Королева нефритов - Икста Майя Мюррей

Карлик, ставший гораздо старше, понял, что даже тупой осел сумел бы дать правителю более разумный совет. Тем не менее он пытался спасти то, что осталось от королевства, и всячески подавлял все призывы к мятежу. Услышав о происходящем в лабиринте, Карлик в одну глухую ночь покинул королевский дворец и углубился в его загадочные хитросплетения.

Зная каждый поворот, хитрец скользил по лабиринту легко и быстро. Без страха проходил он мимо ловушек, обращенных и к Полярной звезде, и к морю, и к солнцу, и к пылающему югу, миновал подстерегавшие его гиблые топи, красноглазых ягуаров, ревущие потоки. Бежал он, ловко уклоняясь от грязи и камней, которые швыряли в него живущие на головокружительной высоте крикливые гоблины. Напрягая зрение и слух, он наконец заметил у стен лабиринта тени от чьих-то рук и ног. Слыша сладострастные вздохи и непристойные речи, Карлик осторожно продвигался вперед до тех пор, пока не достиг озаренного луной участка, где, сплетаясь, словно змеи, лежали Колдунья и Жрец.

— В лесу теперь много повстанцев, — страстно обнимая Жреца, выдохнула Колдунья. — Старший брат слишком слаб, чтобы оставаться на троне.

— Он многих восстановил против себя, — согласился Жрец.

— Он любит то, чем не имеет права владеть, — сказала она. — Мы поднимем против него армию и сотрем этот город в синюю пыль.

— Да! — простонал Жрец.

Вглядываясь, Карлик смог различить, что кожа у него землистая, а взгляд мутный.

— Через два рассвета наши силы осадят его замок и не оставят в живых ни одного моего врага.

— Да.

Укрытый тьмой, Карлик задрожал.

Назад во дворец он летел как на крыльях, озаряемый лунным светом, который постепенно становился все бледнее и бледнее, пока окончательно не исчез в лучах солнца. Ворвавшись в голубой дворец, Карлик промчался по коридорам, мимо стражей в нефритовых доспехах и влетел в тронный зал. Старший брат восседал, сгорбившись, на троне, сине-фиолетовая корона сбилась набок, пурпурный меч покоился в ножнах. Невидящим взглядом правитель окинул своих придворных, на коленях ожидавших его приказаний.

— Король, — сказал Карлик, — настало время подняться с трона!

Старший брат ничего не ответил, а лишь пристально посмотрел на своего советника.

— Измена! — крикнул Карлик. — Мятежники замыслили вас убить!

Король нахмурился, хотя было ясно, что ум у него по-прежнему детский.

— Вас замышляют убить по приказу Колдуньи, которая и сейчас оскверняет ваше ложе вместе со Жрецом.

— Я понял, — наконец отозвался Король, но с места так и не сдвинулся.

Целый час Карлик размышлял о том, что же делать, и когда небо озарилось лучами рассвета, пришел к выводу, что порядок придется наводить самому.

— Среди нас предатели, и мы должны взяться за оружие! — заявил он, снова явившись в тронный зал.

Придворные с готовностью согласились. Войско яростно заревело — как это было перед нападением на побережье — и ринулось на поиски Колдуньи и ее любовника.

Их обнаружили на королевском голубом ложе — обнаженные тела были тесно сплетены, губы распухли от поцелуев. И когда Король увидел свою жену в таком непотребном виде, то сразу сбросил с себя оцепенение, обнажил свой меч и обрушил его на головы любовников.

Но меч поразил только Жреца, ибо Колдунья успела ускользнуть.

Она помчалась по коридорам, призывая своих сторонников — до тех пор, пока из темных углов замка, а также из леса не появилась мятежная армия.

Началась вторая битва. В ней королевским войскам с самого начала сопутствовала удача. Ужасные клинки вздымались в воздух и обрушившись на головы повстанцев. Все еще сжимая в руках оружие, мужчины и женщины падали на землю и орошали ее своей кровью. Стоя над поверженными предателями, грозные алебардщики выкрикивали имя Короля. Но его неверная супруга была среди тех немногих, кого так и не достигла ярость королевских воинов. Пробившись вперед, она подобралась вплотную к мужу и занесла над ним свой меч.

Однако Старший оказался более проворным убийцей.

Выхватив нож, он поразил ее одним коротким ударом.

Чувствуя, что жизнь покидает ее, Колдунья обратила к мужу свое прекрасное лицо. Вспомнив темные глаза и медлительные нежные руки Младшего брата, она зарыдала.

— Проклинаю тебя! — сказала она Старшему. — Призываю те великие силы, что создали все низменное и все прекрасное, уничтожить этого Короля и все, чем он восхищается. Никто из твоих близких не спасется от моего проклятья, ангелы спалят твой город огнем, зальют его водой, а ты сам будешь гореть в аду. Любого, кто станет искать сей нефрит, постигнет та же участь. Каждый из смертных, соблазненных красотой камня, будет залит потопом, и буря станет трепать его до тех пор, пока он не очутится за воротами преисподней.

Она сделала еще один вдох.

— Но ты пострадаешь больше всех — мой муж, мой дьявол, хозяин моего ложа. Ибо я уничтожу тебя и все, что ты любишь. Ты мертв. Ты уже мертв. Мы оба мертвы.

И замолчала навеки.

Король похолодел от ужаса.

— Нефрит! — воскликнул он и ринулся во дворец, чтобы отыскать надежное место, куда мог бы поместить свое сокровище. Но не было во дворце такого безопасного места.

И тогда сей достойный собрат Дедала вспомнил о том, что совершил много лет назад. Приказав рабам забрать «Королеву нефритов», он бежал из своего безумного города. Проскочив мимо драконова дерева, изливавшего на землю реки крови, помчался дальше на восток и бежал долго-долго. И там укрылся в еще одном лабиринте, порожденном его собственным хитроумием, который он назвал лабиринтом Добродетели.

Что же представляла собой эта безумная головоломка?

Всего лишь загадку: