Прорыв блокады Ленинграда. Операция «Искра» - Вячеслав Альбертович Мосунов

рассказано в работе В.М. Ярхунова[155]. К сожалению, доступные документы 67-й армии и Ленинградского фронта также не слишком подробно описывают происходившие на периферии прорыва события. Тем не менее они оказали определенное влияние на второй этап операции.

На левый берег Невы перебрасывалась 142-я стрелковая бригада. Пока шла ее переброска, 123-я стрелковая дивизия готовилась использовать успех прошлого дня, чтобы добить-таки немцев в роще «Пальма». По советским данным, немцы поставили непроницаемую завесу из огня артиллерии, простреливая боевые порядки дивизии с флангов. В ночь с 18 на 19 января после немецких контратак части дивизии вынуждены были отойти.

Не имела успехов и 102-я стрелковая бригада. Ее командир А.В. Батлук пишет о сильной контратаке противника, которая потеснила части бригады[156]. Это произошло, если верить нашим документам, уже вечером, после 18 часов, в почти полной темноте.

А вот что рассказали о боевых действиях немецкие документы. Для 96-й пехотной дивизии день начался с оценки общего, весьма нерадостного положения. Штаб дивизии старательно использовал свое главное преимущество – оперативную связь с артиллерией корпуса, которая открыла мощный огонь по советским исходным позициям. После 13 часов на участке 283-го гренадерского полка начались сильные атаки при поддержке танков, которые вскоре вышли к штабу. Но немцы поставили заградительный артогонь, а затем начали подтягивать оставшиеся танки (неподалеку еще оставался один «Тигр»), и к 15 часам наступление частей 67-й армии было ими остановлено. На поле боя осталось четыре подбитых советских танка. Пехота отступила. Затишье продолжалось недолго – буквально через полчаса еще несколько танков прорвалось вперед. Их, скорее всего, остановили «Тигры». Наверх было доложено, что подбиты два Т-34. Эти танки должны были принадлежать танковой роте 220-й танковой бригады. Вся остальная бригада в этот момент занималась подготовкой к боям.

В итоговом донесении XXVI корпуса сказано, что линия обороны дивизии проходила примерно вдоль линии электропередач восточнее Рабочих городков. 96-я пехотная дивизия была на грани разгрома. Только контратака 283-го полка, который к вечеру 18 января практически утратил боеспособность, дала немцам возможность вернуть часть утраченных позиций.

Цена семи январских дней

Войска обоих советских фронтов достигли крупнейшего успеха на Северо-Западном направлении с начала войны. Теперь они должны были решать задачи второго этапа операции. Мы же подведем промежуточные итоги и сделаем некоторые выводы.

Но сначала мы расскажем о потерях сторон. Немецкие потери определить, как обычно, крайне затруднительно. Так, потери всего XXVI корпуса, по данным Р. Форжика, составили за 12–19 января 8905 человек, среди них 1630 убитыми и 1546 пропавшими без вести[157].

При этом потери только 227-й пехотной дивизии 12–18 января составили (без потерь 374-го гренадерского полка)[158]:

328-й гренадерский полк – 65 убитыми, 214 ранеными, 185 пропавшими без вести;

412-й гренадерский полк – 130 убитыми, 431 ранеными, 129 пропавшими без вести;

366-й гренадерский полк за 12–15 января потерял 117 человек убитыми, 242 человека было ранено, 2 офицера пропало без вести. В 227-м разведбате было 38 убитых и 156 пропавших без вести, раненых на 19 января был всего 61 человек.

227-й артиллерийский полк потерял 30 убитыми, 82 ранеными, 79 пропавшими без вести.

По другим данным, потери 227-й дивизии составили:

16 офицеров, 366 рядовых и унтер-офицеров – убитыми;

56 офицеров, 1262 рядовых и унтер-офицеров – ранеными;

4 офицера, 361 рядовой и унтер-офицеро – пропавшими без вести[159].

Если попытаться оценить убыль сил противника по ежедневным донесениям отдела личного состава 18-й армии, то без потерь 227-й пехотной дивизии картина будет следующая:

убитыми за 12–18 января немцы потеряли более 850 человек;

ранеными – более 3200 человек;

без вести пропало – около 240 человек.

Общая цифра потерь по этим трем дивизиям без части их подразделений должна в итоге составить около 4500 человек личного состава. Эта цифра сильно занижена, поскольку не учитываются потери многочисленных надерганных отовсюду подкреплений. Более-менее точно подсчитать полные немецкие потери удалось только к концу боев.

По разным оценкам, у Рабочего поселка № 5 попало в плен от 800 до 1300 немецких солдат и офицеров. Сюда стоит прибавить неизвестные на данный момент потери 401-го пехотного полка, который был почти полностью уничтожен за эти 7 дней. Его потери составили до 1000 человек, включая около 600 пропавших без вести[160].

Потери только 18-й стрелковой дивизии за период с 10 по 20 января составили 1455 человек убитыми, 3210 ранеными и 51 боец пропал без вести.

В 67-й армии, по неполным данным, в итоге попавшим в журнал боевых действий фронта, потери с 12 по 19 января составили 5084 человека убитыми, 16 561 ранеными и 2582 человека без вести пропавшими. Всего 24 227 человек. Общие потери 2-й Ударной армии со всеми ее частями усиления с 10 по 20 января составили почти 43 000 человек[161]. Таким образом, прорыв блокады Ленинграда обошелся почти в 70 000 убитых, раненых, пропавших без вести и заболевших бойцов и командиров трех армий из состава двух фронтов. Если сравнить среднесуточные потери, даже неудачная Синявинская операция 1942 г., проходившая в тех же самых местах, покажется не такой уж и кровопролитной. Поэтому семь январских дней «Искры» по праву можно назвать одной из самых кровавых страниц Великой Отечественной войны.

Выводы

Главный вопрос, который возникает по итогам операции: почему понесший настолько большие потери противник смог вырваться из, казалось бы, смертельной ловушки? Причина этого достаточно проста: весь ход боев с 13 по 17 января продемонстрировал немецкое умение сохранять управление войсками в самых сложных ситуациях. Оправившись от шока, после 12 января немцы оказались способны оказывать крайне ожесточенное сопротивление всеми имеющимися средствами. Немецкие командиры держали ситуацию под контролем вплоть до последнего момента.

К сожалению, в том, что немцам не удалось устроить локальный «Сталинград», были виноваты и отдельные советские командиры. План наступления 67-й армии был рассчитан на быстрый захват Городокского укрепленного узла, но реальность оказалась такова, что наличными силами армия не могла выполнить эту задачу. Поражение 268-й стрелковой дивизии Борщева крайне негативно сказалось на ходе боевых действий уже на левом берегу. В результате весь план наступления 67-й армии был сорван. Удачно действовавшая 136-я стрелковая дивизия хотя и прогрызла немецкую оборону и пробилась к Рабочему поселку № 5, но понесла большие потери, и в основном борьбу за поселок вела 18-я стрелковая дивизия. Дивизия Симоняка заслуженно стала гвардейской, а вот дивизия Овчинникова этого звания не получила. Это случилось из-за ложного донесения о захвате Рабочего поселка