Сказание о Юэ Фэе, славном воине Поднебесной - Цянь Цай

– Быть может, это ложные слухи?

– Нет, истинная правда! – заверил его хозяин. – Император уже выслал войско против мятежников.

– В таком случае приготовь нам скорее поесть!

Хозяин решил, что постояльцы решили уехать, и со всех ног бросился на кухню.

А Юэ Фэй между тем сказал братьям:

– Сдается мне, что государь поставил во главе войска нашего благодетеля Цзуна.

– С чего ты взял? – возразил Тан Хуай.

– При дворе почти все сановники взяточники и трусы, разве кто из них добровольно согласится пойти в бой? Лишь господин Цзун бескорыстно служит государству. Сделаем так: брат Ню Гао останется ухаживать за больным, а мы поедем и разузнаем: если во главе императорского войска наш благодетель – поможем ему, а если нет – вернемся назад.

Чжан Сянь и Тан Хуай одобрили такое решение, только Ню Гао запротестовал:

– Брат Ван уже поправился, зачем мне сидеть около него?

– Пусть поправился, но одного его оставлять нельзя, – твердо сказал Юэ Фэй. – Я еду помочь нашему благодетелю, это уже значит, что мы помогаем ему все вместе.

Ню Гао хотел еще что-то возразить, но Ван Гуй незаметно ущипнул его за ногу.

– Ладно, мне все равно, – махнул рукой Ню Гао. – Не хочешь меня брать – не бери.

Слуга принес еду, и братья сели за стол. Ню Гао ничего не мог есть от возбуждения, у Ван Гуя вообще не было аппетита.

Наскоро перекусив, Юэ Фэй, Тан Хуай и Чжан Сянь вскочили на коней и уехали.

– Ты зачем меня ущипнул? – спросил Ню Гао у Ван Гуя.

– Эх ты, тупая башка! – улыбнулся Ван Гуй. – Понимать надо: раз старший брат сказал, что не возьмет тебя, значит не возьмет! А ты знаешь, почему я заболел?

– Откуда мне знать!

– От досады, что в тот день на ристалище не удалось никого пристукнуть! Ты слышал, что разбойники с гор Тайхан угрожают захватить столицу? Стало быть, войско у них большое, и предстоит горячая схватка. Я хотел, чтобы братья уехали, а потом и мы с тобой отправимся вслед за ними. Для меня сражение лучше любого лекарства! Ну, как?

Ню Гао даже в ладоши захлопал:

– Едем, едем!

Они тоже поели, снарядились и сказали хозяину:

– Стереги наши вещи, – мы едем биться с разбойниками!

Скоро и их кони скакали в направлении Наньсюньмыня.

Между тем Юэ Фэй с двумя братьями добрался до холмов Моутоган. Над военным лагерем действительно развевалось знамя Цзун Цзэ.

– Что такое! – вдруг с тревогой вскричал Юэ Фэй. – Наш благодетель превосходно знает военное дело – почему же он разбил лагерь на холмах? Видно, дела у него идут неважно!

Братья подстегнули коней и скоро оказались у стана. Воины доложили о них Цзун Фану, и тот выехал встречать молодых людей.

– Как же это ваш почтенный батюшка, искушенный в военном деле, мог расположиться в таком опасном месте? – был первый вопрос Юэ Фэя. – А если разбойники отрежут ваше войско от воды и провианта?

Взволнованный Цзун Фан рассказал, как продажные сановники задумали погубить его отца и не дали ему достаточно войск и как Цзун Цзэ, желая своей смертью отблагодарить государя за милости, оставил свой отряд на холмах, а сам ворвался в неприятельский стан.

– Мы вызволим из беды вашего отца! – воскликнул Юэ Фэй. – Едем, братья! Тан Хуай, ты ударишь слева, а ты, Чжан Сянь, – справа. Кто первый увидит нашего благодетеля, за тем и будет числиться первая заслуга.

– Старший брат, ты погляди, сколько недругов! – заметил Тан Хуай. – Разве их всех перебьешь?

– Нечего зря считать! Наше дело спасти благодетеля!

Братья отважно ринулись вперед. Тан Хуай, размахивая своим посеребренным копьем, налетел слева:

То дракон метнулся разъяренный

Из кипящих океанских волн;

То броском внезапным и коварным

Тигр потряс высокий горный склон!

А справа атаковал Чжан Сянь:

То крылья распускает гриф —

Застыло небо, потемнев;

То гривой бешено встряхнув,

Клыки оскаливает лев!

Чжан Сянь разил врагов без промаха, стоны поверженных сотрясали небо.

А Юэ Фэй уже прорвался в самое сердце вражеского лагеря.

Серебром сияет шлем

В блеске солнечного дня,

Грудь надежно защищает

Белоснежная броня.

Грива

Белого коня —

Как дракон

В пучине вод,

А копье,

Пронзая ветер,

Угрожающе

Поет.

Белоснежная

Броня

Упасет его

От ран,

Верный конь,

Как лев свирепый,

Всадник —

Богатырь Цзиньган![51]

Сеет смерть

Его копье,

Щит.

Врагов не защитит,

Белый конь

Злодеев топчет,

Не щадя

Своих копыт!

Раздались испуганные крики:

– Берегитесь! Юэ Фэй здесь!

Поистине:

Защищая праведного мужа,

Обнажил он благородный меч.

Чтобы с плеч мятежников постылых

Головы презренные отсечь!

Совершив непревзойденный подвиг,

Признан был героем Юэ Фэй.

И гремит о нем поныне слава,

И поныне радует людей!

Окруженный врагами, Цзун Цзэ сражался из последних сил.

– Цзун Цзэ! – кричали ему разбойники. – Если сдашься, наш великий ван обещает сохранить тебе жизнь! Переходи на нашу сторону!

Казалось, спасения не было. Но вдруг среди разбойников поднялась паника:

– Юэ Фэй, Юэ Фэй напал! Тот самый, что убил лянского вана!

«Неужели Юэ Фэй вернулся? – мелькнуло в голове Цзун Цзэ. – Или мне это снится?»

Нет! Юэ Фэй действительно был рядом.

– Простите меня, благодетель, за опоздание! – крикнул он, пробиваясь сквозь толпу врагов.

Почти в тот же момент появились Тан Хуай и Чжан Сянь.

– Братья, наш благодетель здесь! – крикнул им Юэ Фэй. – Будем выходить из окружения!

И с новой силой они ударили по врагу. Разбойники падали вокруг них, как скошенная трава.

К этому времени Ван Гуй и Ню Гао добрались до входа в лагерь мятежников.

– Ого! Бой в самом разгаре! – радостно воскликнули они. – Еще не всех перебили! Нам оставили!

– Постой, брат Ню Гао, дай мне для поднятия духа проглотить пилюлю! – попросил Ван Гуй.

– Какие там еще пилюли! Бей мятежников!

Ню Гао подхлестнул коня и, размахивая своими саблями, ринулся на врагов с яростью Сюань-таня[52]. Ван Гуй орудовал мечом, как воскресший Гуань Юй.

Разбойники бросились к Ван Шаню:

– Великий ван, беда! У врага новое