Тео. Теодор. Мистер Нотт - Hashirama Senju

воды. Оборотень был чем-то обеспокоен, и едва взглянул на Лонгботтома, что Невилл воспринял как пренебрежение. Теодор уже смирился с тем, что ему было не суждено остаться на первых ролях.

Впрочем, Нотт довольствовался тем, что именно его действия были причиной таких хлопот. Ведь это он поднял мятеж. Невиллу не досталось и такого.

Куда-то пропали Поттер и его товарищи — будто скрываясь от всеобщего внимания, трое гриффиндорцев и слизеринец улизнули, вдобавок перехватив у Джинни карту Мародёров, как она на самом деле называлась.

— …и теперь их не найти, — заключил свою тираду Невилл. В зал, изрыгая ругательства, вошёл Аберфорт, трактирщик «Кабаньей головы», с обожжёнными детскими телами в руках.

— Надеюсь, они живы, — тихо прошептала Джинни.

Других старшекурсников уже тоже привлекли к организации защиты. Те, кого отобрал Флитвик, зачаровывали окна под его руководством, те, кого отобрала Макгонагалл — трансфигурировали камни на склонах замкового холма… Слагхорн и немногие, пошедшие за ним, варили быстрые заготовки под смолу, что можно было бы архаично опрокидывать на головы штурмующих. Нотт мог бы пойти вместе с Филиусом или Минервой, но отказался, посчитав, что нужнее был бы здесь.

Даже нетрезвый Тим Тюбер занимался делом, пока перенесённые Дерри бочки с гноем бубонтюбера ждали своего часа.

Нотт почувствовал себя маленьким бесполезным мальчиком, которому сказали играть в игрушки, пока взрослые готовят обед. Такого воспоминания у него никогда не было, но почему-то именно это ему пришло в голову. «Мог бы прочитать «Десять негритят», — саркастично подумал он. — «Или перечитать Историю Хогвартса. Быстрее бы время прошло».

Вдруг ему вспомнились его же переживания, и он буквально вскочил со своего места, напугав сидевших рядом с ним Терри Бута, Джинни и Невилла. Поманив их за собой, он стремительно направился к выходу из зала, завернув после в один из закутков — где наткнулся на Артура и Лаванду, которые страстно целовались.

— Тео? Ребята? — пискнул всё так же невысокий Гамп, побагровев при свете факелов. Браун поджала губы и оправила свою одежду, делая вид, что ничего не случилось. — Мы… мы отрабатывали…

— Если будет битва, — перебила его девушка, — то нам придётся сражаться. Мы с Артуром решили, что лучше вдоволь нацеловаться до, чем жалеть после. Если вдруг что.

Теодор прикрыл на миг глаза и кивнул. Конечно, Арчи наверняка был смущён тем, что он многократно говорил о симпатии к Золи, которая даже через Барьер оставалась его кузиной, но в тот момент Тео было наплевать. Он вспомнил нечто чрезвычайно более важное, чем похоть и поцелуи, пусть и сам хотел сделать то же, вдохновившись словами Браун.

— Хорошо. Джинни, ты не участвуешь в бою, если что.

— Эй!

— Не спорь, твой отец сказал тебе то же самое.

«А Близнецы добавили, что усыпят и заколдуют тебя в стул в кабинете Биннса». Этого он говорить не стал.

— Теодор Нотт, ты…

— Послушайте. Джинни, у меня есть очень важный вопрос к тебе. Мы оба знаем, кто был Наследником Слизерина в девяносто втором, когда Колин окаменел, помнишь?

Джинни побледнела, и Теодор взял её за руку. Ребята — Лаванда, Арчи, Бут, Невилл — кругом встали около них.

— Д-да, — наконец, сказала она, справившись с эмоциями.

— Я поклялся тогда ночью, — продолжил он, глядя ей в глаза, — что защищу тебя от Тёмного лорда. И Магия была свидетелем моей клятвы.

В такт его словам запястье его руки кольнуло ободком клятвы.

— Т-тео, я…

— Мы знаем с тобой, что Тёмный лорд — Наследник Слизерина, — произнёс Нотт, перебивая девушку. Та медленно кивнула. Краем глаза Теодор видел, как вытянулось лицо Бута, как Лаванда в ужасе прикрыла рот ладонями, как сжались скулы и кулаки Невилла. Артур застыл, словно он сам был каменным изваянием. — Но откуда Наследник атаковал студентов? Знаешь ли ты?

Болезненная гримаса исказила её лицо, и Теодор сжал её пальцы сильнее, показывая, что он рядом. Справившись с эмоциями через миг, что длился словно бы вечность, она, наконец, заговорила.

— Нападал на людей не Наследник. Нападал огромный василиск, что охраняет Тайную комнату. Наследник Слизерина мог говорить с ним. Он натравливал его на них.

— О, ужас, — прошептал Терри. — Взгляд василиска…

— Никто не погиб лишь чудом, — Джинни опустила взгляд на его галстук, её голос задрожал. — Миссис Норрис увидела его в воде, а Колин — через камеру. Дамблдор сказал… — она всхлипнула. — Дамблдор сказал, что само Провидение отвело школу от смертей в тот год.

«Но не в девяносто четвёртом. И не в девяносто седьмом».

— Он проиграет, Джинни, — уверенно сказал Тео, положив вторую руку ей на талию. — Я, да и каждый из нас, сделает всё для этого. Наследник Слизерина не вернётся. И нам нужно помешать ему ударить нам в спину.

— Это туалет Плаксы Миртл, — ответила она на незаданный вопрос. — Вход в Тайную комнату прячется там.

— Это ведь там была надпись про врагов наследника, — вспомнил Лонгботтом. — Проклятье, мимо неё кратчайший путь в противоположное крыло!

— Скорее, туда, — решил Нотт. — Нам нужно запечатать двери и обрушить там потолок.

* * *

Оказавшись на месте, они застали Плаксу Миртл беззаботно сидящей на подоконнике. «Окна в женской уборной, что за нелепость», — раздражённо подумал Тео.

— Вы пришли попрощаться со мной? — радостно спросила застывшая в вечности Миртл.

— Попрощаться? — удивлённо переспросил Артур.

— Конечно! Ведь сейчас будет битва, да? Вы все погибните, и мы воссоединимся уже здесь, как призраки, — с ещё большей радостью заявила призрак.

Нотт смерил её тяжёлым взглядом.

— Не расскажешь ли ты, Миртл, как умерла? — вместо того спросил он. Джинни уже указала им на рукомойники. Никто из ребят не задавал вопросов, но Теодор надеялся, что они не станут озвучивать свои догадки. В одиночку ему было не справиться.

— Как я умерла? — переспросила теперь уже удивлённая Миртл. — Меня давно не спрашивали, как я умерла… это так мило, Нотт! Я готова принять тебя в своём унитазе после твоей смерти. Мы обнимемся и будем вместе пускать пузыри!

— Проклятье, Миртл! — прикрикнула Джинни. — Я изгоню тебя, если ты сейчас же не прекратишь паясничать.

На удивление, ту проняло, и призрак, затараторив, рассказала, как в сорок третьем году ушла плакать, обиженная сокурсницей, а потом услышала мальчишеский голос и увидела огромные жёлтые глаза — а потом умерла.

— Проклятье, — простонал Бут. — Это и правда василиск! Давайте уйдём, а?

— Терри, никто не заставляет тебя находиться здесь. Ты можешь сбежать и трусливо спрятаться где-нибудь в Абердине или Оксфорде, — ровно ответил ему Теодор. — Прятаться до самого конца, как трусливая рыба, ото всего на свете на самом дне. Я слизеринец, и я всё равно выберу