Твари Бермудского треугольника - Катарина Ховард

работой. На штурвале Нэйта он не обнаружил, а профессор сидел на носу корабля. Блондин медленно, словно прогуливаясь по аллее, залитой солнечным светом, прошёл по палубе и остановился справа от Тома. Тот спешно делал какие-то заметки на помятом листке размашистым почерком, разглаживая бумагу на колене.

– Чем занимаешься?

Белфоер вздрогнул и лихорадочно сложил листы в одну стопку.

– А, я просто… Просто записываю, можно сказать это бортовой журнал, фиксирую наш путь.

Он нервно улыбнулся парню и сунул листы во внутренний карман своего походного жилета. Поправив очки на носу, он потянулся и щурясь взглянул на чистое небо.

– К вечеру будем у входа в пролив. Ты готов? – Опросил он Кэма.

– Всегда готов. А где Нэйт?

– Э-э, я не знаю. Видел его последний раз около часа назад на нижней палубе.

Кэм молча развернулся и пошёл к лестнице. Спустившись вниз, он почуял запах сырых досок, ему показалось что у них пробоина и решил смотреть дно на наличие протечки. На полу была большая лужа, но дыра была заколочена новой доской.

«Видимо Нэйт постарался. Хорошее решение, устранить все неполадки перед встречей с проливом.»

Кэм обошёл нижнюю палубу, но друга так и не нашёл. Казалось, Нэйт знал о каком-то потайном месте на их корабле, где проводил время в одиночестве, хотя Кэм и думал, что знает каждый уголок на их судне. Быть может, Нэйт сам сделал себе тайное пристанище и теперь каждый раз прячется там от всех. Кэм ещё раз осмотрелся, после чего поднялся наверх чтобы перехватить управление “Калипсо”.

* * *

Нэйт прибирался в тёмном трюме, который был освещён только светом, проникающим сквозь доски в потолке и огарком свечи, которую он подобрал на полу. Трюм был набит хламом до отказа и от скуки парень решил этим заняться. Он расставлял бочки, скручивал рыболовные сети и вдруг в уголке что-то заметил. Он нагнулся чтобы поднять клочок бумаги и подставил его под полоску света. Он не поверил своим глазам. Это была старая фотография, которую он потерял несколько лет назад. Во время одного из штормов их корабль чуть не перевернулся и в каюте был полнейший разгром. Наверное, фотография выскочила из ящика, в котором лежали его вещи, и провалилась сквозь пол.

Он рассмотрел её. В его внешности почти ничего не изменилось. Всё те же мелкие тёмные кудряшки, болезненно бледная кожа и россыпь почти незаметных веснушек на прямом носу. Пухлые губы, на которых чаще была усмешка, чем искренняя улыбка, а тёмно-зелёные глаза потускнели от времени. С каждым годом тоска по родителям делала его каменным и лишь иногда он снова чувствовал себя тем беззаботным мальчишкой, что всегда улыбался яркой улыбкой. Но всё же… Что-то в нём изменилось. Может дело в возрасте?

Сейчас, глядя на эту маленькую фотографию, он грустно улыбнулся и бережно положил её в карман. Он продолжил свою уборку уже в более добродушном настроении, но скоро придёт время, когда нужно снова стать серьёзным, ведь он ещё не знал, что на них надвигается шторм.

* * *

Кэм уже несколько часов не выпускал штурвал из рук. Он смотрел на горизонт в нетерпении увидеть острые скалы пролива. Ясное небо начало слегка темнеть к вечеру, появились пушистые облака, которые лениво гуляли по небесной глади. И вот наконец вдалеке Кэм увидел тёмные полосы горных вершин.

Чем ближе они подходили, тем стремительнее небо затягивалось тучами. Кэм обернулся и его кольнул холодный ужас. За ними по небу скользили длинные пальцы серого неба. Словно руки скелета они накрывали собой всё, и где-то позади уже сверкали молнии.

Рокот грома раздался словно из воды, и все матросы задрожали от порывов резкого ветра. Казалось, он взялся прямо из ниоткуда и уже жёстко врезался в паруса. Кэм приказал собрать их, но это оказалась сложной задачей. Ветер пытался сорвать людей с верёвок, по которым они лезли на мачты.

Внезапно появился Нэйт и лицо его было даже чернее тех туч, что гнались за кораблём. На лбу парня залегла напряжённая морщина, но он был спокоен. Брюнет посмотрел на небо и напряжение на его лице смешалось со страхом. Небо продолжало темнеть словно за четверть часа на них решила опуститься глубокая ночь. Позади их нагонял сильный ливень, а море разбушевалось. На них надвигался шторм, родившийся прямо за несколько мгновений.

Наконец-то измотанным морякам удалось собрать паруса, но ветер не переставал гнать “Калипсо” к проклятым скалам. Они уже возвышались над кораблём массивными и опасными выступами, на которых лежали обломки лодок и других кораблей. Их же судно начало мотать и подбрасывать на волнах как щепку, и наконец на них обрушился дождь.

За минуту вся команда вымокла до нитки и было сложно держаться за что-либо мокрыми руками. Несколько человек упало на палубу, а остальные, кому всё-таки удалось покрепче зацепиться за что-то, тянули к ним руки и жёстко ставили на ноги. На палубе уже родилось новое небольшое море, но за бортом всё не унималась стихия.

Нэйт сглотнул ком и резко вышел из оцепенения. Завывание ветра и барабанящие по кораблю волны не давали ему привлечь к себе внимание команды, но он, напрягая до предела свои связки крикнул:

– Все слушать сюда! Хватайтесь как можно крепче за всё что можете! Кэм, веди судно как можно ровнее, и всем молиться чтобы мы вошли ровно между скалами, иначе останемся на его вершинах как те корабли! – Срывая голос он указал на выступы гор, где погибла не одна сотня путешественников и пиратов.

Кэм направил все свои силы на то, чтобы корабль ровно шёл к проливу, но это было чертовски сложно. "Калипсо" плясала на волнах как бешеная. Мышцы начинали ныть от напряжения ведь штурвал постоянно пытался вырваться из его рук. Нэйт поспешил к другу на помощь, стараясь не вылететь за борт. Он вцепился мёртвой хваткой в штурвал и посмотрел на блондина. В глазах его застыл ужас, который разливался по его телу словно липкий густой сироп.

Этот шторм, по мнению парней, был необычным и от этого пугал ещё сильнее. Небо так быстро потемнело, словно кто-то решил выключить свет в белоснежной комнате. Раскаты грома и молнии были так сильны что корабль трясло, хоть в него и так били огромные волны. Словно само море не желало пускать их к треугольнику и наконец получило возможность остановить их.

Нэйт кряхтел от напряжения пытаясь заставить штурвал не двигаться. Руки скользили, с его одежды уже струями бежала дождевая вода. Кэм в