Затерянные во льдах. Роковая экспедиция - Иннес Хэммонд

Когда я сообщил Йоргенсену, что мы взяли курс на Норвегию, он пришел в ярость. Отпихнув Дика, он бросился на корму, где я спокойно сидел за штурвалом.

— Немедленно поверните обратно, — потребовал он. — Я требую, чтобы меня высадили на берег.

Я промолчал. Над нами нависал центральный пролет Тауэрского моста. Два приподнятых крыла эхом отражали гул нашего двигателя. Мы прошли в открывшийся проем, совсем немного опередив пароход. Перед бушпритом распростерлась река, напоминая темную дорогу к морю. По обе стороны подобно пустым утесам возвышались пакгаузы. А позади светился Лондон. Зарево миллионов фонарей отражалось от низких туч, нависших над огромным городом.

— Вам это не сойдет с рук, Гансерт! — взвизгнул Йоргенсен.

На мгновение мне почудилось, что он собирается броситься на меня в попытке отобрать штурвал. Я ничего ему не ответил. Меня переполняло странное чувство восторга. Разумеется, это не могло сойти мне с рук. Я не мог просто взять и похитить человека. Но если бы мне удалось хитростью убедить его остаться на борту… если бы он встревожился настолько, что сам не захотел бы сходить на берег, опасаясь что-то упустить… Теперь со мной было трое людей, каждый из которых что-то знал о Фарнелле. В ограниченном пространстве яхты мне ничего не стоило выудить из них их истории. А если бы Йоргенсен остался со мной, вместо того чтобы вернуться в Америку, у меня появился бы неограниченный запас времени.

— Я в последний раз вас прошу, мистер Гансерт, — уже тише произнес он. — Если вас не затруднит, извольте доставить меня на берег.

Я поднял голову и посмотрел на него.

— Вы уверены, мистер Йоргенсен, что хотите сойти на берег? — спросил я.

— Что вы имеете в виду? — с искренним изумлением спросил он.

— Зачем вы пришли ко мне сегодня вечером? Что вам было нужно?

— Я хотел использовать ваше влияние на сэра Клинтона и убедить его сотрудничать с нами в разработке минеральных ресурсов моей страны.

Я впервые заметил, что он слегка картавит. Но это не делало его внешность женственной. Как раз напротив, усилия, которые он делал, чтобы произнести звук «р», придавали его речи особую выразительность.

— Я вам не верю, — напрямик заявил ему я. — Вы приехали ко мне, потому что хотели знать, что нам стало известно о Джордже Фарнелле.

— Это абсурд, — ответил он. — С чего бы мне интересоваться этим типом Фарнеллом? Возможно, когда-то он был хорош. Но десять лет — это долгий срок.

— Он провел большую часть этих десяти лет в Норвегии, — напомнил ему я. — И почему вы явились ко мне именно в шесть часов? — добавил я, помолчав.

Мне показалось, он задумался.

— Я был на конференции в Норвежском доме, — наконец произнес он. — Я не мог прийти раньше.

— Вы уверены, что пришли не потому, что сэр Клинтон сообщил вам о том, что в шесть часов я буду встречаться с людьми, которые знали Фарнелла? — Я заявил это наобум, но когда он не ответил, я добавил: — Вы ведь хотели знать, кто плывет со мной в Норвегию, не так ли?

— С какой стати?

— Потому что вы не меньше нас заинтересованы в Джордже Фарнелле, — ответил я.

— Это смешно, — фыркнул он. — Тут все помешались на этом Фарнелле, что ли? Этот человек уже умер.

— Тем не менее я получил от него сообщение.

Пристально наблюдая за его лицом, на которое падал свет из штурманской рубки, я увидел, как сощурились его глаза.

— Когда?

— Совсем недавно, — ответил я. Прежде, чем он успел задать свой следующий вопрос, я встал. — Дик, ты не мог бы сменить меня у штурвала? — окликнул я партнера и обернулся к Йоргенсену: — Разумеется, я не повезу вас в Норвегию против вашей воли. Но я прошу вас ненадолго спуститься со мной вниз и выслушать то, что я скажу.

Я развернулся и начал спускаться по трапу, ведущему в кают-компанию.

Кертис и мисс Сомерс сидели там же, где я их оставил. Дахлер мерял небольшое помещение быстрыми шагами. При моем появлении он резко развернулся.