Артек. Сквозь столетия - Елена Ольшанская

весь его важный вид?! Птичкин с трудом встал, потирая ушибленный бок, и поднял кресло, которое, как ему показалось, слегка перекосилось. В этот момент дверь кабинета открылась и вошёл Курочкин с тремя сотрудниками.

– Сергей Сергеевич! Вызывали? А я вас тут жду! – затараторил Андрей Андреевич.

– Вы уж тут как тут! – улыбнулся Курочкин и встал перед столом. – Дорогие коллеги! – начал он. – Я собрал всех вас сегодня, чтобы сообщить важную новость. Как вы уже знаете, за нашу с вами хорошую работу меня переводят на повышение, и я уезжаю в Москву. Как мне ни грустно, но я оставляю место директора.

Во время всей речи Курочкина Андрей Андреевич кивал, а на последних словах не выдержал и так радостно воскликнул «Да!», что все с удивлением обернулись на него. Возникла неловкая пауза. Птичкин крякнул, одёрнул рубашку, поправил кепку и фальшиво-расстроенно произнёс:

– Да как же мы без вас, родненький вы наш, Сергей Сергеевич...

Как будто именно это он и хотел сказать! Вот хитрец.

– Так вот, – продолжил Курочкин, – а моё место займёт...

Тут он сделал паузу, и Птичкин широко осклабился.

– Надёжный, ответственный, умный, талантливый... – Сергей Сергеевич загадочно улыбнулся. – Чуткий к детям руководитель. Я уверен, вы будете рады...

Ещё как! Птичкин сделал шаг к столу и не заметил, как дверь приоткрылась и в кабинет зашёл тот самый длинноволосый незнакомец, с которым Андрей Андреевич встретился возле домика Соловьёва и которому назвался директором лагеря.

– Вот и он!

Курочкин протянул руку в сторону длинноволосого, но Андрей Андреевич этого опять не заметил, потому что глаза его были прикрыты, как у кота, который только что объелся сметаны.

– Вы сделали правильный выбор! – произнёс он нежно.

– Согласен, – отозвался Курочкин и торжественно сказал: – Проходите, Егор Фёдорович, проходите. Прошу любить и жаловать – новый директор Артека, Егор Фёдорович Клюев.

– Проходите, Егор Фёдорович... – начал было Птичкин и тут же осёкся, увидев длинноволосого.

Вот это да! Такого облома у Андрея Андреевича давно не было! Он вытаращил глаза и смог вымолвить только одно слово:

– Ты?

– Не ты, а вы, – поправил его новый директор.

А Курочкин, как ни в чём не бывало, с милой улыбочкой произнёс:

– А это ваш заместитель – Андрей Андреевич Птичкин.

– Это я запомнил, – с ехидной усмешкой сказал Клюев.

Новый директор обошёл вокруг стола, встал по-хозяйски, упёршись руками в зелёное сукно, и насмешливо поглядел на Птичкина. Бедный Андрей Андреевич от такой неожиданности застыл как вкопанный, уставился в одну точку и замолчал.

– Кстати, Андрей Андреич занимается подготовкой к столетию Артека, – ласково проговорил коварный Курочкин.

Клюев кивнул и по-деловому произнёс:

– Спасибо за оказанное доверие, Сергей Сергеевич, надеюсь, я вас не подведу. Если никто не против, я бы хотел завтрашнее утро начать с проверки, как идёт подготовка к столетию Артека.

– Вот это по-нашему, по-артековски, сразу в бой! – обрадовался Курочкин и хлопнул Клюева по плечу.

– Артековец сегодня – артековец всегда! – отрапортовал Клюев.

«Выскочка, пижон, наглец...» – подумал Птичкин и вышел из кабинета вслед за Клюевым и остальными сотрудниками. Сергею Сергеевичу нужно было собрать свои вещи и попрощаться с родными стенами. Когда дверь за ними закрылась, в кабинете вдруг раздался звук падающего тела и крик: «Аааааа!»

«Всё-таки сломалось кресло», – подумал несостоявшийся директор Птичкин и злорадно ухмыльнулся. «Так тебе и надо, Курочкин».

Второй день – много впечатлений

На следующий день началась полная суматоха. Новый директор спрятал волосы под бейсболку, отчего сразу стал выглядеть более солидно, но в то же время современно. И активно взялся за дело.

Все сотрудники, вместе с режиссёром Софией и, конечно же, Андреем Андреевичем Птичкиным, как заведённые, бегали за Клюевым и демонстрировали свои успехи в подготовке к столетию лагеря. Когда дело дошло до репетиции на сцене, Егор Фёдорович нахмурился.

– Почему так мало костюмов? И почему они все одинаковые? – обратился он к Софии.

– Андрей Андреевич так сказал... – ответила режиссёр.

– Андрей Андреевич! – крикнул Егор Фёдорович. – Почему мы так мелко мыслим? Ведь история Артека – это история всей страны, понимаете? Давайте добавим артековские легенды, Абсолюта, Пушкина не забудьте. Костюмы XVII, XVIII, XIX века.

– А это тут причём? – удивился Птичкин.

– Как причём? – воодушевился Клюев. – Это же наше прошлое. А без прошлого нет будущего! А будущее – это наши дети! И они должны знать историю своей страны!

«Надо будет запомнить, про прошлое и будущее», – подумал про себя Птичкин, а вслух сказал:

– Ладно.

Но новый директор не унимался:

– Что «ладно»? Сделаете? А то вы говорите «ладно», а ничего не делается! Палатки для реконструкции стоят?

«Вот привязался!» – рассердился про себя Птичкин. Но ничего не поделаешь, нужно было соблюдать приличия.

– Вас ещё не назначили, когда я их поставил, – попытался пошутить Андрей Андреевич.

– Домик Соловьёва готов?

– А чего его готовить? Сто лет простоял и ещё сто простоит, – замдиректора старался держаться миролюбиво, хотя недавний шок и обида ещё не прошли.

– Ладно, проверим, – сказал Егор Фёдорович и махнул рукой, приглашая идти дальше.

Сотрудники во главе с директором двинулись вперёд и встретились с группой детей под руководством вожатой Юли, где были Митя и Роберт.

– Всем-всем!.. – начал Клюев.

– Добрый день! – хором ответили артековцы.

– Ребята, познакомьтесь, – сказала Юля. – Это новый директор нашего Артека, Егор Фёдорович Клюев, а это его заместитель, Андрей Андреевич Птичкин.

Роберт толкнул Митю в бок и прошептал:

– Ого! У них тут традиция, я смотрю. Основал лагерь Соловьёв, был директор Курочкин, сейчас вот Клюев.

– А ещё Птичкин этот, – подхватил Митя. – У них, что, без пернатой фамилии не берут?

Взрослые и дети разошлись в разные стороны, а Андрей Андреевич остановился, достал телефон и начал нервно нажимать на экран. Нужно было проверить, всё ли в порядке с палатками и домиком Соловьёва. Как выяснилось, ничего не готово. А всё потому, что Андрей Андреевич забыл вовремя дать отмашку, и палатки до сих пор оставались свёрнутыми.

Мимо кресла

Андрей Андреевич Птичкин очень любил Артек. В первый раз он попал сюда после первого класса, на целый год раньше положенного возраста.