Украсть Посейдон - Виктор Евгеньевич Рябинин

– Штурман, наше место? – привычно задал вопрос Кирилл и после доклада командира боевой части один, отдал команду: – Акустикам прослушать горизонт!

Поскольку никаких целей обнаружено не было, Кирилл снова приказал.

– Лево на борт, ложимся на курс 102 градуса. Боцман, ныряй на 150 метров. Идем к Азорам.

Пока вахтенный офицер репетовал команду командира, а названные специалисты её исполняли, Кирилл потянулся в командирском кресле, подавил зевок и принялся анализировать полученное приказание из Москвы.

Он никак не ожидал, что радиограмма поступит именно сейчас, когда по плану через неделю их субмарина должна была меняться из боевого дежурства и следовать домой. Но морская служба полна неожиданностей, поэтому нужно быть готовым ко всему. Он вспомнил напутствия перед выходом в океан начальника разведывательного управления флота, прозрачно намекнувшего, что, возможно, лодке Кирилла придется дополнительно поучаствовать еще в одном важном мероприятии. Получается, этот опытный разведчик, как в воду глядел!

– Старпом, готовьте радиобуй! – снова отдал приказание командир, а сам мысленно принялся составлять донесение в главный штаб ВМФ: задание понял, лег на курс к Азорам, расчетное время прибытие в район – такое-то…

Соленая морская вода, как известно, неплохой электролит, проводящий электрический ток. По этой причине радиоволны отражаются от морской поверхности. Поэтому для связи с подводными лодками в направлении «берег-ПЛ» используются радиоволны крайне низких частот (диапазон 3 – 30 Гц) и сверхнизких частот (30 – 300 Гц), обладающих способностью проникать сквозь толщу морской воды. Поскольку для любой подводной лодки скрытность является главным и основным условием плавания, а её местоположение может быть легко определено в момент радиосвязи с берегом, то для ответной передачи в направлении «ПЛ-берег» используются иные варианты. Так, с субмарины может быть выпущен всплывающий радиобуй, который программируется на отложенную передачу информации, после того, как подлодка отойдет на достаточное расстояние, чтобы не быть обнаруженной. Именно так решил поступить капитан первого ранга Кирилл Дербеко.

За свою многолетнюю подводную службу он многое сумел понять и уяснить, рассматривая все происходящее через призму собственного опыта. Причем этот самый опыт касался не только морской подводной службы, но и напрямую затрагивал повседневную бытовую и межличностную реальность.

С подводными незыблемыми постулатами было проще. Кирилл командовал кораблем, который обнаружить в океане было практически невозможно. Лодку вообще непросто отыскать в огромном океане, потому как глубже тридцати метров она становится практически невидимой даже для специальной аппаратуры военных спутников из космоса. А если учесть, что современные субмарины в вопросах скрытности сделали заметный шаг вперед, то шансов услышать малоразличимый шум от вращения её винта, сведен почти к нулю. По этой причине Кирилл всегда с нескрываемым сарказмом относился к высказываниям коллег- надводников, которые частенько в перерывах совещаний в штабе флота, хвастливо рассказывали друг другу, как на учениях якобы обнаружили подводную лодку. Кирилл в такие минуты едва сдерживал улыбку, потому что знал наверняка: если современную субмарину обнаружили, то тут одно из двух. Либо командир допустил непростительную ошибку, приведшую к обнаружению, либо это сделано умышленно, чтобы определить, как будут реагировать противолодочные силы вероятного противника. Он сам уже два раза по приказанию из Москвы проделывал подобные «показательные номера». Незаметно подходил к отряду боевых кораблей противника, показывал перископ и пока те же американцы судорожно пытались обнаружить подлодку русских, используя для этого самые современные силы и средства, он легко уклонялся и уходил от преследования. В это время наши корабли разведки активно фиксировали действия противолодочных сил супостата, что и являлось главной задачей проделанной операции.

Еще одно жизненно-подводное кредо Кирилла гласило: в походе необходимо фиксировать все обнаруженные контакты, а вот докладывать требуется, как ни странно, о самых важных. Иначе никак. И дело тут отнюдь не в отсутствии патриотизма. С этим качеством у Кирилла было все нормально. Причина таилась в махровом и неистребимом военном бюрократизме. По возвращению в родную базу вместо долгожданного отдыха требовалось подготовить так много всевозможных письменных и графических отчетов и пояснений, что на это уходило немало времени. И чем больше контактов было в походе, тем больше требовалось всей этой макулатуры. Об этом знали многие офицеры из числа его коллег, но старались на всякий случай лишний раз не афишировать эту маленькую командирскую хитрость.

Что же касаемо всех остальных, так сказать, общечеловеческих принципов и ценностей, то тут опыт Кирилла также трактовал определенную позицию. После болезненного развода с женой, которая вдруг не захотела возвращаться с ним на Север и осталась в Питере, Кирилл четко сформулировал для себя позицию в данном вопросе. Необходимо жениться не на той, которая появилась непонятно откуда, когда ты стал сильным и успешным, а на той, которая была с тобой, пока ты был никем. Эта формулировка стопроцентно подходила для его бывшей семейной жизни. Рассуждая на эту тему, Кирилл даже вспомнил любовь своей юности – Ирину Новикову, с которой когда-то дружил и даже после летнего отдыха несколько месяцев переписывался. Но затем их пути-дороги разошлись и где она сейчас, он не знал.

Но жизнь – штука сложная и непрогнозируемая. У прежней супруги после расставания не получилось начать новую жизнь в Питере, и она вернулась на Север, где принялась слезно упрашивать Кирилла о прощении и возобновлении отношений. И хотя со временем обида на бывшую супругу прошла, но доверие, понятное дело, не вернулась, потому как осталось горькое послевкусие.

– Да и по большому счету, – успокаивал себя Кирилл, – Если человека нет рядом, когда тебе плохо, то на кой хрен он нужен, когда тебе хорошо и спокойно?

Конечно, в глубине души ему хотелось иметь семью, детей, но уж лучше никакой жены, чем такая, как была раньше, решил Кирилл. Только после развода он понял, что его бывшей избраннице в первую очередь нужны были деньги. О любви речь не шла. Это великое чувство со стороны экс-супруги подменялось быстротечной имитацией оргазма и фальшивыми изречениями на любовную тематику. Редко бывая дома, он не замечал, что она относилась к нему, как к средству добычи денежных знаков и никак иначе. Кирилл вдруг вспомнил, как она где-то прочла шуточное обращение к финансам и, смеясь, частенько его повторяла: «Уважаемые деньги, приглашаю Вас на ПМЖ в мой кошелек. Он очень просторный и удобный – вам понравится! Можете пригласить своих друзей из Европы и Америки – места хватит всем. Гарантирую!»

Тогда, на заре их супружеской жизни, он относился к этим финансовым призывам, как к остроумной шутке, а оказалось, что