Крушение шхуны "Графтон" - Ф. Е. Райналь

В конце третьего дня нашего невольного поста, перед сном, мы стали все вместе молиться Всевышнему; мы с покорностью Его воле просили помочь нашему несчастью, и предавали себя в Его руки.　

С восходом солнца, на следующей день я отправился на охоту. Я взял ружье и пошел отыскивать бакланов. К несчастью эти птицы стали осторожнее и очень редко прилетали на соседние скалы; те же, который садились на них, тотчас же улетали, как нас завидят. Мне удалось убить трех; к полудню я принес их домой; но они дорого мне стоили, а именно двух выстрелов.　

Нам показались они очень вкусны; они были нехороши только тем, что были слишком малы. Алика не было с нами; мы отложили его порцию в сторону.　

Он также, как и я, ушел рано утром на северный конец берега. Только что мы окончили наш бедный завтрак, как увидели его издали. Он соскакивал со скалы на скалу, иногда скорее, чем хотел; за спиною его была тяжелая ноша. Мы подбежали к нему. О, какое счастье! Его охота была удачнее.　

Он нес на спине молодого тюленя, семи или восьми месяцев; тюлень весил около трех с половиною пудов. С такой тяжестью Алик возвращался из конца залива, и какой дорогой! Норвежец был славный малый; он говорил мало, но делал много.　

Он нам рассказал, что за заливом Уток он увидел на снегу свежий след тюленя. Он пошел по нему в лес, и встретил наконец старую самку с маленьким. После продолжительной и очень трудной погони, он догнал их наконец и убил обоих. Мать он оставил на месте, а молодого принес.　

Мы тотчас же отправились в путь за старым тюленем; Алик показывал нам дорогу, он хотя и устал, но тотчас же повел нас. Гарри остался дома; он должен был готовить нам ужин.　

Мусграв и норвежец пошли вперед. Я шел за ними в нескольких стах метрах расстояния. Джорж немного поодаль сзади меня.　

Почти на половине дороги, перед заливом Уток находится огромная скала, которая мысом выдается в море. У самой подошвы ее набросаны огромные острые обломки; они сделались скользкими от морских приливов, которые покрывают их тонким слоем морских растений.　

Чтобы не идти по этим опасным обломкам, я вошел в лес; Джорж за мной. Мусграв и Алик продолжали идти вдоль по берегу.　

С противоположной стороны скалы, в маленькой губе есть топь; по ней протекает небольшой ручеек; он течет с горы и падает в узкую и глубокую пещеру. Эта пещера выбита потоком в зеленоватом и мягком камне, вход в нее скрывается под зеленым сводом в том месте, где речка впадает в болото; этот свод простирается около двадцати метров в длину. Он образовался из корней деревьев, переплетшихся между собой и переброшенных с одного края скалы на другой, и покрытых густым слоем торфа. Та часть пещеры, над которой, как мы называем, перекинулся мост, шириной около двух метров и глубиной около десяти.　

Немного повыше, вдоль стен пещеры, висят длинные и очень мохнатые корни и почти совершенно покрывают отверстие в пещеру, переплетаясь с бесчисленным множеством широколистых растений, пучками папоротников и лианами, который растут и цепляются по краям пещеры.　

По мере того, как всходишь все выше и выше, можно различить два пояса совершенно отличных друг от друга растений, но потом они сливаются в одну массу, и сквозь чащу зелени совершенно не видно пещеры. Еще дальше деревья леса переплетаются своими вершинами и образуют свод листьев, через который проникает только слабый полусвет. Это самое опасное для ходьбы место на берегу.　

Я пошел с Джоржем к этому месту. Мы перескакивали через деревья, скользили между папоротниками, пробирались между лианами и большими листьями, как кубки наполненные дождевой водой. Мы шли очень быстро, чтобы как можно скорее догнать Мусграва и Алика, которые были по ту сторону скалы.　

Вдруг я слышу, что передо мной бежит какое-то животное. Я на одно мгновение остановился. Я увидел животное; это был молодой морской лев. Я бросился на него с дубиной в руках.

Я бежал, как мог скорее; несколько раз я были подле тюленя и готов был ударить его, но я боялся промахнуться, потому что место было неровное и ждал минуты, когда мог бы ударить его без промаха. Тюлень бежали изо всех сил.　

Вдруг я услышал, что передо мной падает что-то тяжелое. Тюлень провалился через свод и исчез в пещере, в том месте, где она глубиной в пятнадцать футов. Я с трудом остановился, чтобы в свою очередь не упасть туда же и удержался только за пучок папоротника, который рос на краю.　

Я вскочил на ноги, потому что останавливаясь, упал на землю и закричали Джоржу, чтоб он стерег выход из пещеры на берег; тюлень плескался по воде и полз к выходу.　

Через несколько минут Джорж крикнул со своего сторожевого поста, что он ничего еще не видит. Думая, что животное остановилось поди сводом, я решился слезть туда и выгнать его оттуда.　

Я бросил через плечо ремень моей дубины, схватился обеими руками за корни и лианы, которые висели в пропасть в том месте, куда упал тюлень, и спустился на несколько футов в глубину, потом я выпустил корни из рук и счастливо соскочил на дно пропасти.　

Я быль в совершенной темноте, ощупью пробирался по стенами пещеры, по щиколотку в воде, и прислушивался к плеску тюленя. Через несколько минут я привык немного к темноте. Подле моста пещера, как я уже раньше заметил, была шире и гораздо глубже, чем там, где я спустился в нее. Тут было сплетение лиан и висячих корней, которые закрывали вход в пещеру, как занавеской. Я наклонился и сделал несколько шагов вперед и очутился в пещере, еще более темной; слабый свет проникал через узкое и низкое отверстие, которое выходило на болото. Тут было гораздо шире. Стены суживались кверху и расширялись книзу. Посередине по пологому скату к выходу бежал шумный и чистый ручей; на одном из берегов неподвижно сидел морской лев; он конечно видел Джоржа у входа и быль настороже.　

Было достаточно светло, чтобы я мог следить за его движениями; лишь только зверь услышал мои шаги, он обернулся, заревел и с отчаянием бросился на меня. К счастью я был в тени, и мне было удобно защищаться. Я знал, что должен ударить только