Артек. Сквозь столетия - Елена Ольшанская

– Чего встали? Везите к подъезду, его в дом надо!

Арба тронулась с места и подъехала к крыльцу. Архип с Птичкиным осторожно подняли Азарова под руки и внесли в дом.

Гусара в лазарет, гостей – в баню

«Во как они жили! Одно слово – дворец», – подумал Андрей Андреевич, увидев добротную дубовую мебель в просторной прихожей, красивую плитку на полу и дорогие ковры.

– Маменька! Маменька! – громко позвала Надя.

Из ближайшей двери показалась высокая дама с тонкими чертами лица, аккуратно уложенными волосами и в длинных белых перчатках. А с лестницы уже спешила полная женщина, одетая попроще, наверное, прислуга.

– Наденька, что стряслось? Как это понимать? – удивлённо спросила мама Нади, увидев большую компанию непрошенных гостей с еле живым солдатом.

Надя рассказала про ужасное недоразумение, которое произошло с испытанием оборонительного сооружения, и про то, что гусар спешил на встречу с великим генералом Неверовским, а теперь вынужден задержаться здесь по причинам, прямо скажем, малоприятным. У гусара Азарова, скорее всего, сотрясение мозга, и ему требуется строгий покой.

– Мне нужно доставить депешу... – бормотал гусар еле слышно. – Это архиважно... На кону наша победа... Надо... скорее, скорее...

– Он в бреду, – расстроенно сказала Надя.

Выяснилось, что лекарь, как назло, уехал в Смоленск, в лазарет, и теперь им придётся спасать гусара самим. Барыня послала прислугу за горячей водой, а солдата приказала поднять на второй этаж. Аксинья побежала кипятить воду, Архип с дворовым Гришкой понесли Азарова наверх, а Андрей Андреевич принялся расхаживать по прихожей, причмокивая и присвистывая. Очень уж ему понравились небольшие скульптуры, которые стояли на полках, и зеркала в богатых рамах. Барыня с удивлением наблюдала за странным гостем, одетым, прямо скажем, чудно. Надя заметила это и быстро сказала:

– Маменька, позвольте вам представить наших гостей. Это племянник Его превосходительства генерала Неверовского со своим слугой. Они приехали из столицы.

– Из Питера... – подхватил Птичкин и вовремя спохватился. – Из Петербурга, то есть. Из Санкт-Петербурга.

– Весьма любопытно и приятно познакомиться, – сказала маменька и тут же добавила: – Я распоряжусь, чтобы гостей помыли и переодели. А то уж больно плохо выглядят.

– Дорога была дальняя, пообтрепались, – любезно сообщил Птичкин.

Враги близко!

Пока наши герои устраивали в усадьбе травмированного Азарова, в лесу возле ловушки разворачивались другие события.

Трое французов, с которыми столкнулись Митя и Птичкин, не найдя гусара с депешей в том направлении, куда они поскакали, вернулись и поехали в другую сторону. Обнаруженные ими бревно с верёвками навели на размышления о том, что здесь произошло нечто необычное, но что может представлять для них живой интерес.

Главный из них, по имени Жан-Луи, спешился с лошади и принялся тщательно осматривать не только злополучное бревно, но и всё вокруг. Особенно привлекли его следы копыт на дороге.

– Мы здесь уже всё осмотрели и ничего не нашли, – сказал, если перевести на русский, симпатичный солдат Франц по прозвищу «Красавчик».

Но не так-то просто было убедить в этом Жана-Луи.

– Как это ничего? А это что?..

Он осторожно провёл рукой по следам копыт и выдал важное умозаключение:

– Это следы его коня, отпечаток подковы такой же, как и под Рудней. Но следы обрываются. Выглядит так, будто наш гусар неудачно упал. А вот здесь явно потопталась группа людей. Все следы ведут на дорогу.

Жан-Луи указал в сторону дома Нади.

– Там должна быть усадьба, – задумчиво отозвался Красавчик Франц.

– Значит, отправляемся туда, – Жан-Луи вскочил в седло и натянул повод. – Ещё никто не уходил от Жана-Луи!

Французы пришпорили коней и поскакали к усадьбе.

Эффект бабочки

Как было приятно помыться чистой водой, в которой не было зелёных водорослей и темного ила, а затем надеть сухую одежду! Митю и Птичкина переодели в чистые костюмы, уж точно более подходящие для этого времени. Митю нарядили в тёмные брюки, белую рубашку, жилет и короткий замшевый жакет с золотыми пуговицами, а Андрею Андреевичу выдали широкие штаны, свободную синюю рубашку и чёрную жилетку.

Пытаясь продеть пуговицы в тугие петли жакета, Митя явно нервничал – рядом на кровати лежал Азаров с мокрой повязкой на голове в полубессознательном состоянии. Митя понятия не имел, как надо лечить сотрясение мозга и что вообще будет с гусаром после такого удара.

– Ну ты, конечно, выдал, – усмехнулся Птичкин, заправляя брюки в сапоги. – Бревном-то по голове!

– А вдруг он умрёт? – испуганно спросил Митя. – Если бы здесь был папа, он бы знал, что делать.

– Но папы здесь нет, есть только ты и я, – ответил Андрей Андреевич, прихорашиваясь перед зеркалом.

– Погоди... – Митя задумчиво ходил из угла в угол. – Ведь это тот самый Азаров, который везёт депешу с приказом отступать моему прапра... В общем, деду-генералу.

– И что? – отозвался Птичкин, поправляя жилетку.

– А если генерал не получит эту информацию, он вместо того, чтобы отступить и спасти солдат, пойдёт в атаку, – Митя всё больше и больше волновался.

– Будет знатная бойня...

Андрею Андреевичу очень нравилось его отражение в старинном зеркале. Так бы смотрел на себя и смотрел...

– Он проиграет битву, а Россия проиграет войну...

– Значит, на французском будем говорить и есть лягушек.

Птичкин беспечно произнёс эту фразу, но после слова «лягушек» его как током дёрнуло! Он вдруг осознал, что они с Митей только что переворошили всю историю! И зачем только они стали вязать эти морские узлы?! Висело бревно, закреплённое Архипом, и висело бы себе! Этот гусар с депешей спокойно бы проехал дальше, и генерал получил бы то, что нужно. Но сначала Митя вылез со своим «новаторским предложением», а потом и сам Андрей Андреевич повёлся на показуху! Тоже хорош, нечего сказать! Решил продемонстрировать перед барышней, какой он ловкий и умелый.

– Ты понимаешь, что мы натворили?! – воскликнул Птичкин и забегал по комнате. – Мы переписали историю. Вернее, не мы, а ты.

– Я? – не понял Митя.

– А кто узел развязал? – Андрей Андреевич пошёл в наступление. – Но я рад, что до тебя дошло, что с нами случилось.

– Но мы же просто здесь как бы в другой реальности, – пытался оправдаться Митя.

– Да, но