Барсум атакует - Геннадий Петрович Авласенко

Притягательное своей близостью и, увы, совершенно недоступное сейчас…

Краем глаза Свенсон мог наблюдать Лоран, тоже лежащую неподвижно в глубине пещеры. В правой руке девушки ещё был зажат плазмер, но это уже не имело никакого значения. Вряд ли она могла сейчас пошевелить хоть кончиком пальца, не то, чтобы нажать на курок. Тем более, что почти сразу же откуда-то из-за спин охранников выдвинулся всё тот же высокий мужчина в гражданской одежде и, наклонившись, поднял плазмер. И вновь продолговатое бледное лицо его показалось Свенсону смутно знакомым… и вновь он так и не смог вспомнить, где именно могли они встречаться ранее. А потом мужчина повернулся и, ни слова не говоря, покинул пещеру.

А вот в Глорию и Циркача охранники стрелять почему-то не стали. По-прежнему стояли они рядышком возле дальней стены, прижавшись спинами к неровной её поверхности. Глория выглядела крайне испуганной, Циркач же, наоборот, старался вести себя так, словно ничего особенного с ним и не произошло.

– Ну, так я могу, наконец, забрать эту куколку себе, начальник? – льстиво и, одновременно, с какой-то даже фамильярностью обратился он к кому-то из охранников. – На две недели, как и договорено было!

– Куколку тебе?! – злобно выкрикнул ближайший из охранников. – Тоже сбежать с ними планировал, мразь?! Да тебе за это не куколку, а прямую путёвку к крокодилам выписать надо!

– Я не хотел сбегать, гражданин начальник! – замахал руками Циркач. – Они меня в плен захватили, липучками связали… что мне оставалось делать? Тем более, что у них плазмер, а я…

– Что делать, что делать?! – всё никак не мог успокоиться охранник. – Подохнуть тебе надо было, вот что делать! Ну, ничего, я тебе сейчас в этом помогу, можешь не сомневаться!

Он вскинул, было, плазмер, но тут же вновь его опустил, подчиняясь повелительному жесту своего соседа. Судя по золотым шевронам на рукаве, именно он и являлся тут самым главным.

– Ведите его к катеру, и бабу эту пускай с собой захватит! – буркнул охранник с шевронами. – Там, на месте, и решим, как с ними дальше поступить!

– Как скажете, гражданин начальник! – воскликнул с показным воодушевлением Циркач и, обхватив Глорию за талию, легко, без видимых усилий, приподнял её над землёй. – Ух ты, моя красотулечка! – забормотал он, прижимая к себе перепуганную женщину и елозя толстыми губами по её полуобнажённой груди. – Хоть подержусь за тебя немножко, зря, что ли, кровь проливал!

– Отпусти меня, мерзавец! – со слезами в голосе выкрикнула Глория, отчаянно, но без особого успеха пытаясь высвободиться. – Алаф… да что же это такое?! Помоги мне, Алаф!

Впрочем, она почти сразу же замолчала, уразумев, наконец, что никакой помощи от Свенсона получить, увы, не сможет. Точнее, что сам Свенсон просто не в состоянии сейчас оказать ей хоть какую помощь.

А Циркач, приподняв Глорию ещё выше, быстренько потащил её к выходу из пещеры. Но, проходя совсем рядом со Свенсоном, неожиданно остановился и некоторое время молча всматривался в его неподвижное лицо.

И Свенсон тоже молча смотрел на этого мерзавца. Не на Глорию, по-прежнему отчаянно пытающуюся высвободиться из жадных его объятий, а именно на Циркача. И очень жалел, что не имеет возможности высказать тому всё, что на душе накипело…

– Ты, это… не обижайся, ладно? – негромко и, словно оправдываясь, проговорил Циркач, отводя взгляд. – Тебе всё равно не жить, так хоть её попробую спасти!

И он, не выпуская из рук Глорию, бросился вдруг к фиолетовому отверстию. Торопливо перебросил сквозь него женщину, потом перескочил сам, тотчас же исчезая из вида.

– Стой, сволочь! – немного запоздало выкрикнул один из охранников и выстрелил из парализатора в портал.

И портал тотчас же исчез, словно его тут и не было вовсе.

– Дебил! – выругался вслух охранник с шевронами. – Вот же идиот!

Эти слова, разумеется, относились вовсе даже не к сбежавшему Циркачу.

– Виноват! – растерянно пробормотал проштрафившийся охранник. – Я просто… просто я…

– Десять суток аресту!

– Есть, десять суток аресту! – понуро отозвался охранник.

– Отставить, десять суток! – громко и отрывисто проговорил мужчина в штатском, вновь появляясь в пещере.

Он вскинул плазмер и голубоватая молния вонзилась охраннику прямо в лоб, сшибая его наземь. А мужчина в штатском уже поворачивался к смертельно побледневшему охраннику с шевронами.

– Это не ему, это тебе десять суток аресту! Повтори!

– Есть десять суток аресту! – подрагивающим от страха голосом проговорил охранник с шевронами.

– И шевроны долой! Впрочем, один можешь оставить! А этих двух…

Замолчав, мужчина в штатском внимательно посмотрел на неподвижно лежащего Свенсона. Потом перевёл задумчивый взгляд на Лоран, тоже совершенно неподвижную.

– Этих двух немедленно доставить к катеру! И пошевеливайтесь, чёрт бы вас, олухов, побрал!

Сразу четверо охранников бросились к Свенсону… и он даже успел осознать, как его, ухватив за руки и ноги, куда-то поспешно волокут. Потом был ещё какой-то непонятный укол в шею, холодный и почти безболезненный… и это было самое последнее, что Свенсон смог ощутил перед тем, как окончательно потерять сознание…

Глава 8

Сознание возвращалось неровно, резкими болезненными толчками, и Свенсону почему-то казалось при этом, что он просто всплывает сейчас из каких-то мрачных и тёмных глубин небытия к ясной и солнечной поверхности действительности. Но это не было простым всплытием, подсознательно Свенсон понимал уже, что там, на поверхности, не ожидает его ничего, кроме нового унижения, боли, а возможно даже, и смерти…

Но, тем не менее, даже против собственной воли, он продолжал упорно и неотвратимо всплывать…

А потом, как-то внезапно, Свенсон уже ощутил себя на поверхности, такой яркой, что она буквально ослепила бывшего космодесантника. Даже сквозь крепко зажмуренные веки различал он ослепительный этот свет…

– Кажется, начинает приходить в себя! – послышался откуда-то сбоку сочный мужской голос, вроде, как и заботливый, но одновременно с этим, вполне равнодушный. – Нужно немедленно предупредить диспетчеров!

– Уже предупреждены! – ответил ему женский голос, тоже достаточно безразличный. – Но, на мой взгляд, для диспетчеров сегодня работы не предвидится.

– И всё же их присутствие здесь просто необходимо! – в мужском голосе неожиданно прорезались первые нотки раздражения. – И кстати, почему тут так много посторонних! Всем, кто не задействован в эксперименте, просьба незамедлительно покинуть лабораторию! Остальным немедленно занять свои рабочие места!

Торопливое шарканье многочисленных удаляющихся ног, тихие неразборчивые возгласы, тоже постепенно затихающие – и вот уже вокруг Свенсона установилась полная тишина. И тогда он, немного помедлив, чуть приоткрыл глаза.

Ещё раньше, не совсем даже придя в сознание, Свенсон понял уже, что он сейчас не лежит, а именно сидит, и сидит в чём-то весьма похожем на жёсткое кресло.