Третья миссия - Илья Бровтман

на Зитоне. Зачем тебе иметь своё авто? И, время не жалея, с ним возиться. Но в то же время обувь и пальто должны принадлежать конкретным лицам. Задействовано множество людей, они содержат все авто в порядке. Механики по должности своей следят за их ремонтом и зарядкой. А ты берёшь их просто на прокат. Так проще — ты же не механик. Не нужно надувать пробитый скат, водитель нам не нужен и охранник. Они просты и так их много тут, и ними электронный робот правит. Садись в любую, набирай маршрут, она тебя по адресу доставит. Заряд рассчитан на три сотни миль, а если путь твой дальше пролегает — меняешь на другой автомобиль, машина в пункт замены доставляет.

— А как ты платишь за такой прокат, — не смог себя сдержать я от вопроса, — или бесплатен этот автомат и, на Зитоне можно брать без спроса?

— Бери что хочешь, но за всё плати, я код ввела, когда в машину сели. Зависит плата от длины пути, здесь платны даже в парке карусели. Бесплатно не бывает, это миф. Быть может только сало в мышеловке. Не повезёт бесплатно даже лифт — плати за путь, плати за остановку. В том виде, что привык ты — денег нет. Компьютер сам снимает их со счёта. Нет карточек, купюр или монет, мы виртуально платим за работу. Поэтому и краж конечно нет, ведь в этом просто не найти резона. И по всему Содружеству планет доступно всё в определённых зонах.

— А личное, — не смог не вставить я, — как в личных зонах защитить предметы? Владеет чем-то каждая семья, а у других вещей каких-то нету.

— Ты прав, бывают всякие у нас. Их лечат, но порой не помогает, их душит зависть, словно порча, сглаз, таких на остров Ками отправляют. На Ками, говорят, кромешный ад, но это не тюрьма, не ссылка в зону. Там тоже города, цветущий сад, но люди там живут не по закону. Точнее там царит другой закон — законы силы, словно у пиратов. Суды творит не мудрый Соломон, а гнусные жестокие Пилаты. Но кое-кто там без вины живёт — приверженцы азарта, драк и пьянки. Туда летает даже самолёт, и корабли заходят на стоянку. Кого-то гонят страсти в казино, кому-то по душе синяк на теле. А кто-то любит женщин и вино — для них на Ками множество борделей. Пускай живут на Ками как хотят. Торговли с ними нет — они изгои, и вынуждены разводить цыплят любители ножа и мордобоя.

А создан этот остров для того, кто не желает жить в тисках закона, но мы с тобой поедем на Риво — столицу нашу славного Зитона. Мы словно попадём на Парадиз. Я долго ждала этого момента. Отец мой приготовил нам сюрприз — мы встретимся сегодня с президентом. А вот и дом, в котором он живёт, нам посвятить он обещал весь вечер. Он нас минут через пятнадцать ждёт, часа четыре будет длиться встреча.

— Но это же многоквартирный дом, каких я видел много на Зитоне.

— Давно уже он проживает в нём. А что он должен жить в особой зоне? Тебе привычно, это ведь у вас, стремятся строить царские чертоги. Кто власть имеет, тот особый класс, все остальные жить должны в берлоге. И это возмущает весь народ, что в роскоши купается правитель. Он, наконец, свергается, но вот опять ваяет замки победитель. И это нескончаемый процесс — стремятся люди к власти для наживы. И, силятся набрать побольше вес, забыв про благородные порывы. Кто не мечтал, стремясь на высоту, жить справедливо — по законам Бога. Но забывают в тот же час мечту, когда к вершине приведёт дорога. Тот, кто ещё вчера радел за мир — даёт команду страшную солдату, и заглушает переливы лир гортанный хриплый кашель автомата. Другой — наивно честен, как дитя — коррупцию свергает гневным взглядом. Всё, забывая, должность, обретя, становится обычным казнокрадом. А третий — настоящий демократ. Нет большей ценности, чем дети или внуки. Пускается он в пьянство и разврат, как только власть ему приходит в руки.

Так что ж это за страшная напасть, что души могут покидать обитель? Да, нет сильней наркотика, чем власть, она циничный алчный искуситель. Хотим из золотого кубка пить, наверно так устроена природа. Без власти люди не умеют жить, а в сущности, зачем она народу? Должна она, чтоб была благодать — следить за соблюдением закона. При надобности правила менять, иначе нет логичного резона. О роскоши не должен думать он. Тут нужен человек такого склада, который хочет, чтоб царил закон. Для этого ему дворцов не надо. Наш президент здесь жил и будет впредь, от власти он жилья не поменяет. Он должен очень многое уметь, и он умеет — это каждый знает. Законы все он написать не смог, но главную концепцию составил. Для нас он не правитель и не Бог, для нас он идеолог этих правил. Он искренен и ты ему поверь, ведь мы в его рассудок мудрый верим, — Иллона замолчала — вот и дверь, входи, Антон, смелее, мы у цели.

Навстречу нам шагнул из темноты приземистый решительный мужчина. Сказал без церемоний мне на «ты»: — Садись удобней, звать меня Селино. Он нас провёл к себе в просторный зал. Мы сели в кресла в центре кабинета. Радушно угощенье он подал, как все на этой маленькой планете. Он мне задал один простой вопрос: — чем удивлён я? И придвинул блюдо. И долго хохотал, почти до слёз, узнав, что аскетизм владыки — чудо.

— Здесь чуда нет, и не владыка я, — ответил он затем вполне серьёзно. Не для того народ избрал меня, чтоб восседал на троне одиозно. Никто не свят, но это не беда, я тоже человек — во мне подспудно амбиции рождают иногда, желание возвысится прилюдно. Во мне страстей бурлит водоворот, мне хочется шалить, как было в школе. Творить, что только в голову взбредёт, но мне система это не позволит. Я выбран президентом, спору нет, но люди ведь меня не избирали. За наш законодательный пакет, а не за имя голос отдавали. Вы на Земле продвинулись вперёд, прогнав монархов — это очень умно. Но вдумайся, за что идёт народ на выборы, бросая голос в урны. Вас кто-то убеждает каждый день, беря на совесть обещаний бремя, и за него, бросая бюллетень — монарха избираете на время. Он победитель, и садясь на трон, забудет про былые обещанья. Вот вытворяет, что захочет он, электорат, отправив на закланье. Он может, не умеет управлять и хочет поворовывать незримо, а совесть позволяет обещать, хоть знает сам, что всё не выполнимо. Он превратил людей в электорат, все голосуют словно по указке, заслушавшись, что плёл им кандидат. Народ всегда любил послушать сказки. Но только в этой сказке нет конца, счастливого конца нет в этой сказке. Зло не имеет своего лица — оно всегда идёт в красивой маске. Предшественника просто обвинять в коррупции, идя ему на смену, но нужно не чиновника менять, а на корню переменить систему.

При вашей схеме что-то поменять почти невыполнимая задача, пришедший — предыдущему под стать. У нас организованно иначе. Кто хочет что-то к лучшему сменить и не пугают разные препоны, тот обещанья должен закрепить, представив в виде будущих законов. Есть много партий, каждая из них законы пишет — это очень сложно. Они должны быть чёткими как стих, в них изменить и букву невозможно. Продумывают всё до мелочей специалисты партий увлечённо. Не нужно обещаний и речей — есть правила на срок определённый. Мы выборов боимся как чумы, они идут не просто на Зитоне. Ведь каждая из партий, как и мы на суд людей несёт свои законы. Час выборов, как прыгуну разбег, а партий много — тридцать или двадцать. Осознанно решает человек, каким законам будет подчиняться.

Есть несколько моментов ключевых, подверженных различным толкованьям и людям нужно выбрать среди них, что ближе их надеждам и желаньям. Не нужен людям обещаний блеф. Фактически избрав себе, законы сознательно, их суть, уразумев им, следуют, конечно, неуклонно.