Кто владеет словом? Авторское право и бесправие - Дэвид Беллос

написала рассказ, оказавшийся почти идентичным рассказу, услышанному ею в детстве на жестовом языке[299]. Когда Келлер обвинили в плагиате, она извинилась, объяснив, что впервые узнала эту историю до того, как выучила шрифт Брайля. Марк Твен встал на ее защиту, заметив: «Как будто в любом человеческом высказывании, устном или письменном, есть хоть что-то, кроме плагиата! Ядром, душой и субстанцией всех человеческих высказываний является плагиат. Все идеи заимствованы, сознательно или бессознательно, из миллиона внешних источников. И даже если в них и есть что-то оригинальное, то это лишь легкий оттенок, обусловленный личностью автора»[300].

Современные психологи используют для описания непреднамеренного копирования термин «криптомнезия»[301], но это скорее естественное свойство человеческой памяти, чем расстройство[302]. Мы учимся языку, усваивая и забывая источники заимствованных выражений. Даже современные алгоритмы машинного перевода используют подобные принципы, разбирая тексты на элементы, уже переведенные ранее.

Плагиат, вызванный ленью, халатностью или намерением обмануть, карается жестко, но обычно не по закону об авторском праве. Журналисты теряют работу, писатели лишаются издателей, академиков и политиков подвергают публичному позору. Однако в последние десятилетия закон об авторском праве стал инструментом для наложения финансовой ответственности на разоблаченных плагиаторов.

Эти изменения стали возможны благодаря расширению авторского права на производные произведения, такие как театральные постановки и киноадаптации. В США в 1909 году в сферу авторских прав были включены права на драматизацию литературных произведений и адаптацию музыкальных композиций. В Великобритании аналогичные изменения были внесены в Закон об авторском праве 1911 года, а Бернский союз добавил киноработы в список охраняемых в 1908 году. США последовали этому примеру в 1912 году с поправкой Таунсенда. Эти изменения подготовили почву для множества споров об авторских правах.

Одним из известных случаев стало дело против Стивена Спилберга в 1982 году после выхода его фильма «Инопланетянин» (E. T. The Extra-Terrestrial). Автор одной пьесы, отклоненной киностудиями, обвинил Спилберга в заимствовании сюжета. Суд, однако, постановил, что сходства не являются достаточным основанием для нарушения авторских прав. Судья отметил: «Убеждение, что любое сходство с более поздним произведением должно быть результатом плагиата, совершенно ошибочно»[303].

Странным в этом деле было то, что сам плагиат, как правило, не является нарушением авторских прав. Однако к тому времени размывание границ между плагиатом и нарушением прав на производные произведения создало путаницу, где моральные и юридические аспекты переплелись.

В 2003 году популярный романист Дэн Браун выпустил книгу «Код да Винчи» (The Da Vinci Code), в которой он выдвинул необычную гипотезу: династия французских королей Меровингов происходила от неизвестного ребенка, рожденного от Иисуса Христа и Марии Магдалины. Огромный успех книги, а также ее экранизации, превратившейся в кассовый хит, вызвал волну обвинений в плагиате. Различные истцы утверждали, что Браун заимствовал их идеи и материалы.

Первым в суд обратился Льюис Пердью, автор книг «Наследие да Винчи» (The Da Vinci Legacy, 1983) и «Дочь Бога» (Daughter of God, 2000). Однако его иск был отклонен Вторым окружным апелляционным судом США. Затем дело дошло до английского суда: Майкл Бейджент и Ричард Ли, написавшие «Святая кровь и Святой Грааль» (The Holy Blood and the Holy Grail, 1982), обвинили Брауна в использовании их идей. Они утверждали, что именно они впервые предложили интерпретацию «Святого Грааля» как метафоры Марии Магдалины, а также обнаружили 15 других ключевых связей, которые, по их мнению, Браун заимствовал.

Дело рассматривалось в Высоком суде Лондона, но обе стороны слабо показали себя в ходе разбирательства. Истцы не смогли четко сформулировать, что они считали «центральной темой» своей работы, которая якобы была скопирована. Браун, со своей стороны, утверждал, что никогда не читал «Святую кровь и Святой Грааль», хотя на его книжной полке имелось множество книг, цитируемых в этом произведении. Любопытно, что сам Браун вписал авторов книги в свой роман под анаграмматическим именем сэра Ли Тибинга.

Судья Смит признал, что идея о слиянии рода Меровингов с королевской линией Марии Магдалины действительно была одной из центральных тем книги Бейджента и Ли. Однако он заключил, что такая идея является «слишком общей абстракцией, чтобы ее можно было защитить». Судья пояснил: «Если книга заявлена как не вымышленная и содержит большое количество фактов и идей, то защита от копирования этих фактов и идей всегда будет сложной задачей, поскольку как таковые они не могут быть защищены. Защите подлежат усилия и время, потраченные на то, как эти идеи и факты были представлены»[304].

Решение суда не стало сюрпризом для юридической общественности. Один из юристов отметил, что принятие решения в пользу истцов противоречило бы самой сути законов об авторском праве.

Ирония дела заключается в том, что основные идеи, лежащие в основе «Кода да Винчи», восходят к мистификации. В 1960-х годах французский радиоведущий Филипп де Шеризи, известный под псевдонимом Амеде, создал поддельные средневековые пергаменты. Эти документы намекали на существование линии франкского короля Дагоберта II и тысячелетнего тайного общества Приорат Сиона. Эти «исторические» материалы были воспроизведены в псевдоисторическом труде «Золото Ренна» (L’Or de Rennes, 1967) Жерара де Седе, откуда их заимствовали Бейджент, Ли и, в конечном счете, Браун.

Шеризи, член сюрреалистического движения и Колледжа патафизики[305], оставил важное напоминание будущим авторам: всегда проверяйте свои источники. То, что кажется историческим документом, может быть тщательно продуманной подделкой.

Почему же продолжают возникать подобные иски? Для многих писателей заимствование идей другими авторами скорее лестно, чем обидно. Однако развитие творческих индустрий, таких как кинематограф, изменило подход к защите интеллектуальной собственности. С 1862 года, когда в Великобритании был принят Закон об изобразительном искусстве, авторское право распространилось на фотографии, а затем и на фильмы. Это привлекло в сферу авторского права индустрии, требующие крупных инвестиций и приносящие огромные прибыли. Именно успех экранизаций «Гарри Поттера» стал мотивацией для судебных исков против Джоан Роулинг, хотя ее тексты не демонстрировали прямого заимствования.

Сегодня, чтобы добиться успеха в иске о нарушении авторских прав, истец должен доказать, что ответчик имел доступ к его произведению и что между двумя работами существует «существенное сходство». Это сходство должно быть очевидным в таких аспектах, как сюжет, тема, диалог, настроение и стиль. Например, художник Джефф Кунс проиграл дело против фотографа Арта Роджерса, чью работу он использовал для создания скульптуры «Щенки», несмотря на то что трехмерная скульптура и двухмерная фотография существенно различались[306].

Таким образом, граница между идеями и выражениями продолжает быть размытой, а споры о плагиате – не менее запутанными.

Юридическая концепция scène à faire[307] установила одну из границ определения сходства между произведениями. Этот термин, заимствованный из французской театральной критики XIX века, обозначает элементы сюжета или ситуации, которые считаются неизбежными, типичными или обусловленными ожиданиями определенного жанра.