Дух чернильницы. История о том, как победить страх писа́ть - Анастасия Александровна Логинова

И она истерично всхлипнула.

– Это ладно, если ради выкупа, – вытер пот со лба папа Бокин. – Тогда можно постараться насобирать денег. Но Паша же уникально талантливый ребёнок! Что, если они его похитили ради его мозга? Что, если они планируют воспитать из него злого гения?

Макс с Лесей обменялись скептическими взглядами. Может, папа Пашки пересмотрел шпионских фильмов? Паша, конечно, отлично учится и почти по всем предметам опережает программу, но до гениального злодея он ещё не дорос.

Только что в кабинете было немного нервно, слегка шумновато, слезливо и трепетно. Но как только заговорил Олег Борисович, сразу всё замерло. Этот человек обладал удивительным свойством: он был молчаливее всех, кого Макс когда-либо встречал, но стоило ему заговорить, все слушали только его.

– Предлагаю поискать телефон Павла по геолокации. Его телефон включён?

– Да, – робко пискнула в ответ мама Бокина. – Включён. Только Павлик трубку не берёт.

– Проверьте, где он: до сих пор в школе или нет.

Папа Бокин достал свой телефон и начал копаться в настройках. И в этот момент раздался взрыв.

Глава 14. Взрывная развязка

Звук взрыва был приглушённым, как будто включили телевизор на неполную мощность. Но, судя по тому, как звякнули выбитые стёкла и задрожали стены школы, это была не запись. Что-то взорвалось по-настоящему.

– Мамочки, – тоненько произнесла Маша Ивановна. – Террористы…

– И они взяли Павлика в заложники, – подхватила мама Бокина.

Олег Борисович поднялся с кресла и мгновенно переместился к двери. Он обернулся к остальным и твёрдо сказал:

– Всем оставаться здесь.

Вышел и закрыл за собой дверь. На ключ.

И тут заговорили все разом. Мама Леночка кинулась к двери, что-то причитая, тоненько и жалобно. Бокин-папа успокаивал её, обнимая и пытаясь усадить на стул. Захар тайком снимал всё это на телефон. Леся сидела на стуле, уставившись перед собой, и часто-часто постукивала себя по кончику носа. А Макс взял с подоконника чернильницу, закрыл, положив в карман, и сильно сжал в ладони.

Странно, но именно ощущение чернильницы в руке придало ему сил и веры в то, что всё будет хорошо. Не может же плохо закончиться тот день, в котором Макс не только познакомился с ожившей плесенью, но и помог ей превратиться в маленького человечка, познакомился и подружился с ним, а главное, преодолел свою самую большую проблему. Он научился описывать на бумаге то, что раньше мог только сказать вслух! Вот это и есть настоящее волшебство! А раз на свете есть волшебство, раз случаются чудеса, то и с Пашкой не может случиться ничего плохого, правда?

Макс хотел сказать это Лесе, успокоить её, но не успел. Щёлкнул дверной замок, дверь кабинета директора распахнулась, и внутрь ввалился изрядно потрёпанный Пашка, а за ним Олег Борисович.

На лице директора явно прослеживался тщательно сдерживаемый гнев. Взгляд тяжёлый, холодный, ноздри раздуваются, губы сжаты в тонкую нитку. Если бы он орал, и то было бы не так страшно!

Пашка пулей влетел в центр комнаты. Его одежда была в дырках и белёсых пятнах, на щеке виднелась длинная царапина, лицо было красным, а волосы – взъерошенными.

Мама Леночка пискнула что-то, попыталась вскочить со стула и броситься к сыночку, но под взглядом директора вздрогнула и медленно опустилась на место. Все молчали. Тяжёлая аура Олега Борисовича не располагала к расспросам. Хотя, конечно же, любопытство терзало всех присутствующих.

Во всяком случае, так думал Макс. У него-то самого была куча вопросов. Где террористы? Зачем им был нужен Пашка? Что это был за взрыв?

– Рассказывай, – наконец прервал молчание директор.

Никаких террористов ни в школе, ни около не было. Всё оказалось гораздо проще. Когда Пашку отправили с урока «подумать над своим поведением», он решил использовать внезапно образовавшееся свободное время с пользой.

Бланк с заявкой на участие в программе для одарённых детей был испорчен, но ведь, кроме заявки, надо было приложить ещё описание химического эксперимента! И Пашка отправился в школьную лабораторию.

Конечно же, обычно она была заперта на ключ. Но Пашка был любимчиком у учительницы химии, поэтому ему не раз доверяли ключ, чтобы подготовить лабораторию к уроку. Вот и в этот раз никто не заподозрил, что Пашка решил «похимичить» самостоятельно, без присмотра учителя.

Тут-то он и развернулся! У него уже был готов список опытов, которые он хотел опробовать, чтобы выбрать, какой из них подойдёт для включения в заявку. И сейчас всё совпало: время, желание и возможности. Кое-что из химических реагентов было у Пашки с собой, кое-что нашёл в лаборатории, там же взял защитное оборудование и инструменты.

И Пашка пропал! Потерял счёт времени, не уследил, что давно закончился не только урок, с которого его выгнали, но и все остальные тоже! Не слышал телефона, который был в беззвучном режиме. Забыл, что его должны были встретить родители, чтобы отвезти к стоматологу. Пропустил обед, в конце концов! Страсть к химии победила голод, ответственность и всё остальное тоже.

– Знаете, как круто самовозгорается перманганат калия, если в него добавить глицерин! – с горящими глазами рассказывал Пашка. – А вот когда я…

– Не стоит, – оборвал восторги Пашки директор. – Ближе к делу.

В общем, когда список из более-менее безобидных экспериментов закончился, Пашка решил, по его словам, исследовать химическую активность щелочных металлов. Что это такое, Макс не только не представлял, но и не имел никакого желания разбираться. Это же надо додуматься – смешивать вещества, которые вместе могут взорваться! Нет, спасибо, химия – это наука не для него, не для Макса.

Пашка, застенчиво почесав затылок, признался, что взрыв он и хотел получить. Только не рассчитал его мощность: использовал в опыте слишком большой кусок металлического натрия.

– Но, Павлик, – растерянно сказала его мама, – откуда же у тебя большой кусок металлического натрия? Я сомневаюсь, что у вас в школьной лаборатории мог такой храниться.

– А я догадываюсь откуда. – Мрачный папа Бокин подошёл к сыну и схватил его за ухо. – Видимо, кто-то не только в школьной лаборатории похозяйничал, но и у меня на производстве.

Видеть, как Пашку выводят из кабинета за ухо, как нашкодившего щенка, было неловко, и Макс отвернулся, как будто увлечённый разглядыванием пейзажа за окном. Странно, ещё даже не начало темнеть, а казалось, что за этот день прошла целая жизнь! Ну или по крайней мере половина.

Мама Бокина заверила