Доктор Дулиттл и его звери. Книга вторая - Хью Джон Лофтинг

— О Боже! — всплеснул руками доктор. — Как же так? Ведь на маяке живет смотритель! Он должен следить за тем, чтобы маяк светил кораблям с вечера до утра. Ты не заметила, его сегодня зажигали или нет?

— Не знаю, — ответила чайка. — Еще днем я вылетела в море наловить селедки — в это время года она косяками идет на север. Когда начало темнеть, я полетела к берегу, но не увидела огней маяка и сбилась с пути. Я долго плутала, и когда добралась до мыса Стивена, было уже совсем темно. Маяк не горел, и я едва не разбилась о скалы на берегу.

— Как далеко отсюда до мыса Стивена? — спросил доктор Дулиттл.

— Берегом будет миль двадцать пять, а морем не больше двенадцати.

— Я сейчас же еду на маяк, — решительно сказал доктор, натянув плащ. — Погоди минутку, я разбужу Крякки.

Он побежал на кухню и разбудил утку, которая сладко посапывала около очага.

— Крякки! — позвал он и нетерпеливо потянул ее за крыло. — Проснись! Погас огонь на мысе Стивена!

— Что? — не поняла спросонок утка. — Погас огонь в очаге?

— Да нет же! — теребил ее доктор Дулиттл. — Погас маяк! Только что прилетела чайка и сказала, что не горит огонь на мысе Стивена! Корабли в темноте могут налететь на прибрежные скалы! Да проснись же, наконец!

Крякки очнулась от сна и вскочила на ноги.

 — Я знаю эти места и сейчас же лечу туда, — сказала она. — Нет-нет, чайка мне не нужна, пусть лучше она покажет дорогу вам. Садитесь в лодку и отправляйтесь к маяку, там и встретимся. Эх, угораздило же Бу-Бу улететь на охоту в Фантиппо именно сегодня! Она ночью видит не хуже, чем ясным днем. Ну да ладно, хорошо еще, что не разыгралась буря. 

Утка взмахнула крыльями и вылетела в распахнутое окошко. Доктор Дулиттл схватил свой саквояж с лекарствами, отвязал от плота лодку, сел за весла и изо всех сил погреб к мысу Стивена. Чайка летела впереди и в темноте указывала ему путь.

Было тихо. Только всплескивали весла да время от времени чайка подавала голос. Вдруг раздался шум крыльев — Крякки летела навстречу доктору. До сих пор остается загадкой, как она умудрилась найти его в кромешной тьме.

Крякки села на носу лодки и сказала:

— Доктор! Что-то случилось со смотрителем маяка! Дверь заперта, окна закрыты. Я долго стучала и звала, но он не откликнулся. Может быть, он заболел?

— Неужели с ним случилось несчастье? — вздохнул доктор и заработал веслами еще быстрее. — Не мог же он бросить маяк и уйти!

— Но это еще не самое худшее, — продолжала утка. — По ту сторону от мыса вдоль берега плывет корабль. Капитан не видит света маяка и ведет свой корабль прямиком на скалы. Корабль разобьется, и люди утонут.

— О Господи! — простонал доктор Дулиттл и с такой силой ударил веслами по воде, что едва их не сломал. — И надо же было этому случиться ночью! Ласточки спят, воробьи спят…

— Я хотела было полететь навстречу кораблю, — сказала утка, — но разве капитан поймет мое кряканье? К тому же я хорошо знаю повадки морских бродяг — и глазом моргнуть не успеешь, как окажешься в руках повара.

— Как далеко от скал плывет корабль? — спросила чайка.

— Ему осталось мили полторы, но он пройдет их за полчаса, — ответила Крякки. — На нем три мачты и много парусов.

— Плывите к маяку, — сказала чайка, — а я тем временем позову моих друзей.

Она расправила крылья и с тревожными криками полетела над берегом. Доктор налег на весла и вдруг услышал, что другие чайки отвечают с берега. Скоро уже сотни птиц кружили над скалами.

Чайка повела стаю за собой к большому кораблю, который плыл на скалы, словно искал гибели. На палубе у штурвала стоял сам капитан. В свете фонаря он следил за стрелкой компаса. Чайки набросились на него. Они громко кричали, били его крыльями по лицу, опрокинули и погасили фонарь. Всеми способами они старались помешать капитану.

Как ни размахивал капитан руками, чайки не отступали. Тогда он подал команду:

— Свистать всех наверх!

Через минуту заспанные матросы высыпали на палубу и тоже вступили в сражение с чайками.

Тем временем доктор Дулиттл доплыл до мыса Стивена, втащил лодку на песок, чтобы ее не унесло назад в море, и начал карабкаться по скалам к подножию маяка. Его темная башня высилась над ночным морем.

Доктор обошел башню, нашел на ощупь дверь, но она была закрыта на ключ. Он стал громко кричать, изо всех сил колотить в нее кулаками.

— Эй, люди! — вопил он что было мочи. — Откройте!

Никто ему не ответил. А Крякки летала вокруг и твердила:

— Скорее, доктор, корабль уже близко. Он уже в миле от скал. Вот уже осталось меньше мили…

Доктор отошел на несколько шагов, разбежался и с размаху ударил плечом в дверь. Но засовы и замки были сработаны на совесть. Они выдерживали натиск бушующих волн и ураганного ветра. Дверь даже не дрогнула от удара.

С криком ярости доктор поднял с земли большой камень и изо всех сил ударил им в замок Дверь с треском распахнулась, и доктор вбежал внутрь.

А на корабле матросы все еще сражались с чайками. Тысячи птиц налетали на них из темноты и не давали вести корабль. И тогда капитан приказал бросить якорь, зажечь факелы и разогнать птиц огнем.

Птицы очень боятся огня, их нежные, тонкие перья мгновенно вспыхивают, поэтому чайки были вынуждены отступить. Матросы подняли якорь, и корабль снова двинулся навстречу скалам.

Внутри маяка было еще темнее, чем снаружи. Доктор бросился вперед, споткнулся обо что-то на полу и растянулся во весь рост, но сразу же вскочил и помчался вверх по винтовой лестнице, которая вела к фонарю маяка.

Крякки осталась у двери и не спускала глаз с корабля. У нее отлегло от сердца, когда она увидела, что корабль остановился и бросил якорь. Но утка рано радовалась — через несколько минут