Лотосовый Терем - Тэн Пин

Шэ Ман, разумеется, не знал, что в трёх фразах этого инспектора, приехавшего с тайной проверкой, две являются неправдой и полнейшей чушью, и испугавшись его резких слов и сурового вида, тотчас мертвенно побледнел и поспешно поднялся на ноги.

— Как же такое вышло? Я… я не знал… В таком случае… немедленно отправлюсь расследовать.

— Не спешите, господин Шэ, — сказал Ли Ляньхуа. — Раз уж вы пришли с визитом, мой господин желает спросить вас, не могут ли быть странности в “провале” как-то связаны с тем делом об убийстве в семье Янь?

— Это… мне не известно, — ответил Шэ Ман.

— В “провале” находятся два неопознанных скелета, судя по их состоянию, боюсь, они умерли тоже тридцать лет назад, как и когда произошло убийство в семье Янь.

У Шэ Мана вся голова вспотела.

— Не имея доказательств, разве могу я легкомысленно утверждать?

— Господин Шэ мудр, — улыбнулся Ли Ляньхуа.

Друзья уже много лет понимали друг друга без слов, так что Фан Добин вмешался:

— Не было ли странностей в семье Янь до убийства? Возможно, видели какого-то подозрительного человека странной наружности?

— Тогда не я был начальником уезда, — смутился Шэ Ман. — Согласно записям, похоже, ничего подозрительного не нашлось.

— А жив ли ещё тот человек, что осматривал безголовое тело Янь Цинтяня? — спросил Ли Ляньхуа.

— Тот осмотрщик трупов был очень стар, он скончался в прошлом году, голову Янь Цинтяня так и не нашли, боюсь, уже невозможно что-либо узнать о той смерти, — горько усмехнулся Шэ Ман.

— А-а, — протянул Ли Ляньхуа, но больше ничего не сказал.

Фан Добин подождал и, видя, что он не продолжает расспросы, сам принялся наспех соображать.

— Семья Янь тогда считалась богатой, как же дошло до того, что Янь Фу зарабатывает на жизнь кузнечным делом? Неужто госпожа Янь после убийства мужа и правда сбежала со всеми ценностями? И ничего не оставила Янь Фу?

— Потому что вскоре после убийства в доме Янь случился пожар, и все ценности сгорели подчистую, так что от богатства осталось одно название.

— Кто совершил поджог? — спросил Фан Добин.

Шэ Ман поколебался.

— Согласно записям, пламя занялось глубокой ночью, в “Саду чистой воды” только послышался грохот, из внутренних покоев Янь Цинтяня и госпожи Янь вырвалось облако огня, и поместье семьи Янь мигом сгорело дотла. Даже если бы несколько человек подожгли одновременно, огонь не разгорелся бы так быстро, а потому, вероятно, это был небесный огонь.

— Небесный огонь? — переспросил Фан Добин. — Какой ещё небесный…

Ли Ляньхуа кашлянул.

— Так семью Янь покарали Небеса, ниспослав на них гром и молнии и испепелив дотла.

Фан Добин неловко потёр лицо, так небесный огонь — удар молнии. Шэ Ман со своим советником трепетали от страха, Фан Добин с Ли Ляньхуа подыгрывали друг другу. Когда обсуждение дела пошло по пятому-шестому кругу, Шэ Ман наконец не выдержал, поднялся и почтительно сложил руки.

— Время уже позднее, я должен идти. Если понадоблюсь вам, пожалуйста, отправьте человека в управу уезда Уюань.

— Конечно, конечно, — тут же обрадовался Фан Добин. — Ступайте осторожно, господин Шэ.

— Благодарю за ваш труд, господа, — смущённо сказал Ли Ляньхуа.

Шэ Ман даже ответить не решился и стремительно ушёл вместе со своим советником.

Когда старики ушли, Фан Добин тут же обессиленно рухнул на стул.

— Ли-цветочек, по-моему, нам с тобой лучше как можно скорее бежать отсюда.

— Почему это? — спросил Ли Ляньхуа.

— Пока мы тут сидим, как приедут власти с проверкой, и что я тогда буду делать? — завопил Фан Добин. — Если не уйти сейчас, то когда?

— А, — отозвался Ли Ляньхуа и пробормотал: — Бояться следует не внезапного приезда властей, куда страшнее другое…

Окончание фразы Фан Добин не расслышал и переспросил:

— Что?

— Куда страшнее… — Ли Ляньхуа изогнул уголки губ в нежной улыбке. — Если к дверям явится Яньло-ван.

— Чего? — обескураженно спросил Фан Добин. — Как это Яньло-ван явится к дверям?

— Яньло-ван, тот самый, что если захочет твоей смерти к третьей страже, до пятой ждать никто не посмеет. — Ли Ляньхуа с сожалением посмотрел на Фан Добина, покачал головой и вздохнул. — Ты выслушал такую длинную историю, а так ничего и не понял. 

Глава 51. Провал

— Понял что? — Фан Добин уставился на Ли Ляньхуа. — Неужто ты разобрался, кто застрелил Хэй Сишуая? Или почему несколько десятков лет назад госпожа Янь решила убить Янь Цинтяня? — Он ни капли в это не верил, пусть Ли Ляньхуа и правда немножко умнее его, но судя по рассказанному Шэ Маном, дело было слишком запутанное и небрежно записанное, к тому же, кто знает, что в этих документах истинная правда, а что — полная чушь?

Ли Ляньхуа раскрыл ладонь и с досадой посмотрел на “рубец”.

— Ни в чём я не разобрался, вот только заметил, что фамилия семьи — Янь, и у Яньло-вана тоже фамилия Янь.

Фан Добин остолбенел.

— Хочешь сказать… “Сад чистой воды” семьи Янь — это “Чертоги Жёлтого источника”? А Янь Цинтянь на самом деле Яньло-ван?

Ли Ляньхуа вздохнул.

— Если Янь Цинтянь был Яньло-ваном, то он должен был обладать невиданным боевым мастерством, разве такой человек мог погибнуть от руки своей жены? Неужели её боевое мастерство было выше?

Фан Добин снова замер.

— Это… ну… даже героям сложно преодолеть чары красавицы… Был неосторожен и умер под пионом*, такое тоже случается.

Имеется в виду смерть во время любовных утех.

— Это первый вопрос, — пробормотал Ли Ляньхуа. — Опустим пока, почему Янь Цинтянь погиб от руки жены, но кто тот человек, что умер в “провале” вместе с “Бычьей головой и Лошадиной мордой”?

— Один из них точно должен быть Яньло-ваном, — воскликнул Фан Добин.

Ли Ляньхуа, словно и вовсе не слыша друга, продолжал бормотать:

— Это второй вопрос. Опуская смерть Янь Цинтяня и подозрения о личности скелета, каким образом исчезнувший в “провале” а-Хуан утонул в реке уезда Уюань? Это третий вопрос. И наконец, что именно выстрелило в Хэй Сишуая?

— Ты меня спрашиваешь, а мне кого спросить? Как… как это всё связано с Яньло-ваном?

Ли Ляньхуа посмотрел на него с жалостью, взглядом, каким часто смотрел на него… как будто смотрел на свинью.

— Ты правда не понял?

— Понял что? — Фан Добин чуть не сошёл с ума — только что этот занудный Шэ Ман шесть раз изложил историю семьи Янь, естественно, он услышал каждое слово, однако ничего толкового.

Ли Ляньхуа с превеликим огорчением покачал головой.

— Шэ