Вороная - Анна Рыжак

— Почему опять слезы на глазах? И это в день рождения! — он заглянул в комнату из коридора, а потом вошел и присел перед ней, взяв ее руки в свои. — Зоя! Что случилось? Опять мама что-то сказала? Нельзя же быть такой впечатлительной! Ну!

Он смягчил голос:

— Посмотри лучше, что я тебе принёс.

Папа вышел на мгновение в коридор и вернулся с большой коробкой. В ней что-то загадочно шуршало.

***

После обеда Ефим Петрович отправился в местный зверосовхоз, в котором ученые занимались разведением серебристо-чёрных лисиц, бобров, енотов, соболей, норок, голубых песцов. Содержали здесь и собак: сибирских хаски, самоедских шпицев и ненецких лаек.

Он зашел в здание совхоза и направился сразу к директору.

— Приветствую, Николай Фёдорович! — он пожал сухую, жилистую руку руководителя.

— Здравствуйте-здравствуйте, Ефим Петрович, — ответил с задором Горохов. — Проходите, давненько не заходили к нам. Наверное, уже месяц. Чай будете?

— Работа! — всплеснул руками Ефим Петрович, усаживаясь на стул. — От чая не откажусь!

Директор застучал стаканами в железных подстаканниках. На маленькой плиточке рядом с его рабочим столом стоял металлический чайник, из носика струился горячий пар.

— Вы к нам по делу или просто рядом были? — спросил Горохов.

— По делу! Пришел купить щенка. У дочери день рождения. Хочу подарить ей пушистого друга.

— О! Здорово! — улыбнулся Горохов. — Я вам по дружбе бесплатно отдам хоть пять штук!

— Гончую упряжку не собираю, поэтому столько щенков не возьму, — рассмеялся Ефим Петрович, — а вот одного выберу. Какую породу посоветуете?

— Хм! Если для ребенка, то сибирского хаски. Он ни за что не укусит. Собаки очень дружелюбные, обожают играть с детьми, настоящие няньки! Неутомимые, энергичные, умные и выносливые. Любят гулять, бегать, резвиться, — и добавил шепотом, — правда, в доме такую не удержишь — очень быстро учатся открывать двери.

Директор зверосовхоза передал Ефиму Петровичу стакан с крепким черным чаем и поставил на стол тарелку с баурсаками1 и медовым чак-чаком2.

— Ездил с утра в одну татарскую деревню по делам, бабушки угостили сладостями. Попробуйте!

Ефим Петрович ударил ладони друг о друга и потер их. Взял чайную ложку и отломил пропитанную медом выпечку. Она таяла на языке, поэтому он зажмурился от удовольствия.

— Давно мы с вами на охоту не ходили! Надо исправляться!

— Согласен! — кивнул директор. — В конце марта откроется сезон, можем уточек пострелять.

— Я давно мечтаю сходить на медведя. Хочу украсить гостиную шкурой свирепого зверя.

— Да, — согласился Горохов. — Такой ковер подчеркнет роскошь интерьера вашего старинного особняка, добавит колорита.

Ефим Петрович улыбнулся.

Они обсудили последние городские новости, и когда чай был выпит, отправились выбирать щенка.

— Что ж, пройдемте в вольеры! — Горохов, хлопнув руками по карманам коричневых брюк, кивнул на дверь.

Они шли по территории совхоза, в огромных клетках с двухэтажный дом сидели пушные звери. В одной из них сотрудники вываливали мясо в миски животных.

— Эх! Надо было Зойку с собой взять. У вас тут настоящий зоопарк! — сказал Ефим Петрович, выпуская из рта теплые клубы пара.

— Как-нибудь обязательно приходите вместе, — кивнул директор. — У нас тут и песцы, и лисицы, и соболи. Кстати, в этом году наш совхоз произвел пушнины на 4,5 миллионов рублей! Все меха под чистую раскупили иностранцы из Америки, Англии, Франции на международном аукционе в Ленинграде.

— Ага-а, — протянул Ефим Петрович, — читал в газете, что пушнина зверосовхоза «Тобольский» прославилась далеко за пределами страны.

Они зашли в собачий питомник. В клетках бегали игривые щенята. Иногда они ставили пушистые мощные лапки на плетеную клеть и громко тявкали. Их родители сидели рядом с вольерами на цепях. При виде людей они сразу оживились: начали вилять хвостами-бубликами, подскакивать и гавкать.

— Предлагаю выбрать щенка из этой клетки, — Горохов повел подбородком. — Они уже немного подросли. То, что надо.

Ефим Петрович зашёл в вольер, и щенята его окружили, наскакивая на него лапами и цепляясь когтями. Он валил их на снег и чесал каждому пузо. Ему понравился щенок шоколадно-белого окраса с голубыми глазами. Он по-озорному высунул розовый язык и переминался с лапки на лапку.

— Возьму этого. Очень у него добродушный вид. Такой бутуз! — Ефим Петрович потрепал его за пушистым ухом и взял на руки. Тот не сопротивлялся и с удовольствием отправился в гости к дяде Ефиму.

***

Зоя сняла крышку, и из коробки высунулась мордашка голубоглазого щенка сибирского хаски.

— Папа! — радостно вскрикнула Зоя и повисла на шее у отца.

Тем временем, пушистый малыш, не теряя ни минуты, выскочил из коробки, начал осматриваться в комнате девочки и все обнюхивать.

— Я думал, что застану праздник, а гости уже ушли. Ты из-за этого расстроилась? Что вечеринка быстро закончилась?

— Нет, просто… — Зоя отмахнулась от воспоминаний этого дня и повернулась к щенку. — Неважно. Теперь все хорошо!

Она догнала маленького пса и потрепала его за пушистые уши.

— Какой же ты красавец! Как же тебя назвать? Хм-м… Пожалуй, как-нибудь по-сибирски. Например, Буран.

— Хорошее имя, — кивнул Ефим Петрович. — Надо придумать, где смастерить ему лежанку и где поставить миски для еды.

Зоя оживилась. Она открыла шкаф и достала старое маленькое пальтишко.

— Я уже из него выросла, положим на дно коробки, вот и лежанка готова! Пусть Буран живет в моей комнате.

Зоя с отцом завертелись в заботах о новом члене семьи. Исталина зашла в детскую комнату и, скрестив руки на груди, недовольно посмотрела на домашних.

— И что это вы такое выдумали? Завели собаку, не спросив моего мнения!

— Что тут такого? У многих есть собака, — выдохнул Ефим.

— Она поцарапает мебель и порвет обои! Идёшь у ребенка на поводу, девчонка будет из тебя всю жизнь веревки вить.

— Я присмотрю за псом, — пролепетала чуть слышно Зоя. — Он ничего не испортит!

Мать даже не взглянула на нее: она опять с ней не разговаривала. Только постояла несколько минут, будто что-то обдумывая, и вернулась в гостиную смотреть телевизор.

Глава 11. Все на карте Тобольской губернии

Тобольск, 1918 г.

Разговаривая с Николаем возле ворот дома купца Корнилова, Софья увидела, как по небольшой площади перед домом губернатора идет быстрым шагом графиня Гендрикова. В ее походке читалось что-то нервозное.

— … а потом я отдал коробку с письмом снохе купца Плотникова. Она обещала передать вашей компаньонке, мисс Матер, — шептал ей на ухо солдат.

— Спасибо вам, Николай. Не знаю, как вас и благодарить, — сказала баронесса, не отводя глаз от Настеньки.

— Вы хотели научить меня читать и писать, — напомнил