Дракон среди нас - Ирина Вадимовна Лазаренко

Йеруш наконец сообразил, что Бирель… что это существо его кусает.

— Да ёрпыляйся ты шпынявой кочергой захухрой жвары!

Оно с визгом отлетело шага на три, словно от удара, замерло на корточках у кромки воды. Йеруш трясущимися пальцами дотронулся до ямки под своей шеей, между двух косточек, нащупал горящую болью рану. Чувствовал, как кровь бежит из неё по груди, впитывается в ткань рубашки.

Вампир в своём истинном обличье сидел у воды, жадно подрагивая окровавленным ртом, щупал воздух толстым раздвоенным языком, искал источник тепла или звука. Зеленовато-бурое приземистое тело — нагое, бесполое, лицо пустое, безглазое, с тёмными провалами ноздрей и маленьким острозубым ртом.

От мысли, что он обнимал это и позволял этому прикасаться к себе, Йеруша затрясло в ознобе. Кровь текла, и вампир чувствовал её — дёргал языком, подавался вперёд всем телом.

— Рассандаль твою шпынявость через ёрпыльную жварь, — вибрирующим голосом выдал Найло нечто не вполне вразумительное, плохо согласующееся с правилами синтаксиса и физиологией известных ему двуногих существ, однако вампир проникся, снова жалобно вскрикнул и с плеском отпрыгнул в воду.

Йеруша раздирали страх, омерзение, ярость, боль, ощущение абсолютной нереальности происходящего, и кровь всё текла по груди, и холод впивался в его тело, а сознание, не в силах осмыслить разом всю эту чехарду, выбросило наверх самую дурацкую из мыслей: «Надеюсь, никто не видит, каким идиотом я сейчас выгляжу». И от этой мысли, от ошалелости и облегчения, что вампир не нападает прямо сейчас, у Найло неожиданно вырвался нервный смешок. Потом ещё один, ещё один, а потом Йеруш согнулся от приступа смеха, который никак нельзя было остановить, можно было только переждать, когда рту перестанет быть смешно, когда тело закончит конвульсивно биться, слёзы прекратят выливаться из глаз и снова можно будет вдохнуть полной грудью…

Когда Йеруш наконец разогнулся, оказалось, что смех стал для нечисти последней каплей — вампир скрылся не то в воде, не то в надводной дымке, и даже следа после себя не оставил.

* * *

Вскоре после заката в кухонную дверь уже почти привычно поскрёбся Йеруш Найло, погружённый в мантию с глубоким капюшоном.

— Я ненадолго. Мне нужно немного посидеть и подумать там, где доставать никто не будет. В спальном доме меня точно будут доставать.

На вопросительный взгляд Илидора Ундва лишь махнула полотенцем: иди, дескать, что ж теперь. Дракон отвёл Йеруша в дровяльню, уселся на топчан.

— Ну давай, Найло, удиви меня. Что произошло?

— Ах тебя удивить⁈

Йеруш вынырнул из омута своих мыслей и вскинулся, влепился в поленницу затылком, зашипел от боли.

— Удивить тебя. Я попробую, дракон, да! Попробую, а ты скажи: это достаточно сильно тебя удивляет, или мне попозже прийти?

Рванул на себе куртку, ушибившись об поленницу снова, на сей раз локтем. Илидор прыснул.

— Я не знаю что ты собираешься мне показать, Найло, но можешь раздеваться с меньшим пылом? Тут не очень много места для твоих грандиозных заносов!

Швырнув куртку на топчан рядом с драконом, Йеруш оттянул горловину мантии.

— Вот!

Илидору вмиг расхотелось шутить: под горлом у Найло обнаружился припухший кровоподтёк с отчётливыми следами зубов. Дракон подался поближе, чтобы рассмотреть укусы в неярком свете лампы — судя по всему, зубы были тонкие, короткие и очень острые, словно два загнутых шила. По плечам Илидора медленно-медленно поползли мурашки.

— Твою кочергу, Найло. Ты что, подрался с какой-то нечистью?

Йеруш кивнул.

— Серьёзно? — поразился своей верной догадке дракон. — Тебя правда укусила неведомая хрень⁈

Ещё один кивок.

— Ты что, попёрся один туда, куда не должен был ходить? Ты совсем идиот, Найло? Ты зачем подпустил к себе какую-то тварь, как вообще её зубы оказались у тебя на горле, Найло, ну твою кочергу! Ты собирался её отыметь, или что? Эй, эй, Найло, что с твоим лицом? Ладно, не отвечай, мне плевать, какого хрена ты собирался делать с нечистью. Просто скажи: ты её запинал? Да? И она сбежала? Ну здорово. Кто бы мог подумать, что ты способен не только орать и дёргаться! А ты не заразился чем-то вроде бешенства? Я имею в виду, тебе и своего вполне достаточно…

— Я не знаю! — Перебил Йеруш поток драконьего сознания. Оскалился, зашипел, и лампа дрогнула в руке Илидора. — Надеюсь, у неё в пасти не было трупного яда или ещё какой заразы.

Илидор наконец осознал, что ощущает несвойственное для себя стремление бегать по стенам и орать, расправил плечи, повёл головой туда-сюда, заговорил медленнее:

— И теперь эта нечисть бегает по городу, я правильно понимаю?

— Уже нет. Это долгая история про замороченную башку эльфской тётки. У меня нет ни сил, ни времени её пересказывать, тем более что новости сами скоро прибегут в харчевню и ты всё узнаешь. Я нашёл причину обезвоживания на востоке, а попутно нашёл болотного вампира, который всё это устроил, и теперь Тархим должен отдать мне кучу денег и на пару лет стать моим рабом, так мне думается, — а впрочем, нет, мне так не думается, ведь на кой шпынь мне такой самодовольный раб?

— Ладно, — Илидор потёр пальцами виски. — Я мало что понял, но это нормально, когда тебя несёт, то есть примерно всегда. Нужно показать тебя аптекарю. А то вдруг ты сейчас начнёшь помирать, а я без понятия, что с этим делать, и твой труп на кровати мне вообще без надобности. Сюда, в харчевню, по вечерам ходят не только новости, а ещё и аптекарь, и травник, давай спроси их…

— Спрошу, — согласился Йеруш и полез обратно в куртку. — Только позднее. Ты видишь, я совсем не похож на труп, мне не нужно бежать к аптекарю сей миг! А вот что мне сейчас нужно — так это встретиться с унылым бездарем Тархимом и забрать у него мои деньги. Не смотри на меня так, дракон, я не в силах ждать до утра! Я лазил по затопленным лощинам, я видел живого вампира, этот вампир меня обманул в самых светлых чувствах, понимаешь, мне теперь прямо больно их чувствовать, и укус этот болит знаешь как? Я пострадавший от нечисти эльф! Мне нужна немедленная компенсация за страдания! Иначе какой смысл во всей этой жварной шпыни, хотел бы я знать⁈

Илидор