Звери в моей жизни. Путь кенгуренка. Поймайте мне колобуса. Поместье-зверинец - Джеральд Даррелл

Все же мы ухитрились слегка развернуть ее, и Майк сделал новую попытку. Опять он услышал какой-то двойной стук, похожий на сердцебиение, но полной уверенности у него не было. Мы сдались. Майк вышел из клетки и отряхнул солому со своего безупречного костюма.

– Не могу сказать ничего определенного, – заключил он. – Мне кажется, она беременна, но она лежит так, что точно определить сердцебиение я не мог. Придется уж вам набраться терпения и ждать.

Так мы и поступили. Бали день ото дня становилась все круглее и круглее, все ленивее и добродушнее. В одно прекрасное утро, войдя пораньше в Дом млекопитающих, Джереми, к своему величайшему огорчению, обнаружил, что Бали произвела на свет мертвое дитя. Он вынес его из клетки, и мы исследовали младенца. Видно, мы ошиблись, определяя срок беременности Бали, потому что плод, в общем-то вполне нормальный, оказался недоношенным.

Правда, такие случаи не редкость, когда дикие животные рожают впервые. В какой-то мере нас утешило то обстоятельство, что мы считали Бали слишком молодой для материнства, а оказалось, что она в принципе уже способна произвести на свет здорового детеныша. Будем надеяться, что в следующий раз нам больше повезет!

Видимо, Бали пришлось по душе, как ее обхаживали, когда она была беременна, потому что вскоре мы снова обнаружили у нее знакомые симптомы. Опять ее окружили вниманием, отделили от супруга, кормили самыми лакомыми яствами; снова к ней в клетку пришел добродушный человек и прослушал весь живот стетоскопом – безрезультатно.

Предполагаемый срок беременности давно прошел, но мы все держали орангутанов порознь. Наконец решили, что Бали нас провела. И не ошиблись: как только их с Оскаром воссоединили, ее живот и груди опали. Мы здорово обиделись на Бали за такой розыгрыш, однако не теряем надежду, что в один прекрасный день она все-таки станет матерью.

Снова пришла весна, и снова мы с Шепом одержимы одной мыслью: размножением белоухих фазанов. Петушок все еще сильно хромал, и мы не сомневались, что он не сумеет выполнить свои супружеские обязанности. Может, прибегнуть к искусственному осеменению? На домашней птице этот способ хорошо отработан, но к диким птицам его почти не применяли. Мы связались с лучшими экспертами Англии и континента, однако итог был неутешительным: коль скоро у нас всего одна пара и вид такой редкий, не стоит рисковать. Лучше оставить их в покое и уповать на то, что петушок в конце концов окрепнет.

Пришло время мне отправляться в ежегодный отпуск в Грецию. Разумеется, настоящего отпуска у меня никогда не бывает, потому что, удалившись от телефонов и прочих помех, я обычно стараюсь сосредоточиться и написать очередную книгу.

Итак, я нежился под солнцем Греции, любовался весенним цветением и оливковыми рощами, а потом мы не торопясь взяли курс домой через Францию, пользуясь случаем разговеться как следует. Кэт и Джереми писали нам обо всем, что происходило в зоопарке. Случись что-нибудь экстренное, они знали, куда мне звонить, чтобы я тотчас вылетел домой.

Хитроумный обмен со Смитсоновским институтом в Вашингтоне, устроенный Джереми, позволил нам получить несколько разных тенреков – маленьких зверюшек, напоминающих ежа. Этим своеобразным мадагаскарским насекомоядным тоже грозит полное истребление, поэтому мы были рады возможности разводить их у нас в зоопарке. Когда половина Франции осталась позади, я решил сам позвонить Кэт – спросить, как поживают наши тенреки, и сообщить примерную дату нашей высадки на Джерси. Сидя за столиком в кафе и потягивая чудесное белое вино, я размышлял, с чего начать – с устриц или с улиток; в это время подошел официант и сообщил, что Джерси на проводе.

– Я поговорю, – сказала Джеки, предоставив мне продолжать упоительное чтение меню.

Вскоре Джеки вернулась, и по ее сияющему лицу я сразу понял, что случилось нечто из ряда вон выходящее.

– Какие новости? – спросил я.

– Ни за что не угадаешь!

– Ладно, не морочь мне голову, говори скорей!

– Белоухие отличились, – сообщила она. – Снесли девятнадцать яиц, и Шеп говорит, что из четырнадцати вылупились цыплята.

Трудно выразить, что я испытал в эту минуту. Сперва – недоверие. Потом меня с головы до пят охватило ликование. Ведь если мы благополучно вырастим четырнадцать белоухих фазанов, у нас будет самое большое «племенное стадо» в мире, не считая Китая. Пусть даже подтвердится, что этой птицы в естественных условиях больше нет, – теперь в наших силах спасти ее от полного исчезновения.

Наконец-то фонд начинает служить цели, ради которой я его создавал! Мы заказали роскошный обед и отметили славное событие обильным возлиянием. Весь следующий день, провожая взглядом чудесные французские пейзажи, я думал про себя: «Четырнадцать штук! Четырнадцать штук!.. С двумя взрослыми – шестнадцать! А если и на следующий год курочка не подведет… Бог мой! Мы сможем разослать белоухих фазанов во все зоопарки мира, чтобы судьба их зависела не от нас одних. Господи, хоть бы цыплята были разнополые… Надо будет устроить для них отдельные вольеры… Это просто необходимо…»

В радужном настроении мы доехали до побережья и переправились на Джерси. Прибыв в зоопарк, я немедленно вызвал Шепа.

– Что я слышу? – спросил я. – Ты угробил наших белоухих фазанов?

– Ага, – ответил он. – Чего уж тут запираться: все до одного околели. Жаль, конечно, да что теперь поделаешь.

– Ладно, балда, пошли, показывай!

Шеп отвел меня к загонам, где озабоченная курочка хлопотала вокруг своих чад, которым исполнилось почти десять дней. Цыплята были отличные, крепенькие, и Шеп позаботился о том, чтобы у них был совершенно чистый грунт, так что мы вполне могли надеяться сохранить весь выводок.

Я пригласил Шепа к нам, откупорил шампанское, и мы выпили за здоровье друг друга и белоухих фазанов. После длинной череды неудач и огорчений наступил час торжества.

Раскапываем попокатепетль

Особую прелесть и красоту здешним видам придает внушительная панорама горных цепей, причудливые вершины которых являют собой подлинное чудо природы. Прибавьте к этому теплый климат, а также самобытную флору и фауну.

Путеводитель по Мексике

В один прекрасный день, прочтя очередные письма и перейдя к журналам, я обратил внимание на одну статью в «Энимэлз». Некий Норман Пеллем Райт рассказывал о своеобразном маленьком зверьке – так называемом вулканическом кролике, или тепоринго. Я слышал об этом кролике, но не подозревал, что ему грозит полное истребление. У тепоринго весьма ограниченный ареал, он обитает лишь на склонах