Наблюдая за Большой медведицей - Сергей Николаевич Зинченко

Визг был душераздирающий, рядом с девушкой даже кверху брюхом всплыла рыба. Могильников, глядя на это зрелище, поспешил развести костер, чтобы ребята смогли обсушиться и не получить переохлаждение. Валенов сбросил рюкзак, и, держась за веревку, пошел вытаскивать потерпевших. Благо, Юля упала с рюкзаком, он уперся в камни под водой и не давал течению снести ребят. Очки Дарьяна, за которыми он прятался от окружающего мира, уплыли. Лея стояла на берегу, прижав руки к груди, и ревела, а Элина бегала у переправы, не зная, чем помочь.

От ледяной воды у Дарьяна свело ногу. Он попытался приподняться, но камни были очень скользкими, парень снова поскользнулся и окунулся в воду уже с головой. Подошел Валенов, а с противоположного берега подоспела и Кира. Она протянула руку Дарьяну, однако тот гордо решил выпутаться из ситуации самостоятельно. К тому же он боялся утянуть за собой девушку. Отцепился от валуна и поплыл к берегу. Доплыл, схватился за свисающие над водой ветки, выбрался на сушу и побежал к костру — греться. Могильников предложил ему полкружечки разбавленного спирта и принялся расспрашивать о самочувствии. Такая забота со стороны незнакомого ранее мужика парня сильно раздражала. Он вежливо, но сухо поблагодарил и попросил, мягко говоря, отстать.

Между тем, на середине реки разыгрывалась целая драма.

— Я…ног не чувствую, — стонала Юля, преувеличивала свое бедственное положение, — лучше…бы… я никуда не уезжала, ничего бы та прокурорша мне не…сделала.

Впрочем, девушка от холода и на самом деле начала так сильно трястись, что ей трудно было двигать руками и ногами.

— Роман, держите меня за руку, я слезу в воду, чтобы ее поднять, а то мы заморозим девку, даже не начав похода, — предложила Кира. Роман кивнул и приготовился вытянуть обеих девчонок на камни. Эдкевич встал прямо в воду, пытаясь сделать хороший кадр, на что Элина, находясь на противоположном берегу, отреагировала весьма бурно:

— Товарищи в беде, а он стоит в стороне и фотографирует!

За друга вступился Дарьян.

— Кто-то погибает? — задал он риторический вопрос, натягивая кофту. — К счастью, нет! Плохие воспоминания — тоже воспоминания!

— Заткнитесь все! — рявкнул руководитель. Держась за веревку, он вытягивал Киру с Юлей на камни.

— Я не могу просто так сидеть! — сказал вслух Тощий и ринулся на помощь.

— Миша, останься! — запищала со слезами Лея

— Стоп, стоп, стоп! — остановил его и Эдкевич.

— Я должен помочь им! — уверенно произнес Тощий.

— Стой на месте! Уж кто-кто, а ты точно уплывешь вместе с рюкзаком! — рявкнул Эдкевич. Однако, Мишка не испугался, дерзко встал на первый валун, но сзади в него вцепилась Лея. Пришлось Худогубкину сдаться и остаться на берегу.

Наконец, спасатели вытянули из воды Юлю. Кира перевела ее на берег, где, к тому времени, уже полыхал большой костёр. Девчонки быстро переоделись и уселись у огня. А Валенов вернулся к Тощему, Лее и Элине, дал команду снять ботинки, подвернуть штаны, и приготовиться к штурму переправы. Элина, конечно же, не упустила шанса прочитать Роману очередную нотацию, упрекнув в том, почему он раньше не предложил ребятам переправляться босиком. Но Валенов не ответил, кивнул на веревку, давая понять, что времени на конфликты сейчас нет.

А на том берегу…

Сухая одежда и костер не помогли Юле согреться, тем более, что куртка у нее была мокрая. Девушка сидела в свитере, натянутой поверх него флисовой кофте, и дрожала. Могильников предложил ей спирта, но та ответила, что не употребляет дешевое пойло.

— Дамочка, лихо же тебя колбасит, — протянула Кира.

— Иди лесом! — буркнула Юля.

Кира закрыла глаза, сделала пару глубоких вздохов, стараясь спрятать раздражение, и максимально спокойно ответила: «Я-то пойду, тем более лес и так кругом! А вот ты можешь не дойти, родная, у тебя гипотермия».

— Чего? — скривилась Юля.

— «Холодняшку» ты словила, бурёнка! — рявкнула Кира. — Олег Уюкович, нужно что-нибудь горячее!

Могильников подсунул флягу со спиртом.

— Не горячительное, а горячее! Чай, воду из термоса! — пояснила Кира.

Могильников зарычал, от чего Юля на мгновение перестала дрожать, и налил горячий чай из своего термоса. Девушка сделала глоток и поперхнулась.

— Сколь…ко тут сахара? — пропищала она.

— Шесть на кружку… Я вкусненькое люблю, — сурово ответил Могильников.

— Выхода нет, Дарьян! Обними ее, — Кира указала на Юлю.

— Что? — возмутилась Юля, а Покровский внимательно посмотрел на обеих.

— Ее нужно обнять, крепко прижать к себе, только так она сможет согреться! — сердито пояснила Кира.

— Прижать к себе девушку? На это я всегда согласен! — заулыбался парень и расстегнул куртку: — ну, иди ко мне, Любаша!

— Я лучше помру, чем к нему прикоснусь! — вспыхнула Юля. — Отстаньте от меня! — она фыркнула и машинально сделала большой глоток из кружки с чаем, после чего минут десять плевалась.

Могильников стоял в стороне, наблюдал за происходящим, когда услышал, что девушка всеми силами уклоняется от объятий Дарьяна, решил вмешаться в характерной ему манере.

— Мне ещё один клиент не нужен, — сурово произнес патологоанатом. Все замолчали. Юля, так же молча, села рядом с Дарьяном, тот накинул на неё куртку и прижал к себе. Девушка почувствовала, наконец, что согревается — улыбнулась.

На берегу показался Эдкевич. Кстати, переправляясь через речку, он умудрился сделать несколько кадров, зависнув над потоком. Вслед за спасенными на берег выбралась Элина. На другом берегу остались трое. И тут с той стороны реки донесся плач. Рыдала Лея. Она боялась вступить на переправу.

— Я не могу! — в голос ревела девушка.

— Медведь! — рявкнул Могильников, и Лея, со страху, птичкой понеслась по камням. Она так ловко перебежала реку, что даже нигде не поскользнулась.

Валенов улыбнулся, посмотрел на Худогубкина и жестом указал на реку. Тощий проглотил слюну и с дрожью в ногах пошёл. Остановился у самой кромки воды.

— Я…Я… — Тощий заикался и не мог выговорить ни слова.

— Ты?.. — спросил Роман.

— Я воды боюсь… Смотришь в реку, а дна — то не видно — бездна! — запаниковал Тощий.

— Увы, Миша, другого выхода нет, — пожал плечами Роман, — держись за веревку, и аккуратно передвигайся. Если боишься ноги промочить — сними ботинки или, хотя бы, завяжи шнурки, а то я заметил, что ты с развязанными шнурками ходишь, язык у ботинок аж вываливается.

— Мне так комфортно, ноги не преют, — ответил Тощий, стоя возле Валенова на первом камне.

— Иди, давай, скоро смеркаться начнёт, — поторопил его Роман, — но будь осторожен на середине реки, а то что-то там все стараются в воду свалиться. Помни, что у тебя в рюкзаке раскладка продуктов на ужин, —