Охотники на волков - Джеймс Оливер Кервуд

Сейчас, если бы Род умел мгновенно перемещаться в воздухе, он бы точно вернулся в хижину.

Издалека, с той стороны, откуда пришел он сам, долетел одинокий, жалобный, тоскливый крик:

– Хей! Хей! Хей!

Он напоминал приветствие, но Род знал, что на самом деле этот клич издает ночная птица, которую Ваби называл «человек-сова». Его эхо доносилось все тише, пока не превратилось в призрачный шепот.

Юноша, вздрогнув, положил ружье на колени. Наличие винчестера утешало и успокаивало. Род провел пальцами по стволу. Лишь те, кто забирался так далеко в безмолвное уединение неизведанных дебрей, понимают, чем доброе ружье является для хозяина. Днем и ночью это твой неусыпный и верный друг. Он избавляет от голода и грозит смертью врагам; верный охранник у постели, сторожевой пес днем. Ружье никогда не предаст и не подведет того, кто заботится о нем, как о товарище. Вот так и Род с некоторых пор относился к своему ружью. Сидя у костра, он протирал ствол варежкой, полировал приклад и понемногу, хоть и собирался не спать, все же успокоился и заснул в обнимку с ружьем.

Его одолела тяжелая, беспокойная дрема. Видения и страхи Родерика ожили и причудливо перемешались в этом сне. Он полулежал на охапке кедровых веток и клевал носом, вытянув ноги к огню. Время от времени с его губ срывались невразумительные звуки; он внезапно вздрагивал, словно собираясь проснуться, но каждый раз снова погружался в беспокойный сон, еще крепче сжимая ружье.

И вот видения в его голове начали обретать более определенный облик. Он вновь шел по тропе. Перед ним возникла старая хижина, но на этот раз он был один. Окно хижины было распахнуто настежь, однако дверь плотно закрыта. Хижина выглядела так же, как в тот день, когда охотники ее обнаружили. Род опасливо приблизился, подобрался к окошку. Изнутри доносились странные звуки, весьма напоминающие перестук костей. Шаг за шагом он приблизился к окну и заглянул внутрь.

Перед Родом предстало зрелище, заставившее его похолодеть. Два скелета боролись, вцепившись друг в друга смертельной хваткой. Единственным звуком драки был сухой стук сталкивающихся костей. Род видел, как блестят ножи в костяных пальцах. Он понял, что они дрались за обладание тем, что лежало на столе, – и это были не самородки!

То один скелет почти дотягивался до стола, то другой, но ухватить не удавалось ни одному. Стук костей стал громче, схватка еще яростней. Ножи костяных бойцов сверкали в сумраке хижины. Потом один качнулся назад и безвольно повалился на пол. Победитель, шатаясь, приблизился к столу и схватил таинственный предмет.

Затем жуткое создание привалилось к стене хижины, сжимая нечто в мертвых руках. Род наконец разглядел, что это был свиток бересты.

Уголек в гаснущем костре громко треснул, и Род резко сел, распахнув глаза. Его била дрожь. Что за жуткий сон! Он подтянул сведенные судорогой ноги и на коленях подполз к огню. Не выпуская из руки ружье, он подкинул дров в костер.

Приснится же такое! Род окинул взглядом непроницаемую стену мрака, отрезавшую его от мира. Одна мысль, все повторяясь, билась в его мозгу: жуткий сон, какой жуткий сон!

Вернувшись на место, он долго смотрел, как разгорается костер, как все выше поднимаются языки пламени. Свет и жар огня вернули ему бодрость. Вскоре Род уже позволил себе поразмыслить над своим ночным кошмаром. Когда он осознал, что именно ему приснилось, он мгновенно вспотел. Сняв шапку, вытер влажный лоб.

Когда просыпаешься, все подробности сна вспоминаются разом. С внезапностью выстрела Род вспомнил воздетую руку скелета и свиток бересты в его костяных пальцах. Вслед за этим воспоминанием явилось другое: когда они закапывали скелеты, у одного из них в самом деле был зажат в руке какой-то обрывок.

Возможно ли, что измятый кусок коры скрывал тайну затерянных золотых россыпей? Возможно ли, что двое мужчин умерли в битве не за кожаный мешочек с золотом, а за кусок бересты? Текли минуты. Род позабыл про тревогу и чувство одиночества. Теперь он думал только о новой подсказке, что явилась ему во сне. Какие новые возможности она открывала! Ваби и Мукоки тоже видели бересту в кулаке скелета, но, как и он сам, не придали ей никакого значения. Все они решили, что кора попала раненому в руки случайно, во время предсмертной агонии, когда он корчился у стены. Но теперь Роду вспомнилось, что никакой другой бересты на полу хижины не валялось. Восстановив в памяти устроенный в хижине обыск, Род пришел к выводу, что в руке скелета в самом деле находилось нечто очень важное.

Юноша подбросил в огонь еще дров и принялся с нетерпением дожидаться восхода солнца. В четыре часа, еще в предрассветном сумраке, он приготовил завтрак и собрал рюкзак, чтобы скорее вернуться домой. Тем временем на верхнем краю пропасти загорелась тонкая полоса света. По мере того как она становилась шире, из темноты проступали окрестности. Густые тени под скалами по-прежнему оставались непроглядными, но Род уже мог идти обратно по собственным следам. Шагал он столь же осторожно, как накануне, внимательно глядя по сторонам, втайне надеясь встретить еще одну серебристую лисицу.

Быстро разгорался рассвет. Род все ускорял шаг. Он прикинул, что, если не терять времени на поиски золота, он вернется в лагерь к полудню и тогда они смогут сразу выкопать скелет. В провале было довольно мало снега для декабря, и если берестяной свиток в самом деле содержал тайну золотых копей, то они сумеют найти сокровище прежде, чем им помешают новые снегопады.

Там, где Род убил серебристую лису, он ненадолго задержался. Он не знал, живут ли лисы парами, и теперь жалел, что раньше не спросил об этом Ваби или Мукоки. Род направился туда, где лиса возникла будто прямо из стены. Не пройдя и двух сотен ярдов, он внезапно замер в полном изумлении. На снегу очень отчетливо виднелся след снегоступов. Кто бы тут ни побывал, он прошел уже после того, как Род застрелил лису: отпечатки лап животного были перекрыты человеческими следами.

Кто же был тот, другой? Может, Ваби? Может, друзья надумали к нему присоединиться? Или…

Род вновь присмотрелся к отпечаткам снегоступов. Следы были весьма своеобразные, совсем не похожие на отпечатки его собственных – на целый фут длиннее и более узкие. Ни у Ваби, ни у Мукоки подобных снегоступов не было.

Как раз в этом месте незнакомый след поворачивал и исчезал между скал. Род подумал, что, возможно, чужак его не заметил. Эта мысль несколько утешила его. Но облегчение было недолгим. Очень осторожно юноша двинулся вперед, держа ружье наготове, обшаривая взглядом каждое возможное укрытие. Ярдов через сто следы подсказали Роду, что незнакомец остановился. Приглядевшись к тому, как был утоптан снег, Род понял, что человек некоторое время стоял, вслушиваясь и наблюдая. Дальше стежка вновь поворачивала и вела вниз – до большой скалы, из-за которой чужак явно внимательно осмотрел следы Рода. Незнакомец очень заботился о том, чтобы остаться незамеченным: после этого места загадочный соглядатай долго петлял, пока вновь не исчез среди валунов.

Род заколебался. Он осознавал опасность, но не мог придумать, как избежать ее. Он не сомневался, что след принадлежал одному из вунгов. Враг не просто убедился в его присутствии: скорее всего, он прятался среди валунов там, впереди. И возможно, прямо сейчас целился в него! Рискнуть вернуться по собственным следам или попробовать прокрасться по другому берегу между обломками скал?

Род уже склонился к последнему варианту, когда на глаза ему вдруг попалась узкая трещина, рассекающая скальную стену. Туда и вели следы снегоступов. Держа палец на спусковом крючке, юноша медленно приблизился к трещине и с удивлением обнаружил там сквозной разлом не более четырех футов в ширину. Разлом постепенно поднимался, выходя на верхний край