будет генерал-губернаторство.

– Но зачем нам какая-то Черкессия? – поднял близорукие глаза Стрэтфорд.

– Отбиваясь от набегов черкесских разбойников, русским будет уже не до европейских дел. Мы развалим восточного колосса и вернем Россию к временам татарского ига.

– Это поистине грандиозно! Да поможет нам Бог! – растянул губы в улыбке Стрэдфорд-Каннинг. – Что касается меня, джентльмены, то я сделаю все от меня зависящее, чтобы воплотить эти прожекты в жизнь! Можете не сомневаться в моем усердии!

– А мы и не сомневаемся! – закивали головами лорды-министры. – Мы верим в общий успех!

– Вся проблема сегодня лишь в русской армии и флоте! – раздраженно дернул головой премьер-министр и в сердцах бросил свой красный карандаш

Тот резво прокатился по Финляндии и Польше, затем, все ускоряясь, миновал Молдавию с Валахией и, пересекая Дунай, остановился посреди Черного моря.

– Вот вам, господа, и знак! Именно здесь, на Черном море, и будет скоро решена судьба Европы! – пафосно воскликнул премьер-министр.

Спустя несколько дней статс-секретарь Министерства иностранных дел лорд Кларендон в своем выступлении в парламенте уже публично озвучил и план будущего раздела России. Согласно плану Кларендона от России отторгалась почти вся ее европейская часть с Финляндией, Архангельском, Прибалтикой, Польшей, Украиной, Молдавией, Крымом и Кавказом. Свое выступление Кларендон закончил витиеватой фразой о традиционной английской умеренности, бескорыстности, ну и, разумеется, о демократичности и миролюбии.

Зигзаги истории имеют свойство повторяться в различных эпохах. И нам, уважаемый читатель, надо помнить, что тогда, в середине ХIХ века, британский истеблишмент готовил нам свой план «Барбаросса», который почти сто лет спустя будет лишь повторен Гитлером. Увы, хотелось бы этого кому-то или нет, но об этом говорят факты!

Глава четвертая

Посольство князя Меншикова

До сих пор историки не пришли к единому мнению относительно личности князя Меншикова. Диапазон отзывов о нем чрезвычайно велик – от восторгов о честности и образованности, уме и остроумии князя до откровенных проклятий. Что и говорить, князь Александр Сергеевич Меншиков был фигурой сложной и неоднозначной.

Князь слыл заядлым библиофилом и обладателем громадной библиотеки на всех языках Европы, был скептиком и циником, откровенно презиравшим тех, кого считал глупее себя. При этом себя князь ценил так высоко, что когда однажды ему было предложен пост посла в Саксонии, он возмутился таким оскорблением и подал в отставку. Будучи очень богатым, Меншиков никогда не воровал казенных денег, что было в то время редкостью. При этом Меншиков был не лишен административных способностей и лично храбр.

Что касается императора Николая, то он на протяжении всего царствования был о князе самого высокого мнения. Николай поручал ему самые разнообразные дела, и Меншиков с ними неплохо справлялся. Он был финляндским генерал-губернатором и командовал войсками, возглавлял Главный морской штаб и успешно штурмовал Анапу с Варной в прошлую турецкую войну, затем и вовсе исполнял обязанности морского министра.

И вот теперь Николай решился доверить своему любимцу дипломатическое поприще, причем доверить в самый ответственный момент для России. От того, как справится князь с возложенной на него задачей, зависело слишком много.

Сам Меншиков о новом назначении говорил с иронией, хотя в успехе своей поездки нисколько не сомневался.

– Я должен заниматься ремеслом, к которому у меня нет ни малейших способностей! – шутил князь в узком кругу перед отъездом из Петербурга. – Мне предстоит беседовать с неверными о церковных материях! Но не это главное! Мы готовимся воевать не с Европой, а с больной Турцией! Сомнений в исходе этой драки