Пепел - Павел Васьков

Она не была у себя дома больше трех недель. Словно в гостях, Кристина прошла к столу. Он был завален разными рукописями. Она попыталась прочитать первые попавшиеся под руку. Набор мыслей, неуловимый поток фантазии её мужа. Кровать была не заправлена, на плите стоял кофейник, который она привезла Марку из Стамбула в качестве сувенира. На полу был жуткий беспорядок. Кристина подняла с пола книгу: «Путеводитель по Италии» с печатью Библиотеки им. Маяковского. Она открыла путеводитель, по краям он был весь исписан именами: «Алиса, Соня, Мишель…». Своего имени она не нашла.

До самого утра Кристина читала рукописи Марка, пытаясь восстановить логическую цепочку его произведения. Герои, придуманные им, переплетались с реальными людьми из его жизни. Совсем немного там было и о ней самой. Не хватало только начала, рукопись была окончена, но не имела начала, возможно, первой части. С первыми лучами едва проглянувшего солнца Кристина заварила себе кофе. Она немного прибралась в квартире, оделась и вышла из дома. День был не такой теплый, как вчера. Закутавшись в шарфы и шапки, бесчисленные толпы жителей спального района спешили спуститься в подземку. Одной единой волной Кристину занесло в вагон поезда. Таким же образом её вынесло на станции «Невский Проспект».

Когда она подошла к лавке, внутри уже горел свет. Она посмотрела в окно. Марк, все такой же бесчувственный, как и вчера, раскладывал новые поступления книг. Кристина увидела Михаила, он показал ей, чтобы она ждала на улице, и вышел через минуту. Как и вчера, она встала у ограды, через дорогу.

– Мне нужно тебе кое-что рассказать, привет. – Михаил подошел к Кристине.

– Привет, как он?

– Нормально. Я дал ему успокоительные и завалил работой с книгами. У нас есть пару часиков. Ты свободна?

– Сегодня уже да.

Они сели в троллейбус, и он понес их в быстрой толпе автомобилей и городского транспорта. Заканчивался очередной рабочий день в городе на Неве. В метро шумели поезда, на дорогах раздавались сигналы машин, работали сердца горожан.

Михаил и Кристина шли по гравийной дороге, пролегающей через Смоленское православное кладбище. Было очень тихо. Они свернули на одну из тропинок и пошли мимо надгробий. Многие из них уже не имели информации о захороненных в могилах людях. На некоторых висели таблички с просьбой обратиться в администрацию кладбища родственникам похороненных для установления личности усопшего.

Михаил остановился у двух огороженных травой плит. Одна из них была более ухоженная. Вторая поменьше. Кристина прочитала имена на плитах:

Елизавета Исаева Владимир Исаев

– Это наши родители, – сказал Михаил, смахнув рукой листья с плиты.

– «Наши»? – удивленно спросила Кристина.

Они присели на скамейку, стоявшую недалеко от могил. Михаил достал из внутреннего кармана пальто сигарету, закурил и начал свой рассказ. Кристина впервые увидела его курящим.

Глава третья

Рассказ Михаила

Мы выросли в небогатой советской семье. С ранних лет отец готовил нас к тяжёлому будущему. Он говорил, что мужчина должен много работать, чтобы добиться успеха, и ежедневно показывал нам это на своем примере. Проживали мы в коммунальной квартире на Петроградской стороне. Я родился на год раньше Марка, мы были погодки, и разница в возрасте совсем не чувствовалась. Порой мы даже представляли, что мы двойняшки, рождение одного из которых задержалось на один год.

Отец часто брал нас с собой на работу. Он был строителем, очень уважаемым профессионалом. За годы работы он смог добиться авторитета и получить повышение до прораба. Он оставлял нас на бетонных плитах и наказывал наблюдать за тем, как проходит стройка, чтобы мы с самого детства прочувствовали нелегкий процесс зарабатывания денег.

Обратной стороной нашего строгого детства под надзором отца были забота и нежность матери. Она с лихвой давала нам с братом ту любовь и ласку, которых нам недоставало от отца. И как следствие, мы, конечно же, доверяли ей намного больше. В глубине души отцу это не нравилось, по его мнению, излишне обласканные материнской заботой сыновья могли превратиться в неженок, которых сломает любой переменчивый ветерок. Именно такой ветерок, а точнее ураган, накрыл тогда нашу страну. Началась перестройка общества, реформы, и мы все перестали быть прежними.

Большую часть времени мы пропадали во дворах. Именно там происходило наше с Марком становление. Именно в этих дворах мы встретили обновление страны, смену власти. Тогда отец стал пропадать из дома все чаще и перестал брать нас с собой на работу. Однажды снежным декабрьским днём мы лазили по крышам и забрели на чердак одного из домов на Малом проспекте. В одном из углов чердака, расположенного над заброшенной квартирой, жил бездомный. У него была печка-буржуйка с выведенной на улицу, через чердачное маленькое оконце, трубой. Он грелся возле неё и разжигал огонь книгами. Пока бездомный спал, мы перетаскали почти все книги в нашу комнату. Помню, я выбрал себе для прочтения «Тома Сойера», Марк остановился на «Гекельберри Финне».

В тот вечер мама готовила скромный ужин, все мы, как всегда, ждали отца после работы. Он вернулся позднее обычного и в нетрезвом состоянии. Он увидел гору книг возле наших с Марком кроватей и пришел в ярость. Начал их расшвыривать по всей комнате и выкидывать в коридор. На крик из кухни прибежала мать, он вмазал ей пощёчину и обвинил в том, что под её влиянием мы станем бесхребетными девчонками. Через минуту отец завалился прямо в одежде в кровать. Я увидел под его курткой пистолет.

В тот же вечер мы с братом перетащили все книги к соседу, дяде Виктору. Он был бывший военный и считал себя превосходным стратегом, периодически цитируя фон Клаузевица и Бисмарка. Дядя Витя уважал литературу и знания и согласился приютить на время наши книги. К тому же на набережной Мойки у него было в собственности помещение, большую часть которого занимали манекены. Помещение досталось ему от тетки, державшей в прежние времена здесь магазин одежды, но предпринимательской жилки дяди Виктора не хватило, чтобы удержать магазин на плаву. Часть книг мы перенесли туда.

Однажды отцу очень серьёзно повезло, и он заработал серьезную сумму денег, вследствие чего примерно через год мы переехали в собственную многокомнатную квартиру на Мойке, по иронии судьбы прямо напротив магазина, где мы складировали наши с Марком книги. К тому времени отец стал одним из совладельцев большой строительной компании. Денег у нас заметно прибавилось, но проблем стало куда больше. Пьяные дебоши отца продолжались. Было больно смотреть на мать. Однажды