Шкура белого бизона - Джеймс Уиллард Шульц

часто слышал о том, что он бесстрашен в бою и славится добротой и щедростью среди своих соплеменников. Его отец был известным вождем пикуни, мать была из племени кутенаи, его жена тоже была кутенаи, и он предпочитал жить с народом своей матери. Несомненно, среди них он занимал не последнее положение.

Распевая песню мира, вновь прибывшие спешились и подошли к нам, Красный Рог обнял сперва моего отца, потом Женщину-Горностая, Апси и меня, остальные пожали нам руки. Мой отец пригасил нас внутрь, наполнил и протянул гостям большие каменные трубки, которые использовались только по особым случаям; Женщина-Горностай стала суетиться, готовя угощение.

Красный рог был более чем удивлен, обнаружив нас здесь, потому что был уверен в том, что мы находимся далеко отсюда, вниз по Большой реке, и он со своими кутенаи шел, чтобы посетить нас там и потом присоединиться к пикуни и принять участие в летней охоте на бизонов.

Мой дядя сказал своему родственнику о причинах, заставивших нас перебраться сюда, Красный Рог переводил его слова для своих соплеменников. Когда, наконец, Женщина-Горностай рассказала о том, что я убил белого бизона, и что так сбылось видение Бобрихи, он от волнения стал заикаться, потому что твердо держался верований своего отца. Его соплеменники проявили к этому лишь умеренный интерес, потому что верования у них были другие. Но все они были довольны тем, что не придется совершать длинное путешествие для встречи с пикуни.

Женщина-Горностай поставила перед гостями небольшое угощение – мясо, лепешки м кофе, и они спокойно поели, ведя неторопливый разговор об обычных вещах – бобровых шкурах и товарах для торговли; я знал, что моему дяде эти темы приятны.

Женщина-Горностай, уложив в сумку разные подарки, сказала, что пойдет пообщаться с женщиной Красного Рога; когда она вышла, мы с Апси последовали за ней, потому что хотели посетить лагерь кутенаи.

Лагерь ставился не быстро: кутенаи и другие горные племена должны были каждый раз заново рубить жерди для вигвамов, потому что лошади не могли их тащить по крутым извилистым горным тропам. Мы были очень удивлены, глядя на то, как мужчины помогают женщинам рубить жерди; да, и более того, они даже помогали им собирать хворост для костров.

– Женская работа! – буркнул Апси и добавил, что ни один мужчина из Черноногих не позволит, чтобы его увидели за таким занятием.

– Да, но их жизнь – не наша. Жить в горах тяжело; мы должны пожалеть их, – сказала Женщина-Горностай.

Три жены Красного Рога и дети постарше уже поставили свой вигвам и, пожав руки мне и Апси, пригласили нас войти внутрь. В ответ на наши подарки они поднесли нам плетеные из травы сумки, наполненные жареными корнями камасса, похожего на сладкий картофель, и пять или шесть выделанных до мягкости оленьих шкур.

Пока мы сидели и беседовали, вошла девушка семнадцати или восемнадцати зим от роду, и, встав у входа, приветствовала Выдру, старшую из трёх жён Красного Рога. Хотя она говорила на гортанном и неблагозвучном языке кутенаи, мне показалось, что её голос – самый приятный из слышанных мною.

И сама она была совершенством – самой красивой девушкой из всех мною виденных. Среднего роста, с хорошей фигурой, тщательно расчесанными волосами, которые спускались до колен, держалась она с прирожденным достоинством. Ее рот был прекрасной формы, губы плотно сжаты, нос прямой, смуглые щеки отливали румянцем. А глаза! Большие, тёмные, блестящие, прикрытые длинными ресницами, они манили, словно скрывая неведомую тайну.

Кажется, девушка пришла одолжить тесак.

Выдра протянула его и сказала ей на языке Черноногих:

–Заря, эти люди, сидящие здесь, из племени твоей матери. Это Женщина-Горностай; это Стрела; этот белый – Красный Лис. Да, он тоже один из пикуни, хоть кожа его белая.

Тут девушка вдруг встала на колени перед Женщиной-Горностаем, поцеловала ее и сказала:

– Я счастлива! Я так рада видеть тебя здесь! Ты должна навестить меня в вигваме моего отца.

И, повернувшись к нам с Апси, добавила с милой улыбкой:

– С вами двумя я тоже очень рада познакомиться.

– Ах! Ах! -одновременно воскликнули мы с Апси, и мое сердце заколотилось.

Дважды поцеловав девушку, Женщина-Горностай ответила:

– Приходи ко мне. Приходи сегодня. У меня есть кое-что для тебя.

– Да. Как только закончу домашние дела, приду, – ответила девушка и, поднявшись, покинула нас.

Когда за ней опустилось дверное полотнище, Женщина-Горностай спросила Выдру:

– Кто она, эта прекрасная девушка? Ты сказала, что она из моего племени?

– Как! Разве ты не помнишь женщину из твоего племени, Поющую Женщину, которая сбежала с мужчиной из Народа Синей Краски, которого звали Жёлтый Медведь? Так вот, это и была мать Зари, она скончалась две зимы назад! С тех пор отец Зари, его другая жена и сама она живут с нами. Его вторая жена кутенаи, моя двоюродная сестра.

– Я помню Поющую Женщину, – ответила Женщина-Горностай. – Она тоже была очень красивой. Да, и я помню, в какую ярость пришел её муж, когда она убежала – он всё искал, искал и не мог найти, с кем она ушла. А сейчас он мёртв, старый Три Пера, умер четыре зимы назад. Да, печально. Вот что бывает, когда старик берет в жены молодую девушку.

– Ха! Может, эта девушка поступит так же, как её мать, потому что она обещана мужчине из племени ее отца, который старше ее на много зим. Его зовут Двойной Гром. Вождь. У него много лошадей и пять жён.

– А что девушка об этом говорит?

– Ничего не говорит. Её отец, Жёлтый Медведь, человек с ужасным характером; спорить с ним никто не решается. Он очень любит свою дочь и боится с ней расстаться. Но, когда он был в походе на Ворон и его едва не убили, Двойной Гром его спас, а потом попросил девушку. Жёлтый Медведь не мог отказать тому, кто спас ему жизнь, но попробовал отделаться от него. «Моя дочь слишком юна, чтобы стать женой. Через две зимы, в месяц Первого Снега, ты получишь её», – сказал он. На это Двойной Гром дал ему двадцать лошадей, много одеял и ружье, чтобы он сдержал свое слово. Так что через четыре луны старик получит девушку.

– Как плохо! Как плохо! – сказала Женщина-Горностай. – Мне её жаль; мне жаль всех девушек, которые становятся жёнами стариков. Они становятся рабынями у своего мужа и его старших жён.

– Да. Нелегка, нелегка будет ее жизнь, – согласилась Выдра, и разговор перешел на другие темы.

После этого мы с Апси вышли и пошли по лагерю кутенаи; нас