Я Человек - Александр Игнатьев

Наконец небо стало синим, как сапфиры и Дашины глаза; зажглись первые звёзды. Не зная, что готовит мне грядущий день, в свете исчезающей золотой полоски я вошла в дом...

Мои проблемы явились в восемь утра и громким шёпотом ругались на кухне.

Семейка под ключ! Взъерошенный Мел. Воняющий парфюмом Леха. В плавках и носках Сашка — красавцы! Отправила всех в душ. Перегладила рубахи. Причесала. Одела. Велела не дышать.

Ровно в час дня мы прибыли на сходку, то есть свадьбу.

Гости собирались.

Жанна, как московская купчиха, оттопырив пальцы в перстнях, металась между столов и, нервно оглядываясь, вопрошала не забыли ли про фуршет. Арсен, обхватив Леху и Костю, как утопающий соломинку, удрал куда-то с бутылкой коньяка.

Невесту зачем то окружили киборги: видимо, охраняли. Жених, горестно вздыхая, пил минералку с Денисом.

В длинном вечернем платье ко мне, жующей третий бутерброд, подошла Света.

— Пойдём. Мишенька стихотворение приготовил в подарок молодым, ты должна услышать...

(О, господи...)

Бугай с щечками-яблочками в костюмной жилетке и красном галстуке-бабочке выразительно и очень громко начал:

Ждет тебя много попреков жестоких,

Дней трудовых, вечеров одиноких:

Будешь ребенка больного качать,

Буйного мужа домой поджидать,

Плакать, работать – да думать уныло,

Что тебе жизнь молодая сулила,

Чем подарила, что даст впереди...

Бедная! Лучше вперед не гляди!*

*(Использовано стихотворение Н.А.Некрасова, «Свадьба»)

Гости ржали.

Раздались громкие пафосные рыдания невесты и искренний вскрик побелевшей Светки:

— Мишенька, мы же учили ДРУГОЕ стихотворение!

— А это лучше, так Саша сказал...

Все, убью сейчас идиота.

Но идиот смылся, на всякий случай прихватив Мела...

*

Все огромное пространство перед нами было закрыто экранным тентом и скрыто от глаз все пребывающих гостей. Люди ели закуски, пили белое вино и ждали начала церемонии.

Напротив стоянки для флайеров был сделан вход в виде огромной множественной квадратной арки, к ней вели широкие ступени, как в бесконечность. Все ждали. Мне было жарко, и мамино манто сиротливо лежало где то у Жанны.

Вдруг огромный серебристый тент-павильон начал надуваться, многократно увеличиваясь в размерах и... рассыпался на миллион маленьких искр. Перед нашими глазами раскинулась водная гладь, по которой друг навстречу другу шли жених и невеста. Иллюзия была невероятной. Я наклонилась и потрогала рукой чистейшую голубую воду. Рука стала мокрой...

Жених медленно приближался к невесте, которая была прекрасна в просторном, расшитом речным жемчугом платье. Они уже протянули друг другу руки, как сзади поднялась огромная темная волна — цунами! Все увидели тучу на небе, и мелкая водяная пыль упала на наши прически. Толпа ахнула в ужасе, но жених махнул рукой и обнял невесту. Вал исчез, их осветило солнце. Молодые обменялись кольцами, и их закружило в танце. Свадебная церемония завершилась!

Море-озеро растаяло на наших глазах, и вот уже по дорожке, проложенной в поле синих ирисов и белых роз, толпа гостей быстро перемещается к накрытым пиршественным местам.

Молодые сидели в самом центре расположенных улиткой столов, а над ними раскинул свои ветви невероятных размеров дуб. На дубе сидела ворона...

Наконец все расселись и слово взял ведущий.

— Самое яркое событие в жизни семьи — это бракосочетание, — заунывно провозгласил он. — Все невесты в этот день принцессы, а принцами являются, естественно женихи...

Мы хотели есть. Речь обещала быть длинной. Прямо передо мной стоял крабовый салат, а чуть дальше источала свои соки утка с яблоками.

— Все видели, как наш прекрасный принц мчался на крыльях любви, — продолжал зануда.

Триста голодных гостей ждали.

— Свадебная церемония — не пережиток прошлого. Нет, она не изжила себя! — особенно громко выкрикнул тамада.

Ворона вздрогнула и обильно оросила его костюм. Слегка некондиционный Арсен закричал: «Горько!» Молодые чмокнулись и мы начали есть.

Стало смеркаться. В небо взмыли ракеты, которые, опадая, превращались то в лица молодоженов, то в цветы, то в слова поздравлений. По небу проехала детская коляска и пробежали маленькие ножки... наступал логический финал. Невеста должна была определить, кто из подружек вскоре займёт ее место.

Мари долго прицеливалась, а отара розовых кружевных помпонов, хихикая и нетерпеливо толкалась задами, была готова в коллективном прыжке, изловить заветный букет. Чертова ворона, блестя глазами, начала чистить клювом перья. Наконец невеста размахнулась, но тут птица громогласно каркнула. Невеста взвизгнула и отпрыгнула, в ужасе ожидая пятна на платье. Прицел сбился и букет полетел.

Когда в лицо ничего не подозревающего Лехи попытался впечататься букет невесты — ему ничего не оставалось делать, как только его схватить...

Глава 5

Саша.

В редко посещаемую маститыми учеными Москву привезли огромную историко — археологическую выставку с Дюны. Там высаживались Предтечи (те, кто до нас осваивал Вселенную. Правда у меня сразу куча вопросов о них — ну осваивали-то осваивали — а вот куда потом делись-то?). Дюна — это планета-мечта всех археологов. Но война на ней рушит все подряд. Похоже, что скоро повстанцы, правительственные войска и Военное Галактическое Агентство довершат то, что не смогло уничтожить время и кошмарный климат.

Я сходил осматривать павильон трижды и так долго любовался на почти в натуральную величину показываемые экспонаты, изучая каждую царапину, что чуть не пропустил лекцию профессора Дирка.

Он читал ее в Университете. Недалеко. Две остановки, переулок, и, наконец, с каким-то тревожным трепетом открываю первый раз в своей жизни тяжелую парадную деревянную дверь лучшего столичного вуза.

Как интересно! Какое гордое слово «Студент»…

Сдохну, но поступлю.

Найдя аудиторию и растолкав сомнительно одетых девок, я уселся на первый ряд и настроился только слушать.

Маленький тщедушный человечек с длинным носом и в смешной круглой шапочке на затылке так владел искусством речи, что его слегка картавые слова на галакте казались мне божественной музыкой.

Он рассказывал о невероятной находке могилы царицы в одиноко стоящей горе на Дюне и странных спрятанных там кристаллах с записями, которые невозможно понять. О лежащих рядом с ними пергаментных свитках на семито-хамисском и коптском древних языках. О расшифрованных легендах и скрытых посланиях.

После лекции профессора атаковали вопросами. Я постеснялся задать свой. Но дождался, когда все закончится, потому что слушал его ответы.

И тут он обратил на меня внимание.

— Похвально, юноша! Вы единственный в аудитории