Девушка из моря Кортеса - Питер Бенчли

Но Хобим хорошо знал свои возможности и захотел попробовать. Ему не обязательно было спускаться до конца, а только на такую глубину, откуда он сможет разглядеть вершину горы. Поэтому он прокачал легкие воздухом и начал, перебирая руками по якорному тросу, быстро спускаться в черно-голубой туман, сквозь мрак, в котором неизвестно, где верх, а где низ, — спускаться до тех пор, пока ему не стала видна верхушка подводной горы.

Он спустился еще глубже, чутко прислушиваясь к сигналам своего тела. Но еще до того, как он их почувствовал, с глубины двадцати семи — тридцати метров ему почти целиком открылся вид на гору, и по донному пейзажу стало ясно, в чем была причина их рыболовецких неудач.

Кораллы и морские веера лежали, вырванные с корнем, как деревья на суше во время кубаско. Множество ветвистых кораллов были разломаны на мелкие куски и валялись между камней. Растения почти на всех больших камнях были засыпаны песком. Один мозговой коралл размером с целую ванну был расколот на две части и лежал в песке, как разрезанная надвое дыня.

Рыбы сновали между камнями, и тут Хобим увидел крупного кабрио, который поначалу выглядел вполне здоровым, но вдруг перевернулся на спину и стал неистово метаться по кругу. В стороне он увидел мертвого угря, застрявшего в расщелине между камнями, — скорее всего, его безжизненное тело занесло туда течением.

Подводная гора была опустошена целой серией кратковременных и разрушительных бурь, от которых погибло почти все живое, а те животные, что выжили, остались калеками.

Если бы эти бури были капризом природы, Хобим бы просто опечалился. Но он был уверен, что это — дело рук человеческих, и потому он был разозлен.

Скорее всего, рыбаки с острова Святого Духа, что находился в нескольких километрах от этого места, побывали здесь и побросали в воду свои динамитные шашки с длинными фитилями. Обычно фитили делали длинными из соображений безопасности: шашки с коротким фитилем взрывались слишком близко к лодке, отчего могло выбить дно и лодка могла затонуть. Но длинные фитили были настоящей катастрофой для подводной горы: они горели до самого дна, и шашки взрывались не на открытом месте (убивая рыбу только в непосредственной близости), а среди кораллов, песка и камней, где взрывные волны распространялись на большие расстояния, оглушая всех животных в их убежищах и разрушая саму гору.

Под водой динамит — гораздо более страшное орудие, чем на земле. На воздухе он не причинит особого вреда уже на расстоянии больше десяти метров, если, конечно, его не засунуть в камень или цемент или накрыть чем-то, что может разлететься на куски и послужить шрапнелью, например стеклом или галькой. Но под водой, говорят, можно почувствовать детонацию от взрыва динамита на расстоянии почти в километр. То есть такой взрыв может разом опустошить тысячи квадратных метров.

После взрыва рыбаки обычно растягивают сети по поверхности и собирают целыми горстями тушки животных, всплывшие на поверхность.

Это — быстрый и экономичный способ ловить рыбу, и такая рыбалка всегда бывает последней. Для нее не нужны дорогие снасти, не нужна приманка. Не надо подолгу ждать, пока рыба клюнет на крючок. Все живое уничтожается в одно мгновение. И — что самое удобное — рыбу не нужно доставать из воды, она сама всплывает наверх.

Способ, что и говорить, эффективный, но незаконный и повсеместно считающийся аморальным и кощунственным. К тому же это настоящее самоубийство, ведь всем было известно, что он ведет к уничтожению рыболовных мест и только приближает день, когда целые поселения будут вынуждены от голода просить милостыню на улицах Мехико. Даже самые неотесанные рыбаки считали ловлю с применением взрывчатки худшим грехом.

Но Хобим хорошо понимал человеческую природу и знал, что глупость вкупе с жадностью и жестокостью может заставить человека совершать поступки, которые, с точки зрения, разума являются разрушительными как для человека, их совершившего, так и для окружающих. Такой способ ловли сулил большую наживу с малыми затратами и отсутствием риска. Выбравшие этот способ ослеплены сиюминутной возможностью быстро набить карманы деньгами, не заботясь о том, что тем самым они уничтожают источник будущей прибыли. «Пускай потом другие плачут, — рассуждали они. — Я получу свой куш, пока есть возможность, а остальные пусть позаботятся о себе сами».

Примерно так же рассуждала одна городская компания, производившая удобрения, когда выбрасывала свои химические отходы в залив. С точки зрения компании, это было выгодно и хорошо для производства, ведь она избавлялась от отходов. Но власти решили, что это не слишком хорошая идея — выливать ядовитые отбросы в залив, где люди плавают и ловят рыбу. Поэтому компанию попросили прекратить эти выбросы.

Работники компании взбунтовались и попытались сжечь правительственное здание, потому что у компании якобы нет средств на то, чтобы вывозить эти отходы куда-то еще, а если ее вынудят это делать, некоторые рабочие потеряют работу и все наверняка лишатся обещанной надбавки к зарплате. Правительство города пошло на попятную, и компания продолжала выливать отходы в залив.

Два с половиной года спустя залив был уже мертв. Химикалии образовали на дне ядовитую жижу, отчего погибли все водоросли. Без растительности нет кислорода, и все животные постепенно вымерли. Туристы, останавливавшиеся в роскошных отелях и решившие поплавать в заливе, получали отвратительные кожные язвы.

Наконец правительство приказало отелям перестать принимать гостей, а химической компании — перестать выбрасывать отходы в залив. Но у компании по-прежнему не было средств на вывоз отходов, поэтому она просто закрылась.

Поскольку в городе не осталось отелей, где можно остановиться, ресторанов, где можно поесть, и моря, в котором можно поплавать, туристы перестали сюда приезжать. Затем закрылись все магазины и сувенирные лавки, и их работники оказались на улице.

Рабочие на химической фабрике получили-таки свою прибавку к зарплате и несколько месяцев радовались ей. Но в результате своего упорства они в конце концов лишились всего. Постепенно само существование города потеряло смысл, и он на самом деле перестал существовать.

Теперь этот город представляет собой скопление пустых пыльных зданий вокруг мертвого залива и остов бывшей химической фабрики, стоящий на мысе в качестве напоминания о том, как хрупко все земное.

Это было нелегким уроком, но о нем быстро забыли, и Хобим видел вокруг себя многие тому доказательства. Практически у любого жителя близлежащих островов были родственники или знакомые, которые предпочитали легкую наживу. Некоторые продавали лодки, доставшиеся им в наследство, и переезжали в город, намереваясь начать свое дело, будто рыболовный бизнес, которым они владели в совершенстве, не был достаточно хорош. В городе они быстро оказывались во власти других бизнесменов, готовых с радостью освободить их от бремени вырученных за лодку денег. Деньги очень быстро заканчивались, и бедолаги радовались, если им удавалось устроиться на работу в городские туалеты, где им приходилось вдыхать пары аммиака вместо запаха моря и рыбы.