Морская рапсодия - Валентин Петрович Черков

внизу у лестницы, ведущей в зал, собралось прилично народу. Дамам любезно предложили вниз не спускаться, но сильно любопытные стояли наверху, у перил лестницы. В руках представителей соревнующихся были сумки и шмотки бегунов. Кто – то предложил взять из зала два стула и, поставив их у лестницы, ведущей наверх в зал, повесить на них рубашки и брюки «легкоатлетов».

Минут через сорок в открытую настежь дверь ресторана под общее ликование присутствовавших, ввалился победитель забега. В одной руке он держал свой детородный орган, прикрывая его от любопытных глаз. Лицо его, как у марафонца, было красное, но чрезмерно счастливое. Наверху оркестр трижды исполнил тушь. Победителем и героем оказался мичман Советского Военно-Морского флота подводник Толя Скобёлин. Дружки Куры, прихватив со стула одежду, кинулись на улицу навстречу отставшему в забеге «авторитету» поселка. Пока одевался Анатолий и принимал поздравление, в вестибюль ресторана, окруженный дружками, вошел Кура. Он подошел к мичману и крепко пожал ему руку, затем наклонившись к уху, негромко произнёс:

– Сегодня… мичман… ты победил! … Поляна за мной!… Прошу к столу!

Под крики болельщиков Скобёлина на руках внесли по парадной лестнице в зал ресторана. Присутствовавшие женщины стоя аплодировали победителю, а оркестр умудрился исполнить задорный турецкий марш.

Гуляние, с заказными песнями и за шикарным столом затянулось до глубокой ночи.

Тост «За флот» звучал громко и часто, и все присутствовавшие пили стоя. На часто объявляемый белый танец у Толи образовывалась очередь дам.

Сегодня в кабаке Скобёлин был главной персоной и нескрываемо, он был очень горд за свою принадлежность к славному подводному Военно-Морскому флоту

Наш партайгеноссе

Среди камчатского контингента атомных подводных лодок, двадцать пятая дивизия ракетоносцев была самая мощная. Начиная с восьмидесятых, она была самой молодой. В её состав входили атомные ракетные подводные лодки стратегического назначения 667 БД и БДР проектов. Штаб дивизии и экипажи базировались не в береговых зданиях, их не успели построить для вновь сформированной дивизии, а на финской плавказарме (ПКЗ), которая была пришвартована у одного из центральных пирсов флотилии. Это компактное, современное, морское сооружение отличалось комфортностью кают и помещений. На борту, на радость подводников, была и отличная финская сауна. Военно- Морской флот в то время закупил у финнов не один десяток современных плавказарм, а строились они для финских лесорубов, поэтому были на ней все удобства для относительно нормальной, цивилизованной жизни. На одной из палуб размещался и наш экипаж. В кубриках и помещениях ПКЗ проходила насыщенная береговая жизнь. После очередного политического занятия и флотского обеда, был объявлен обеденный перерыв. В одной из кают собрались офицеры, поиграть в свободное время в нарды, с очень популярной на флоте игрой – «Каша». Среди играющих был и капитан – лейтенант Сережа Цветков, наш «партийный босс» – секретарь партийной организации корабля, авторитетный, уважаемый офицер. Игра шла «на высадку» и азарт достиг апогея. Нарды были прекрасного исполнения, ручная работа неизвестного мастера резьбы по дереву из далекого, чудесного города Баку, привезенные в дар офицерам экипажа химиком, выпускником Бакинского Высшего Военно-Морского училища, то есть, начальником химической службы корабля. Будучи экипаж в море, нарды хранились в кают- компании офицеров подводной лодки и занимали там одно из почетных мест. Не было дня, чтобы они простаивали без дела. На берегу, лично, за их сохранность отвечал наш «партогеноссе» – Сергей Цветков.

Время летело не заметно и играющие офицеры так увлеклись, что не замечали, не по погоде, неожиданного поднятия температуры внутри каюты. Первым обратил внимание Сережа на то, что ногам стало жарко, и жар исходит от металлической палубы, несмотря на солидную толщину подошвы флотских ботинок из каучуковой микропоры. Он плюнул на палубу и ужаснулся… – зашипел плевок, словно попал на раскаленную сковородку. Подводники оказались на большой раскалённой сковородке. Кто-то ниже палубой развел огнище. Кстати, под раскалённой палубой были помещения, приспособленные под интендантские склады, где под семью замками хранились кожаные меховые куртки, брюки, водолазное бельё и разные расходные материалы, начиная от разового белья, простыней, наволочек и прочего, прочего.

Иллюминатор каюты выходил в сторону берега. Выглянув в круглое «окно», офицеры опешили от происходящего на плацу перед ПКЗ. Там собралась масса народа. Вокруг прибывшей пожарной машины суетились пожарные, растягивая пожарные рукава. С других пирсов, прибежавшие аварийные партии подводных лодок, ждали указаний, теребя в руках огнетушители. В мегафон, кто- то из командования, приказывал срочно всем покинуть ПКЗ, а аварийным партиям помогать прокладывать пожарные рукава и выводить людей на пирс.

Народу собралось предостаточно, практически вся дивизия была на берегу, плюс, сбежались представители разных кораблей с ближних пирсов, не то помочь, не то поглазеть на происходящее.

Выхода у игроков в нарды было два – цивилизовано выбраться из адского котла, через дверь, или через иллюминатор каюты. Открыв дверь, офицеры быстро её закрыли. Коридор ПКЗ так наполнился дымом, что горящие фонари освещения превратились в мизерные полузаметные, бледно желтые точки. В легкие попадал дым едкого и горького привкуса, который вызывал у офицеров кашель до слез. Попытка выйти через дверь была невозможна и тут же отклонена. Подводники, кинув «на морского», откашлявшись и установив очередность выхода из каюты, стали покидать свое «казино». Цветков, как настоящий коммунист и партийный вожак, уступил свою очередь товарищам со словами:

– Я буду покидать ПКЗ последним! Это обсуждению не подлежит! Вперед, друзья!

На берегу шла активная борьба с пожаром, ПКЗ с берега, пожарные машины заливали водой. Со стороны моря, по объявленному сигналу по всей флотилии «Аварийная тревога», к борту ПКЗ пришвартовался «пожарный катер», который в свою очередь, со стороны бухты, заливал горящую плавказарму мощным фонтаном. Народу заметно прибавлялось.

ПКЗ, к этому времени, покинули все, кроме наших заложников пожара. И тут, на глазах огромной толпы, помогая друг другу, наши любители игры в нарды стали выбираться из каюты. Вскоре офицеры были на берегу. Только Сергей оставался там – на ПКЗ. И тут, наконец, из иллюминатора высунулись ноги в чёрных брюках и чёрных ботинках. Наблюдающие, а это, большое представительство второй флотилии атомных подводных лодок, не могли оторвать свой взгляд от фигуры человека, последним покидающего пылающий корабль. Тело медленно выходило наружу. Пришлось для уменьшения объема тела снять и шинель и тужурку, кроме форменной рубашки, брюк.

– Смотрите, смотрите! Это наш секретарь партийной организации Цветков! Это партийный вожак БДРа! – пронеслось в толпе.

Вывалившееся тело из оконного отверстия ПКЗ, осмотревшись вокруг, двинулось к трапу, держа в руках азейбаржанские нарды, крепко прижимая их к груди.

– Вот это коммунист, настоящий ленинец! В сложнейшей обстановке вывел людей из